из всех оставшихся во внешнем мире, которой, насколько я могу судить, позволительно оказаться в Долине Галта. В-третьих, вы единственная женщина, у которой в этих обстоятельствах хватает смелости оставаться штрейкбрехером.
— Почему вы так уверены в моем отношении к забастовке?
— Не будь вы ее противником, вы бы знали, что доисторическим миражом является не эта долина, а тот взгляд на жизнь, которого придерживаются люди вовне.
Они услышали шум мотора и увидели, как внизу перед домом остановилась машина. Дэгни обратила внимание, как быстро вскочил с кресла гость, завидев Галта. Если бы не очевидная радость на его лице, это выглядело бы как проявление армейской субординации.
Она увидела, как Галт, войдя в комнату, остановился, обнаружив посетителя, заметила, что он улыбнулся, но голос его прозвучал необычайно тихо, даже торжественно, будто его наполнило невысказанное облегчение:
— Здравствуй.
— Привет, Джон,?—?весело откликнулся гость.
Она обратила внимание, что они чуть замешкались с рукопожатием и что оно получилось чуть более продолжительным, как у людей, не вполне уверенных, не была ли их предыдущая встреча последней.
Галт повернулся к ней.
— Вы знакомы??—?спросил он, обращаясь к обоим.
— Не совсем,?—?сказал гость.
— Мисс Таггарт, позвольте представить вам Рагнара Даннешильда.
Дэгни догадывалась, что отразилось у нее на лице, когда она словно издалека услышала голос Даннешильда:
— Не надо пугаться, мисс Таггарт. Здесь, в долине, я не опасен.
Она могла только потрясение качать головой, потом к ней вернулся голос, и она сказала:
— Дело не в том, что вы делаете с другими, а в том, что делают с вами они...
Его заразительный смех вывел ее из оцепенения:
— Осторожно, мисс Таггарт. С такими чувствами вам недолго оставаться штрейкбрехером.?—?И добавил:?—?Но вам надо бы начать перенимать от здешних обитателей то, в чем они правы, а не их ошибки; они двенадцать лет тряслись из-за меня?—?и зря.?—?Он перевел взгляд на Галта:?—?Когда ты появился?
— Вчера поздно вечером.
— Садись. Позавтракаем вместе.
— Но где Франциско? Почему его все еще нет?
— Не знаю,?—?слегка нахмурясь, сказал Галт.?—?Я только что узнавал в аэропорту. Никаких известий от него.
Дэгни направилась на кухню, и Галт двинулся следом.
— Не надо,?—?сказала она.?—?Сегодня этим занимаюсь я.
— Я вам помогу.
— Но здесь не то место, где просят помощи, правда? Он улыбнулся:
— Это верно.
Никогда ей не было так приятно двигаться, ходить, не ощущая собственного веса; трость в руке осталась лишь элегантным штрихом, Дэгни переполняло приятное ощущение, что необходимость в трости исчезла, что походка становится легкой, четкой и прямой, а все движения?—?безупречно точными и естественными. Всему этому она порадовалась, когда ставила еду на стол перед двумя мужчинами. По ее поведению они видели, что она сознает, что они следят за ней, и она держалась, как актриса на сцене, как женщина на балу, как победительница в негласном состязании.
— Франциско будет приятно узнать, что его сегодня заменили вы,?—?сказал Даннешильд, когда она присоединилась к ним за столом.
— Заменила?
— Дело в том, что сегодня первое июня, а в этот день мы каждый год, вот уже двенадцать лет, завтракаем вместе.
— Здесь?
— Поначалу нет. Но здесь уже восемь лет?—?с тех пор как построен этот дом.?—?Он, улыбаясь, пожал плечами:?—?Странно, что Франциско, человек, за плечами которого более многовековая традиция, чем у меня, первым нарушил нашу традицию.
— А мистер Галт??—?спросила она.?—?Сколько веков традиции за его плечами?
— У Джона? Совсем ни чего. Ничего в прошлом, но все в будущем.
— Не будем говорить о веках,?—?вмешался Галт.?—?Расскажи, каким для тебя был последний год. Потерял людей?
— Нет.
— Потерял время?
— Ты хочешь сказать, был ли я ранен? Нет. Ни единой царапины с тех пор, десять лет назад, когда я только начинал, но об этом давно пора забыть. В этом году мне ничего не угрожало, в сущности, я оказался бы в большей опасности, заведуя аптекой в каком-нибудь городишке в соответствии с указом десять двести восемьдесят девять.
— Были поражения?
— Нет. Потери в этом году несла противоположная сторона. Бандиты лишились большей части своих кораблей, которые перешли ко мне, а большинство их людей?—?к тебе. Для тебя год тоже был удачным, не правда ли? Я в курсе, следил за событиями. Со времени нашего последнего завтрака ты заполучил всех, кого наметил, в штате Колорадо и еще прихватил других, таких, как Кен Денеггер,?—?отличное приобретение. Но хочу сказать еще об одном, лучшем,?—?он почти твой. Скоро ты его получишь, он уже висит на тонкой ниточке И вот-вот свалится к твоим ногам. Этот человек спас мне жизнь, так что можешь себе представить, как далеко он зашел.
Галт откинулся на стуле, глаза его сузились.
— Так тебе вообще ничто не угрожало? Даннешильд рассмеялся:
— Я пошел на некоторый риск. Дело стоило того. Такой приятной встречи у меня никогда не было. Не мог дождаться, чтобы рассказать. Тебе захочется услышать. Знаешь, о ком идет речь? О Хэнке Реардэне. Я...
— Нет!
Голос Галта прозвучал как приказ. Коротенькое слово было нагружено таким импульсом воли, какого никому из них не приходилось слышать от него раньше.
— Что??—?не веря своим ушам, тихо спросил Даннешильд.
— Не рассказывай мне об этом сейчас.
— Но ты всегда говорил, что больше всех хочешь видеть здесь Хэнка Реардэна.
— Я и сейчас так думаю. Но расскажешь позже.
Дэгни внимательно следила за Галтом, но не видела разгадки, только замкнутый, бесстрастный взгляд, выражение решимости и сдержанности на лице, напряженную линию рта и натянувшуюся кожу на скулах. Независимо от того, что он о ней знал, единственным, что могло объяснить это, была информация, которой он не мог располагать.
— Вы знаете Хэнка Реардэна??—?спросила она, поворачиваясь к Даннешильду.?—?И он спас вам жизнь?
— Да.
— Я хочу услышать об этом.
— А я нет,?—?сказал Галт.
— Почему?
— Вы не наш человек, мисс Таггарт.
— Ах вот что!?—?Она улыбнулась с легким вызовом.?—?Не боитесь ли вы, что я помешаю вам сманить Хэнка Реардэна?
— Дело не в этом.
Она заметила, что Даннешильд всматривается в лицо Галта, видимо, не понимая его поведения. Галт
