покушающиеся отнять у человека мзду небесную льщением, мечтанием мзды земной, человеческой. Обличаются они, эти невидимые враги, наветники нашего спасения, пред лицем Царя — Откровенным законом Божиим, Евангелием, — и может истинный слуга Царев убивать нечестивых, просвещаемый и ободряемый светлым лицем Царя Небесного.
Не остановлюсь в этот день принести пред вас приятное воспоминание о почившей Княгине Татьяне Васильевне [54]. Воспоминание о ней осталось жить в моем сердце. И часто при таком воспоминании грустно рассуждал я о судьбе души ее. При нынешнем путешествии моем встречаю в Бородинском монастыре слепую старицу, пораженную жестокою простудою, живущую там с двумя дочерьми [55]. Г-жа игумения, познакомив меня с ними, сказала наедине: «Они живут на иждивении К. Ю., положившей им ежегодный пенсион». Вы не можете себе представить, какое утешение пролилось в душу мою при этих словах! Имею надежду, что Княгиня на небе участвует в жребии праведных! Я знаю некоторые ее добре дела; этого не знал: узнав его, я как будто стяжал богатое приобретение! Говорил некогда святый пророк Давид царю Вавилонскому Навуходоносору, которому угрожало наказание от Бога: Царю, совет мой да будет тебе угоден и грехи твоя милостынями искупи, и неправды твоя щедротами убогих: негли будет долготерпелив грехом твоим Бог [56]. Верую, что покойная Княгиня искупила душу свою! Верую, что Бог милостив к ней.
{стр. 129}
Письма
Татьяны Борисовны Потемкиной
к святителю Игнатию [57]
(Перевод с французского)
№ 1
Батюшка,
Не умею сказать, насколько меня печалит невозможность исполнить желание моего сердца приехать провести утро в вашей Пустыни.
Вся жизнь в Петербурге настолько связана с бесполезностью, с потерей времени и настолько утомительна, что поездка к вам была бы отдыхом и весьма драгоценным занятием для души. Но поскольку это утешение мне пока не дано, нужно покориться безропотно и помнить, что послушание паче молитвы.
Я прошу вас уделить мне день на будущей неделе. Пятница… была бы для меня подходящим днем, так как я остаюсь одна в этот день и не двигаюсь из дома. Душа моя жаждет духовной пищи, моя жизнь — борьба между удобствами жизни, легкомыслием и поисками действий для спасения, от исполнения которых я так далека. Ваша книга меня назидает, — я недостойна ее читать, так как я далека от этих состояний, но она поглощает меня, как будто я ее понимаю. Вы укрепляете меня против самой себя и против ложных друзей, которые любой ценой хотят, чтобы я развлекалась, и не хотят верить в счастье и мир души, привыкшей к лишению.
Прощайте; я не говорю более; я уверена, что вы и без этого знаете все, что происходит в моей душе!
Простите и благословите!
Плачущая Татьяна
№ 2
Отец моего мужа думает приехать со мною к вам. Это самый светский человек, какого я знаю, с добрым сердцем, — но совершенно враждебный ко многому, имеющему отношение к церкви.
Дай Бог, чтобы беседа с вами принесла ему пользу.
№ 3
Отец, сердце мое и глаза полны слез. Ваше письмо было прочитано с верою и глубоким волнением. Я прошу Господа быть {стр. 130} Его рабою и желаю принять Его волю во всем. Я не смею сказать вам, что происходит в душе моей! Но Бог это знает! Спасибо, тысячу раз спасибо! Ваша послушница
Татьяна Потемкина
№ 4
Отец, мы собирались приехать помолиться с вами и поклониться могиле моей матушки, но муж мой опасается за меня из-за плохой погоды и плохой дороги. — Поэтому мы отложили свой приезд к вам до первого ясного морозного дня, чтобы не быть задержанными дорогами. Пойти на обедню у вас и в течение нескольких часов отдохнуть в вашей Пустыни — это настоящая потребность моей души со вчерашнего дня. Когда вы нас навестите в городе, если вы там бываете? Ради Бога, не забывайте меня и подумайте о пользе, которую приносят мне ваши посещения. Я прождала вашего монаха и его сестер весь день; — я нахожу столь трогательным этого милого молодого человека, безрезультатно ищущего своих сестер. Это совершенно по-монастырски; — это доказывает, насколько Петербург ему незнаком. Я представляю себе положение сестер и отца, — но в конце концов, надо надеяться, что они его найдут и тем с большим удовольствием увидятся. Я их приму от вашей руки, как от Самого Господа. Молите Бога и Пресвятую Деву, чтобы Они наставили меня в выборе их воспитания и в том добре, какое я желаю им сделать.
Ваша покорнейшая и верная
Татьяна Потемкина
Письма
святителя Игнатия
к даме — приятельнице Т. Б. Потемкиной
№ 1
Получил ваше письмо — и известилось моему грешному сердцу немедленно отвечать на него.
Экстраординарного ничего с вами не случилось. Уж никто так не смирит наставника, как наставляемые им! Это общая участь. Следовательно, вам нечего ни удивляться тому, что было, ни смущаться им. Значит, вы — с душевной пользой! И нынешнее письмецо ваше какое-то причесанное, как головка у мужичка после баньки, — такое смирненькое!
{стр. 131}
Прошлого письма вашего я испугался. Такое умное! такое многомысленное, высокое, пышное! — Как бы целый гвардейский корпус парадировал на Царицыном лугу! — И я не смел отвечать. Как ни прочитаю, — возьмет ужас, и не отвечается. Степан принуждал-принуждал меня, как на пашне пахарь принуждает тощую кляченку тащить соху, — твердил, покою не давал: «Что ж вы N. не отвечаете!» — Нет, как нет! Не ответилось! И у кляченок, видно, свой норов бывает.
О следующем не хотел было я вам писать… да уж начал писать, так нечего делать, заодно напишу. Покаяние, которого, как вы описывали в прошлом письме, вы сподобились коснуться — было только самообольстительное мечтание. Думали, да думали, да наслушались, да умны, да не смиренны: в головушке-то и возмечталось, выстроился в ней волшебный замок. А всей беде я причина: читал вам кое- что не под силу и тем сбил вас с толку. От плод их познаете их [58], сказал Господь. Какой был плод этого состояния, которое душа сочинила сама себе, которым польстила сама себе? Этот плод был напыщенность, одна пустая, во всем смысле слова пустая напыщенность, выведшая вас из обыкновенного вашего состояния! Писали вы к великому старцу; и тот, как живущий на небеси, не разобрал, что вы пишете про болвана, отвечал вам про Ивана, утвердил вас пребывать в вашем мечтательном покаянии, полагая, что в вас действует видение покаяния, как в нем — то видение, которое дивная благодать Божия, даруемая инокам уже преуспевшим в безмолвии. Христианам, живущим посреди мира, не должно касаться возвышенных иноческих деланий, особливо безмолвнических. И Господь заповедал: не вливать вина нова в мехи ветхи [59]. Вино новое расторгает мехи ветхие, само проливается и уничтожает мехи; делания иноческие, когда за них возьмутся миряне, сами пропадают и приносят душевную пагубу делателям своим.
Слухи дошли до наших глухих, тихих мест из шумного и светлого Питера такие: какая-то преумная и презнатная дама писала прекрасноречивое письмо к какому-то монаху о зримом ею в себе необъятном числе ее согрешений, и будто тот монах, как видится не академик, отвечал ей: «матушка! на грехи свои смотреть так тонко не с твоим носом»… Слух выдаю за слух; — было ли то, или не было, о том — ниже рассуждать дерзаю; — и позволяются ли в Питере, столице просвещения и образованности, такие грубости — знать не знаю. А если б меня спросили, каков совет монаха даме столичной, то я бы отвечал со
