Тайна гибели генерала Лизюкова

Казалось бы, пора вместо пересказов и толкования писем всерьёз заняться изучением документов. Но у «практических» на этот счёт есть универсальная отговорка «всех времён и народов», дающая основание и впредь с лёгкостью игнорировать факты!

— Есть мнение, — говорят нам со значением, — что ряд просмотренных архивных материалов мог быть фальсифицирован!

Ох уж эти вездесущие «фальсификаторы»! Многозначительные фразы, что архивные документы могли быть «сфальсифицированы», как правило, слышатся от поклонников мифов именно тогда, когда документы начинают упрямо противоречить их выдумкам! Ведь мифы для них — неприкосновенны, виноваты документы! Они ж, возможно, были подделаны — если и не говорят прямо, то явно намекают нам!! Вот и в «правильной» газетной статье слышится знакомый мотив. Рассказывая о К. Т. Зоркиной, прежнем руководителе поисковиков, автор статьи цитирует: «У меня такое ощущение, что документы 5-й армии после смерти Лизюкова переписаны заново!» А далее от себя добавляет, что это мнение хоть и субъективное и небесспорное, но… «не лишено оснований»![258]

Меня просто удивляет эта многозначительная фраза уважаемого журналиста! Исходя из каких таких умозаключений он пришёл к этому выводу? Он долго и упорно работал с документами 5 ТА? Из статьи следует, что как будто нет. Тогда на каком основании он делает столь смелый вывод? На основании своего субъективного и не подкреплённого документами мнения?

За время многочисленных поездок в ЦАМО я лично просмотрел и тщательно изучил доступные документы всех частей 5 ТА (и очень многих других) за весь период летних боёв 1942 года и ответственно заявляю, что у меня не возникло никакого такого «ощущения», что кто-то «переписывал» или «подделывал» документы! Их достоверность и подлинность не вызывают сомнений! Разного рода предположения о «фальсификации», «переписывании» и «подмене» обсуждаемых нами материалов являются, с моей точки зрения, не чем иным, как завуалированной попыткой подорвать доверие к документам, чтобы легче верили мифам!

Кому было выгодно скрывать захоронение Лизюкова в Лебяжье? Да никому! Его бы и не скрывали, если б оно там на самом деле было! Беда в том, что его там никогда не было!

Явное желание переписать документы, скорее всего, возникает у кого-то именно сейчас! Ведь надо же объяснить всем поправдоподобнее, как «нашли» могилу генерала…

В этой связи надо отметить ещё одно важное обстоятельство. Не может не настораживать тот факт, что поиск становится заложником некой кампании с заранее поставленной целью. Цитирую статью о раскопках под Лебяжье: «местное поисковое объединение бросило клич по всей стране: „Найдем генерала Лизюкова!“»[259] Вряд ли можно ожидать объективности в решении сложной исторической проблемы, когда перед поисковиками заранее ставятся цели обязательно найти генерала!

В своё время я общался с К. Т. Зоркиной, потому пишу здесь не со слов третьих лиц, которые в этой дискуссии явно заинтересованы бросить тень на архивные документы, а говорю о том, что слышал от неё лично. В разговорах с ней мы затрагивали и тему Лизюкова. Да, я помню её обескураженность по поводу отсутствия в ЦАМО каких-либо документов, связанных с гибелью генерала. До определённого времени недоумевал и я. Понять причину этого «отсутствия каких-либо следов» мне удалось позднее.

Впоследствии я видел материалы, с которыми работала К. Т. Зоркина в ЦАМО, и хорошо понял её недоумение, поскольку в просмотренных ей документах информации о гибели Лизюкова действительно не было. Но это не значит, что этих сведений не было вообще, и уж тем более из этого не следует, что «документы 5-й армии после смерти Лизюкова были переписаны заново». Всё оказалось гораздо проще и прозаичнее, чем пытаются сейчас представить сторонники смехотворной версии о «поддельных документах».

Дело в том, что материалы расследования о гибели генерала Лизюкова долгие десятилетия были недоступны для рядовых исследователей, поскольку находились в фонде Брянского фронта, рассекреченном, как и другие фронтовые фонды, лишь на излёте XX века! Может, поэтому К. Т. Зоркина в своё время не исследовала их. В годы своей активной работы в ЦАМО она опиралась только на ту информацию, которая была в доступных рядовому исследователю документах бригадного, дивизионного и корпусного уровня. Я полагаю, что если бы она изучила все эта прежде секретные документы, её вера в письмо Нечаева — этот единственный известный ей на тот момент «исторический источник» — была бы сильно поколеблена!

Но вернёмся к началу нашего разговора. Хотелось бы верить, уважаемый читатель, что представленные вам доказательства, свидетельства и факты достаточны для того, чтобы развенчать усиленно внедряемый средствами массовой информации миф об «обнаружении» захоронения Лизюкова у церкви в Лебяжьем. Ясно, что останков Лизюкова там не было, также как совершенно ясно и то, что кому-то очень нужно, чтобы они там обязательно «были найдены».

Но я понимаю, что помимо тех, кто, узнав правду, готов без сожаления расстаться с этим мифом, есть и другие. Те, кто ему ещё верит. И те, кто хочет верить. Кто, несмотря на его очевидную несостоятельность, несмотря на все приведённые факты, всё-таки пытается найти ему хоть какое-то оправдание и прибегает к последнему «спасительному доводу»:

— Так-то оно так, а всё же кто его знает… Может, кто и похоронил Лизюкова у церкви… Всякое могло случиться…

Нет! «Всё могло случиться» лишь в головах тех, кто не знает фактов, не изучает документы и, вместо того чтобы разобраться во всём как следует, наивно верит выдумкам! Или сам их создаёт! Именно поэтому и стал возможен раскрученный пиар-проект на чужих костях!

А теперь нам не обойтись без разговора о самой, пожалуй, болезненной стороне обсуждаемого нами вопроса — стороне этической. Ещё раз вспомним финал «телерасследования». Внучатый племянник генерала говорит, что приведённых доказательств подлинности останков Лизюкова для него достаточно, и принимает решение семьи: обнаруженные в Воронежской области кости будут хоронить как останки генерала Лизюкова! То есть пиар-проект уже успешно вышел на финишную прямую!

Но позвольте, что значит решение принято? Ведь это не решение о том, признавать или не признавать вашим то, что было до этого ничьим. Вы что, не понимаете, что в этом вопросе одного вашего согласия мало? Как же вы можете брать на себя право решения, если нет достаточных доказательств того, что лежащие перед вами останки принадлежат вашему родственнику? Вы что, не понимаете, что ничьих останков не бывает, они всегда чьи-то и что за ними всегда стоит другой человек, который когда-то имел свои имя и фамилию?

Как бы вам понравилось, если где-нибудь в другом «Лебяжье» останки вашего погибшего деда вытащили бы вдруг из братской могилы и без всяких на то оснований объявили бы, что отныне это генерал совсем с другой фамилией, а потом решили бы похоронить его совсем в другом месте? Вы что, просияли бы от счастья, если бы его решили перезахоронить как генерала? Или вам не дорога честь и достоинство вашей собственной фамилии, какой бы она ни была?! (Увы, в ответ на эти предостережения я услышал от родственника генерала только гневные окрики…)

Остановитесь! Нельзя называть чужим именем того, кто погиб за Родину и не может теперь сопротивляться вашим попыткам лишить его имени после смерти! То, что мы не знаем, кто он, ещё не значит, что он вообще «никто». Но мы точно знаем, что он — не Лизюков! Его настоящую фамилию авторы проекта не знают, да и, судя по всему, знать не хотят! Им важнее другое: торжественно похоронить «генерала» и поставить на этом точку, даже если его настоящие останки навсегда так и останутся неразысканными!

Глава 2 Спор продолжается