сам.
Хадаган взяла у него пустую чашку.
— Снятая колодка вызовет подозрение. Станет понятно, что кто-то помог тебе, твоя попытка спасти нас не удастся.
Он внимательно посмотрел на нее. Мальчик готов был подвергнуть их опасности, лишь бы спастись. Он, видимо, продумал все и предвидел, что Сорхан-шира защитит его, что ребята захотят снять колодку, что девочка покраснеет, слушая его комплименты.
— Когда-нибудь я вознагражу вас, — сказал Тэмуджин. — Клянусь.
Чимбай выглянул из юрты и махнул Тэмуджину рукой.
Хадаган проводила его до порога. Близился рассвет. Тэмуджин, крадучись, пошел к повозке.
— Ты пригляди за ним, Хадаган, — сказал Чимбай. — Не давай никому подходить к повозке.
Она повернулась к очагу. Стоит ей сказать несколько слов, и отец с братьями убедятся, что прятать его слишком рискованно. Но она гнала эту мысль, представив себе, как будет горевать, увидев Тэмуджина снова в колодке.
Он знал, как подчинить своей воле людей. Наверно, на горе Тэргюн его благословил сам Тэнгри.
34
Хадаган выложила на камни творог для просушки и стала на колени перед длинным ткацким станом. Чимбаю нужна будет новая сорочка, когда он поедет свататься. Это оправдает ее пребывание у повозки, где прячется Тэмуджин. Тетя похвалила ее за усердие, проходя с другими женщинами доить овец.
Хадаган натянула пряжу, взяла челнок и вдруг увидела Чахан, которая ехала к ней по берегу на рыжем мерине.
— Мы тут собираемся поискать того мальчика, — сказала двоюродная сестра. — Я просила своих подождать, пока я не съезжу за тобой.
— Мне надо работать.
— О, Хадаган, ты можешь сказать отцу, что помогала нам искать.
— Я не могу все бросить на Хагар-эке.
Она раскраснелась от жары, донимавшей ее даже утром. Она представила себе, как парится под шерстью Тэмуджин.
— Ну и побьют же его, если поймают, — сказала, хихикая, Чахан. — А может, он и удерет.
— Пешком он далеко не уйдет, да еще с колодкой. Наверно, он сдастся на милость Таргутая. В конце концов, его же не убили раньше.
— Поехали с нами, — сказала Чахан. — Увидим — загоним его, как зайца.
Для Чахан все это было игрой.
— Его, наверно, уже нет в живых. Кошка поймала мышку и уволокла к себе.
— Кошки не видать. Был бы шум, кровь, — возразила Чахан и подвела лошадь к повозке. Рука Хадаган, державшая челнок, замерла. К повозке подбежала собака и стала обнюхивать колесо… — Ну, ты поедешь или нет?
Собака заворчала. Чахан, нахмурившись, посмотрела на повозку.
— Я же тебе говорила, — сказала наконец Хадаган. — Не могу.
Чахан села на лошадь.
— Наверно, мы его не найдем. Некоторым все равно, убежит он или нет, но если мы его увидим, придется сказать мужчинам.
Чахан уехала.
— Дура, — сказала Хагар.
Хадаган не поняла, о ком говорит старуха.
Сорхан-шира вернулся только вечером.
— Твои братья не вернутся сегодня, — сказал он. — Они с другими молодыми людьми продолжат поиски.
Хадаган дала ему кувшин и села на постель.
— И как долго они будут искать?
— До завтра, по крайней мере. Мне придется поехать с твоим дядей вниз по реке после ужина. Таргутай считает, что мальчику спрятаться на берегу легче, чем на открытой местности, но он хочет, чтобы мы прочесали все.
— Значит, Тэмуджин не может убежать.
Отец вздрогнул.
— Нет.
— Да хранят нас духи, — бормотала у очага Хагар.
Сорхан-шира поел молча и встал.
— Брат хочет выпить со мной после поисков. Ты присмотришь за мальчиком?
Хадаган кивнула. Он похлопал ее по плечу и ушел.
В стане было тихо, только из дальней юрты доносилось пение. Яркая луна плыла в облаках. Хадаган прокралась к повозке.
Тэмуджин выкарабкался и подбежал к Хадаган.
— Долго под шерстью не усидишь, — прошептал он.
— Сиди. Тебя и завтра будут искать.
Он встал на колени и положил ей руку на плечо. Она отшатнулась.
— Хадаган, — сказал он. — Твой отец, хотя и добрый человек, отказал бы мне, если бы не ты.
— Он еще пожалеет, что не отказал.
— Вы с братьями стали моими друзьями. Клянусь, что когда-нибудь вам воздадут великие почести, а ты будешь сидеть рядом со мной.
— Да, — шепнула она, — если мы все не погибнем из-за тебя.
— Я не забуду. Если тебя когда-нибудь будет некому защитить, обратись ко мне, и я протяну тебе руку.
— Не утешай меня, — сказала она. — Во всяком случае нам уже поздно идти на попятный. А теперь прячься.
Хадаган не отходила от юрты весь следующий день. Отца с братьями она увидела только после захода солнца. Когда они садились ужинать, лица у них были озабочены.
— Таргутаю скоро придется отказаться от этой охоты, — сказал Чимбай. — Его люди говорят ему, что мальчик сдался бы, если бы был еще жив.
— Пока мы не убедимся в этом, — сказал Сорхан-шира, — парню придется попотеть в его шерстяной постели. — Хадаган встала и принесла еще один кувшин. — Много пьешь, дочка.
— Я не для себя, папа. Дам Тэмуджину, когда появится возможность вылезти.
Отец ухмыльнулся.
— Мы достаточно сделали для него. Пересидит без еды одну ночь.
Ей не хотелось спорить с ним. Охота скоро закончится. Мальчик уйдет, и им нечего будет бояться.
В ту ночь Хадаган крепко спала и проснулась, только когда услышала привычный шум мутовок. Постель отца была пуста. Она снова закрыла глаза и задремала, как вдруг шум снаружи прекратился.
Сорхан-шира ворвался в юрту.
— Вставайте, — сказал он. Братья Хадаган сели в своих постелях. — Нам велено подождать снаружи. Таргутай приказал обыскать стан.
Хадаган с братьями стояла у юрты. Тайчиуты занимались обыском, продвигаясь к ним. Ей следовало бы догадаться, что Таргутай поищет в жилищах, если мальчика не найдут. Он станет подозревать, что кто-
