слежку, сесть на хвост, то есть! А когда не удалось, они и…
- А-а-а, - протянул Ньялсага. – Спецслужбы, точно. Как я сразу не догадался.
- У нас в Черном Легионе подобных уродов живьем мантикорам скармливали. Чтоб неповадно было!
- Одобряю, - сказал Ньялсага, благодаря Бахраму знавший обычаи Легиона до мельчайших подробностей.
- Ежик всемогущий, так я задержусь немного, - слова Бахрама заглушались позвякиванием: видно он уже менял колесо. - Как только управлюсь - приеду!
В трубке запищали длинные гудки.
Ньялсага свернул к морю, оставил машину на пустой парковке и, прихватив с собой кое-что из багажника, спустился к воде.
Кругом было пусто, тихо, до рассвета оставалось всего ничего. Наступало самое важное время суток, время, когда может произойти все, что угодно.
Послышалось хлопанье крыльев. Черный ворон опустился на ствол выброшенного приливом дерева и взглянул на Ньялсагу.
- Привет, Дэберхем.
Снова зазвонил телефон.
- Ты уже на месте? – зазвучал в трубке голос Явы.
- Тут.
- А Бахрам?
- Колесо меняет. Ему на стоянке кто-то шины пропорол. Говорит, спецслужбы постарались!
- Какие спецслужбы? Парковаться пусть научится. Небось, опять чужое место занял, - хмыкнул Ява. - Выезжаю из «Химеры». Буду минут через пятнадцать. Алинин дружок уже там?
- Пока не видно…
Закончив разговор, Ньялсага вытащил из кармана моток медной проволоки и выложил на песке круг – побольше, чтоб хватило места и на Яву с Бахрамом. Времени это заняло немного, но когда заклинатель, отряхивая руки, отошел в сторону, чтоб полюбоваться, то обнаружил, что кроме него и ворона на пустынном берегу появился еще кое-кто.
- Рановато ты, - заметил Ньялсага, отряхивая руки от песка.
Дэхарн посмотрел на серую водную гладь, простиравшуюся до самого горизонта.
- Скоро рассвет. Время, когда можно все начать заново. Стать кем-то другим… или самим собой. Подходящий момент, чтобы покинуть этот спокойный мир.
Ньялсага покачал головой.
- Он был спокойным до тех пор, пока мы сюда не попали.
И, видя вопросительный взгляд Дэхарна, пояснил:
- Мир изменился.Что-то мы нарушили, когда прорывались сюда, сломали какие-то невидимые границы. Потому и стали попадать сюда различные существа, попадать не по своей воле, но по нашей вине. И некоторые из них находят здесь свою смерть. Уже который год я бьюсь над заклинанием, которое закроет границу раз и навсегда, но пока…
Он умолк.
Наверху, на скоростном шоссе завыли сирены, промчались куда-то красные пожарные машины, но у моря было тихо, и на асфальтовом пятачке парковки по-прежнему дремал один лишь «Зеленый дракон»: Ява безнадежно опаздывал.
Ньялсага перевел глаза на Дэхарна - и невольно вздрогнул. Внешность оборотня неуловимо менялась, словно под человеческой личиной скрывался еще кто-то и этот «кто-то» яростно рвался на свободу. Темные волосы Дэхарна стали длинней, глаза пожелтели, зрачки сузились, на плечи оказалась наброшена серая волчья шкура.
Ньялсага сделал шаг назад и очутился в кругу из тонкой медной проволоки.
- Предусмотрительно, - усмехнулся Предвестник смерти.
Он подошел так близко, что у Ньялсаги пробежали по спине мурашки: показалось на миг, что оборотень может запросто перешагнуть медь, однако, в последний момент Дэхарн остановился.
- Будь осторожен, заклинатель: мертвая ведьма хитра. Оглянуться не успеете, как она возьмет вас в оборот! Ты ведь знаешь, для чего вы нужны ей?
- Знаю, - ответил Ньялсага. - Кстати, о Гинзоге… спасибо за помощь.
Дэрхарн еле заметно кивнул, повернулся и направился к воде.
Первый луч солнца показался из-за горизонта, ярко блеснул, заставив зажмуриться. А когда Ньялсага открыл глаза, то не было больше на песке человека с темной грозовой аурой: вместо него на берегу появилось громадное чудовище, похожее гигантского волка.
Дорога, узкая горная тропа, начиналась прямо возле его лап и исчезала среди высоких заснеженных гор.
- Свободной дороги!
Одним прыжком оборотень оказался на тропе и исчез, растаяв в воздухе. Исчезла и сама тропа, лишь над водой висел желтый туман, который рвал в клочья налетевший ветер.
Ньялсага, свернул медную проволоку и сунул в карман.
- Удачи тебе, Дэхарн из клана Предвестников смерти, - проговорил он.
Пора было возвращаться, но Ньялсага медлил, слушая плеск волны и крики чаек.
Внезапно вспомнился недавний разговор с Гинзогой, на душе стало сумрачно.
- Если злу суждено прийти в этот мир, - негромко сказал Ньялсага, глядя на город в утренней дымке. - То не через меня.
…Утром в «Последний белый слон» первым приехал Ньялсага, заняв, как обычно, любимый стол у окна, а буквально через минуту на пороге появился Бахрам. Замерев в дверях, он прочесал подозрительным взглядом почти пустую по случаю раннего утра кофейню, и только после этого подошел к Ньялсге.
- Все спокойно? Никого подозрительного не замечал?
- Вроде нет.
Бахрам уселся за стол, но тут же вскочил и выглянул в окно.
- Значит, все чисто? – еще раз уточнил он.
- Думаешь, за нами кто-то следит? - Ньялсага отхлебнул кофе. – Люди в черном? Силы зла? Инопланетяне?
- Все может быть, - суровым тоном сказал Бахрам. - Мы на передовой, расслабляться не следует!
- Это точно…
Ньялсага поставил чашку и огляделся.
- Давай-ка на веранду переберемся. Там удобней будет.
- Безопасней, - со знанием дела поправил Бахрам. - Здесь много лишних ушей, а у нас, все-таки, военный совет!
В кофейню вошла молодая женщина со спящим малышом на руках.
Бахрам подозрительно взглянул на них и понизил голос.
- Святые ежики, ты в агентство-то сегодня заглянешь? Все гномы доставлены, сидят под замком.
- Загляну, - пообещал Ньялсага, поднимаясь.
…Участники «военного совета» были в сборе. Последним явился Дэберхем: плавно опустился на перила и окинул людей скептическим взором.
- Можно начинать, - объявил Ява.
Кемен неприязненно покосился на ворона.
- Ладно, - проговорил потомок Хэрвелла. – Как дела с заклинаниями на арбалете?
- Неважно, - признался Ньялсага. – Над ними работал не один маг, заклинания наложены одно на другое, быстро распутать не получится…
- Так я и думал, - буркнул Кемен. – А что насчет того, что сообщил оборотень? Можно ему верить?
