С лёгким треском очко таильянки мгновенно наделось на скользкий вздыбленный х@й Пина, и у него подвело под животом от восторга: жопа грела, чуть сотрясалась и радовала до невозможного…
Очки церенезийца полезли на лоб.
– Простите, вы меня с кем-то путаете, милое существо! Меня зовут Раирий-VX37/a! – он с минуту смотрел непонимающе, а потом попытался опять опустить глаза в электронную книгу.
– Да? – она сосредоточенно доставала вовсе ещё не «торчащую балду» из его штанов, пока не сообразила, наконец, что выглядело бы крайне вежливо представиться всё-таки, раз уж ты взяла в руки чужой х@й... – А меня – Венди… глупышка…
Собственная п@зда ей мешала сидеть, и Венди ёрзала ей по промокающей всё сильней юбочке. Но свисающий х@й уже был в столь непосредственной близости от её чувственных губ, что она не смогла устоять и засунула его по самый корень себе в рот, уткнувшись носиком в блестящие пуговицы на выутюженной мотне. Очкарик Раирий внимательнейше вник в электронные отсветы расплывающихся перед его линзами букв…
– Так и знала… – она дышала с трудом и ещё отглатывалась. – Это почерк любого сексуал-супера… Насиловать избранную им несчастную крошку сначала вглубокую… в рот…
Он снова сделал большие глаза так, что они чуть не превзошли в размерах оправу очков. А Венди уже, стремительно крутанувшись на кресле и разорвав вдрызг свои трусики, налезала на его покачивающийся в релаксационной полуэрекции х@й своей мокрой от счастья промежностью. Церенезиец вынужденно сложил электронный фолиант и засунул его за пояс брюк на спине – голая задница Венди с чуть заметным голубоватым пушком её шелковистой дорожки бегущей от мокрой дырки до пугливо жмущейся розовой точки сфинктера волновала его всё-таки больше формулы абсолютного равновесия «0=0&1=1», которую он изучал за минуту до того.
– Поезд идёт на апгрейд! Просьба всем пристегнуть хосты и занизить инфо-шумы! – где-то изнемогала на столе под диспетчером женщина-диктор, и Венди почувствовала, как надувается прямо в п@зде у неё толстый струк тянущего её за бёдра очкарика.
– Маньяк… говно… – она с трудом выжимала брань из стиснутого судорогой удовольствия горла.
Головка его балды глубоко в животе затолкалась глухими толчками в упругую матку, и Венди почувствовала, как от счастья в её прикрытых глазах нарождаются щекотные слезинки…
Пиэнер Пин изо всех сил дул щёки, колотясь в темнокожую жаркую задницу, и под животом у него заходилось уже так, что подтянувшиеся к стволу яйца стучались с плюмом в мокрую раковину п@зды. Палмелия чуть водила поджарыми булочками в стороны и чуть слышно пела песенку оканчивающей пролонгированный оргазм секс-машины…
Венди тряслась всем телом в запотевших руках сжавших её талию и п@здой норовила сильней подтолкнуться под ритмично вгоняющего в неё ствол очкарика-маньяка. Церенезиец Раирий-VX37/a активировал своего корня на такую длину, что у этой потрясно-безумной голубоглазой девочки чуть приоткрывался ротик на матке в готовности принять его сперму…
– Палмели… ты… просто… п@зда! А-ааа! А!!! А! – Пиэнер Пин почувствовал, как резво рванулся поток в жаркой стиснутой глубине её замершей попы; по яйцам его били горячие тонкие струйки оргазменных выделений Палмелии…
– Маньяк!.. Ах!!! …Уродский маньяк!!! …А-ах! А! Ах!!! – откликнулась Венди, чувствуя, как у неё обильно течёт по ногам и стекает ей в гольфики; пульсирующая её п@зда будто сосала и чмокала в ещё вздыбленный х@й, ни в чём сейчас не уступая её слюноточивому страстному рту…
– Вам пора уже! Быстро у@бывайте! – где-то там, на столе, женщине-диктору тоже было, по всему, до чудесного хорошо: её голос едва происточался в динамики над целующимися напоследок парами Пина с Палмели и Венди с Раирием-VX37/b…
Луна-Парк
crrp://elleros.wrld/estei.far.planet/netlandy/now/any1ofYE/members.crl
– Помнишь, я предлагал тебе сходить в Луна-Парк? Мы тогда так оттяжно врезались в этом шахид- подземелье метро! Может попробуем ещё один раз? – Пин сидел на тротуаре и рассматривал виднеющуюся невдалеке исчезающую под землёй анфиладу станции метрополитена.
– С удовольствием! Я бы ещё один раз врезалась в ту компанию полных секс-монстров, которые гоняют безвылазно по кольцевой! – в глазах Венди вспыхнули искры.
– Да нет, Венди! Я имел в виду попробуем оказаться в Луна-Парке, а не рухнуть в подземку! В Луна- Парке, правда, лучше оказываться по ночам, но кто виноват, что на твоей планете традиционно рулит дневной коннект, а не ночной! Ну так как, полетели?
– Пин, мне один детель-дятел рассказывал, что в Луна-Парк не летают, а ездят! Как раз на метро…
– Ты дятлу тому клюв начисть! Венди, Пиэнер Пин летает туда, куда только захочет, и метро здесь совсем ни при чём!
– А я и в ночи могу законнектиться, если что!.. – она поднималась уже рядом с ним на крыло.
Ещё сверху Венди показалось, что она видит самый пустой Луна-Парк на свете – лишь кое-где мелькали маленькие фигурки людей, животных и непонятно кого.
– Говорю же, тут веселей всего вечером и по ночам! – Пин с размаху плюхнулся кувырком на траву. – Ну ничего, все весёлые заведения здесь работают независимо от числа пассажиров. Пойдём, я покажу тебе как раз одно!..
«Весёлые заведения», которыми Пин называл аттракционы за их возможность оживать от нажатия кнопки завода, возлежали по сторонам огромными сталисто-причудливыми формами всех цветов, когда Пин и Венди пробирались между ними по узким тропинкам покрытым пешеходной травой.
– Говорю же, мне наплевать, когда тут веселее всего… – передразнила его Венди, в восторге глядя на уходящие, казалось, в небо хребты какого-то катального безумия, к которому привёл её Пин. – Я останусь здесь и в вечер, и в ночь… Но перед этим я ведь должна познакомиться?!
Он с трудом впоймал её за край розового совершенно кукольного её платья и вернул с ограждения на землю.
– Венди, это – не вход! Вход вон там! Видишь, где надпись!
Арка входа переливалась на солнце сияющими буквами:
– А как же мы войдём, Пин? – Венди принялась валять дурака. – Я забыла свой эдалт-чек в кармане трусишек под пудреницей!
– Это здорово, Венди, что ты позабыла трусишки! – Пин был не расположен уже откладывать дольше свой визит на Вверх-Тормашку: когда он оказывался у входа на эти межпланетные горки у него всегда чуть пересыхало во рту и ладони сами начинали ощущать под собой прохладу рукояток управления отсек-кабины. – Их не придётся лишний раз постирать!
– Да?.. Но тогда, Пин, похоже стирать придётся сразу платье… – это была последняя фраза, которую Венди, сдвинув бровки, успела вымолвить – после этих слов её, подхваченную за ладошку Пиэнером Пином, просто унесло, как на спине урагана.
Очнулась она уже в маленькой пластиковой кабинке на двоих, которая, урча, прогревала какую-то свою ходовую, поглаживаемая по панели управления сидящим рядом Пином.
– Just a moment! Just a moment, please!* – к ним торопливо бежал служащий парка, прижимая к груди форменную фуражку.
