— Оуэнсы — однолюбы, — продолжил я. — Как только ты пошла, я все для себя решил. Даже если ты ничего похожего не почувствовала, я в лепешку разобьюсь, но докажу, что это серьезно. Розы, метание консервов, шахматы на скамье в парке — все, что пожелаешь.
— Откуда ты узнал про шахматы? — Она удивленно обернулась. — Хотя да, ты же Защитник. И довольно сильный, между прочим.
— Целителю всегда найдется работа, и в этом я действительно силен. — Я отключил свой барьер, чтобы она могла убедиться в искренности моих чувств. — Посмотри сама.
Я почувствовал легкое, нерешительное прикосновение к краешку моего энергетического поля. Затем, когда я расслабился, контакт стал плотнее. Я почувствовал себя котенком, которому гладят шерстку.
— Моя мать говорила: это огромное счастье — встретить человека, для которого ты выглядишь прекрасно даже по утрам, даже с нечесаными волосами и полузакрытыми глазами, — задумчиво проговорила она.
— Я бы очень хотел проверить это. — Я взглянул в ее золотистые глаза и понял, что тону в них. — Но сам-то я уже знаю ответ. Ты будешь прекрасна даже тогда. Как и сейчас.
Она снова удивилась:
— Я же постаралась снизить свою привлекательность почти до пуля. Ты вообще не должен чувствовать моих чар.
— Ты все равно самая привлекательная женщина в Нью-Йорке, а здесь серьезная конкуренция, можешь мне поверить. — Я стоил не шевелясь, а ее энергия проникала в меня все глубже и глубже. Это было не менее эротично, чем если бы она сбросила с себя одежду. Мысленно потянувшись к ней, я добавил:
— И дело не только в твоей внешности. А еще и в твоем уме, и в той смелости, с которой ты остановила грабителей. Это было… восхитительно. Достойно самых великих твоих предков.
— Вы и впрямь знаете, как очаровывать женщин, доктор Оуэне, — ослепительно улыбнулась Мэгги.
Лицо девушки покрылось легким румянцем. Свой барьер она тоже сняла. Ее теплота и чувственность захлестнули меня, хотя мы даже не касались друг друга. Она наконец перестала сдерживать свою чародейскую силу. Вся комната наполнилась золотистыми искорками наших энергий, которые кружились и переплетались между собой в замысловатом танце. Мне казалось, что я уже попал на небеса.
— Еще не доктор, но скоро им стану. — Ее открытость вызвала у меня такое облегчение, что закружилась голова. Наверное, в этот момент я сам сверкал и искрился, как бенгальский огонь. — У меня практически нет недостатков. Я люблю детей и животных и обычно тщательно слежу за собой.
— Ты замечательно выглядишь даже сейчас, в этом ужасном костюме. — Она вдруг нахмурилась, прочитав в моей голове то, о чем я уже и думать забыл. — Господи, да у тебя же через несколько часов экзамен! Сначала нужно разобраться с ним, а потом уже рассуждать о любви и верности.
— Да, ты права. — Я не стал спорить. — Я могу пригласить тебя пообедать со мной завтра, после того как сдам экзамен, приму душ и посплю хотя бы несколько часов?
— У меня есть идея получше. — Она приблизилась скользящей походкой и положила руки мне на плечи. Загорелые, обжигающие, волнующие руки. — У тебя очень красивая линия плеч, — прошептала она, проводя ладонями по моей спине.
— Я считал себя неплохим целителем, — внезапно осипшим голосом заметил я. — Но ты способна воскресить даже мертвого.
Мэгги рассмеялась, довольная моим незатейливым комплиментом.
— Сейчас ты отправишься в ванную и примешь душ, пока я пытаюсь затолкать в стиральную машину твои лохмотья. — Она поцеловала меня в щеку. — Потом мы вместе ляжем спать. — Поцелуй в другую щеку. — Только спать, и ничего больше. Но при этом мы будем обмениваться энергией, так что ты быстро восстановишь силы и сдашь свою фармакологию без всяких проблем.
Мои пальцы скользнули по ее сверкающим волосам.
— Да, моя госпожа. Все, что вы пожелаете.
— А после экзаменов ты вернешься сюда и выйдешь обратно не раньше, чем через неделю.
Ее губы коснулись моих, и мы будто соединились во что-то сказочно прекрасное. Наверное, именно это Защитники древних времен называли «алхимической свадьбой»: соединение двух душ, отныне и навсегда, пока смерть не разлучит. А потом: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день».
Я обнял ее, такую стройную и соблазнительную, и понял, что не смогу уже отпустить.
— Ты уверена, что мы будем просто спать? — вздохнул я. — Существуют и другие способы обмена энергией.
Она загадочно улыбнулась и выскользнула из моих объятий.
— Хочешь поиграть в доктора? Посмотрим, Чарли, посмотрим…
Я поймал ее руку и поцеловал. Она так восхитительно покраснела, что я даже не расстроился, когда она нежно подтолкнула меня по направлению к ванной. Там я снял с себя все, за исключением счастливой улыбки, способной осветить весь Манхэттен.
И кто сказал, что во вторник ночью не случается ничего интересного?
ИВ СИЛВЕР
Синяя троица
Пролог
Наступила ночь, темная и сырая. Пахло влажной землей, кровью и смертью. В грязи на коленях стоял Демон Александр и держал на руках женщину. Ее длинные волосы ниспадали ему на рукав и на землю пышным золотистым, словно поток гиней, водопадом. Она шевельнулась в его объятиях, словно пытаясь освободиться, в груди хрипело.
— Хочешь жить вечно? — прошептал он, вытирая тоненькую струйку крови, стекавшую из уголка ее губ.
«Скажи „да“. Просто попроси меня. Произнеси эти слова». Ведь он бессилен помочь, если она будет молчать. Женщина посмотрела на него и отвела взгляд. Демон знал, что теперь, когда вскрылась правда, ей мучительно смотреть на него. Видеть, кто он на самом деле.
— Неужели ты скорее умрешь? — отрывисто вопросил он и легонько приложил пальцы к ее горлу. Пульс бился слабо и прерывисто, на земле уже собралась целая лужа крови.
— Нет… Я не хочу… умирать, — прошептала женщина, и по бледной щеке скатилась слеза, — Но… я не смогу жить… как ты.
Не сможет жить, как он — как монстр. Порождение тьмы, повелевающее созданиями еще более мрачными. Он не мог оправдаться перед ней, так как для себя самого не находил оправданий. У мерзкой твари, какой он являлся, не было имени. По крайней мере, он его не знал. Демон ненадолго позабыл об этом, погрузившись в иллюзии их совместной жизни.
— Я люблю тебя.
Признание повисло в воздухе, бледное и слабое. Перед лицом его предательства оно не значило ровным счетом ничего. Он пришел к ней в облике обычного мужчины, и она поверила, что перед ней человек. Он даже сам почти поверил в это. По его вине она попала сюда — в дикие дебри, страшные и опасные. Ответственность за совершенное на нее нападение всецело лежит на нем.
— Позволь мне спасти тебя, Альма! Только скажи, попроси меня. Умоляю!
Она повернула голову и посмотрела на него.
— Я люблю тебя, — снова в отчаянии прошептал он.
