создать столь большое разнообразие пород, что они могут полностью удовлетворить все его хозяйственные потребности.
Спору нет, восточноевропейская овчарка очень хороша, но нельзя все служебное собаководство основывать только на ней. Это будет вредное ограничительство. Более того, мне думается, было бы полезно расширить список служебных пород. Я, например, считаю, что у нас совершенно незаслуженно игнорируется фокстерьер.
Колхозы, совхозы, складские хозяйства несут огромные потери от крыс, пожирающих многие тысячи тонн хлеба. Убытки выражаются в миллионах рублей. А фокстерьер — непревзойденный крысолов. Почему же он не может быть причислен к титулу служебных и почему нам не следует заняться, чтобы как можно шире распространить эту собаку, но распространить разумно, с прямым деловым назначением — охранять общественное добро? (Содержит же государство кошек — в магазинах, театрах, различных учреждениях, — хотя кошка справляется со своими обязанностями не всегда: против крыс она бессильна!) На мой взгляд, явная косность. Скажут — это охотничья собака. Да ведь уничтожение крыс — не охота в прямом смысле, как обычно принято понимать; так же, как не охота — защита пастушьими собаками овечьих стад.
Есть хорошая китайская пословица: все цветы должны цвесть… Каждый клуб должен иметь собак разных пород в количестве достаточном, чтобы эти породы могли развиваться[65]. А то зачастую получается так: у любителя есть один экземпляр какой-либо породы, а пары для него — нет. В таком положении оказался после войны Свердловский клуб. Есть сука-колли, но ее некем повязать; есть отличный производитель эрдель-терьер, однако использовать его невозможно — отсутствуют равноценные суки. А везти собаку для вязки в другой город — не всегда с руки любителю.
В свете всех этих проблем встает и такой вопрос: насколько с хозяйственной точки зрения целесообразно и оправданно проводить столь строгое разграничение всех общественно-пользовательных собак по принципу — «служебная», «охотничья», отделяя одних от других? Как показала Отечественная война, на фронте хорошо служили и охотничьи собаки, и даже дворняжки. А лайки? Они и охотничьи и служебные.
Над всем этим следует поразмыслить.
Надо по-серьезному озаботиться восстановлением тех малочисленных отечественных пород, которые стоят на грани полного вымирания. Один читатель прислал мне письмо из Эстонии. В этом письме звучит настоящая тревога за судьбу русско-финской лайки, количество которой уменьшается с катастрофической быстротой год от года. Не все благополучно на Севере с ездовым собаководством.
В ряде мест ощущается нехватка производителей. Производителей надо готовить заблаговременно — еще щенятами (смотреть вперед!). Особенно это важно там, где сильный состав собак. Не всегда удовлетворительна бывает в этом отношении и помощь из центра, на которую мы привыкли рассчитывать. Свердловскому клубу нужен был хороший кобель по восточноевропейским овчаркам. Прислали производителя Дагора, — он оказался классом ниже сук.
Шире работать над породой. Не замыкаться в одном-двух производителях, иначе это может привести к родственному разведению. Смелее привлекать к племенному воспроизводству собак с посредственными оценками, но хороших кровей, умело комбинируя пары.
Клубам следовало бы наладить обмен щенками (чтобы освежить линии кровей), используя для этой цели общественников, ездящих в командировки. Может быть, целесообразно посылать кобелей- улучшателей в районы с большим поголовьем собак.
При заготовке собак различными ведомствами — строже следить, чтобы не появлялись темные дельцы. Со спекулянтами прекращать всякое общение. Барышничеству в нашей жизни не должно быть места!
Много лучшего заставляет желать ветеринарное обслуживание в собаководстве. За свою практику любителя-собаковода мне пришлось навидаться всяких ветеринарных работников. Бывали и очень хорошие, внимательные, любящие свое дело и животных, как А. И. Грабя-Мурашко. Бывали и такие, что боялись подойти к собаке и диагностировали на почтительном расстоянии в два-три метра от нее. Вряд ли нужно говорить, сколько может быть пользы от такого ветосмотра.
Встречаются, увы, и такие, с позволения сказать, ветврачи, которые считают, что собака вообще не заслуживает, чтобы ее лечили. По свидетельству А. П. Мазовера, специалиста-кинолога, изъездившего почти всю страну и, таким образом, хорошо осведомленного о положении дел на местах, ему неоднократно приходилось с горечью наблюдать, как в овцеводческих совхозах искусанные волками собаки погибали только оттого, что им вовремя не была оказана врачебная помощь, хотя ветврач или ветфельдшер находились поблизости, но равнодушно взирали на гибель ценного животного.
С подобным явлением мы сталкиваемся и в городах. От многих любителей я не раз слыхал жалобы, что, приходя с больной собакой в ветполиклинику, они вынуждены выслушивать иронические реплики, вроде того, что вот-де «если бы привели к нам корову или лошадь…» Всякое домашнее животное имеет право на медицинскую помощь и лечение; тем более имеет право на них собака — первое по близости к человеку существо из мира животных.
Все это, конечно, ненормальности, за искоренение которых нужно бороться с тем большей решительностью, чем чаще и откровеннее они проявляются. И, к слову говоря, давно пора узаконить при каждом клубе своего штатного врача-совместителя.
Любитель-активист, любитель-энтузиаст своего дела должен решительно бороться со всякими суевериями и предрассудками, еще имеющими место в различных районах в собаководстве. Вот, например, говорят, не надо давать собаке сырое мясо — будет такая злая, что и не сладишь; не надо позволять есть куриные кости и вообще дичину — станет рвать птицу. Все это досужие выдумки. На Кавказе, Ставропольщине и соседних с ними районах до сих пор удерживается вредный дедовский обычай уничтожать при рождении сук-щенков, что отражается на росте поголовья собак. В некоторых местностях, не стремясь к расширению собаководства (себе хватает — и ладно!), уничтожают до 96 процентов щенков кавказских овчарок. А в это же самое время военное и ряд других ведомств вынуждены покупать собак у любителей за высокую цену.
Неблагополучно и с питанием собак в ряде отраслей промышленности, в сельском хозяйстве.
В промышленности в военное время была введена норма — 300 граммов крупы на собаку в сутки. Кончилась война, а норма все оставалась та же; ее просто забыли пересмотреть. Из этой нормы на многих предприятиях исходят и по сей день при кормлении собаки. Каждый мало-мальски разбирающийся в собаководстве человек, конечно, понимает, что долго на таком пайке крупная (а в промышленности применяются только крупные, караульные) собака существовать не может.
Совершенно не предусматривался до самого последнего времени (а кой-где и сейчас) отпуск средств на питание собак в колхозах. Любит собак председатель колхоза — будет кормить (да и то не всегда: ведь есть еще правление колхоза), не любит — живи, как хочешь, питайся — что сама сумеешь промыслить, а скот — карауль!..
В некоторых колхозах и совхозах Юга страны для собак приготовляют дерть — лепешки из кукурузной или ячменной крупы. Их замешивают на холодной воде и высушивают на солнце. Ясно, что для такого сильного и плотоядного животного, как собака, этого тоже далеко не достаточно.
Доходит до того, что чабаны, понимающие ценность и значение четвероногого пастуха для их ремесла, вынуждены содержать собак, охраняющих отары, на собственный счет.
Лучше обстоит в колхозах Грузии, где при переходах стад на Черные земли и вообще при длительных отгонных кочевках разрешено резать баранов в пищу собакам. И не случайно собаки Грузии — одни из лучших. Они мощны, злобны, отважно вступают в борьбу с волком.
Едва ли можно признать нормальным, что у нас по сию пору нет единого планирующего органа, который ведал бы вопросами собаководства; за все время не было ни одной директивы, касающейся разведения и использования собак. Собаками в той или иной степени занимаются Министерство обороны, Министерство сельского хозяйства, некоторые другие ведомства, ДОСААФ. А вот объединяющего всю эту работу центра — нет.
Именно этим лишь можно объяснить то, что у нас еще много разнобоя в вещах, которые, казалось, должны были бы представлять такие же азбучные истины, как дважды два — четыре.
Взять хотя бы борьбу с бродяжничеством собак или обязательные правила для собаководов- горожан.
