национальностей обижены на весь мир и хотят отомстить всему миру за то, что им приходиться жить вместе со всеми и делать вид, что они всем довольны.
Это ответвление от основной железной дороги я видел многократно. Возможно, что это маневровый тупичок, чтобы при необходимости туда можно было загнать вагон-два или локомотив и отправить их в обратную сторону. Этот тупичок заканчивался небольшой рощицей, а не упором, чтобы затормозить вагон, если тупик улавливающий, или зафиксировать его, если тупик разгрузочный. Я снизился, пролетел пару раз ниже и не заметил того, чем заканчивается тупик и в рощице ничего не видно. Похоже, что в рощице что-то спрятано. Вблизи не было подходящей площадки для посадки, поэтому я полетел в райцентр, чтобы вернуться сюда с группой людей на наших тележках.
Василию Петровичу я доложил, что мне кажется, что это будет самая нужная нам находка, поэтому предложил ему поехать вместе с нами.
Выехали на трех тележках. Двенадцать человек вместе с начальником ВОХРа. При помощи ручной стрелки перевели рельсы и поехали по тупиковой ветке. Сразу за кустами мы увидели огромные деревянные двухстворчатые ворота с калиткой скрытого в земле ангара. Кое-как мы открыли калитку, вошли внутрь и обомлели. Перед нами стоял бронепоезд. Не тот бронепоезд времен гражданской и отечественной войны с бронированным паровозом и башнями от танка Т-34.
Это был современный бронепоезд, состоящий из бронированного тепловоза, четырех бронеплощадок, то есть бронированных вагонов, платформы с легким плавающим танком ПТ-76, двух контрольных платформ с материалами и инструментами для ремонта путей. В ангаре была цистерна с горючим и настоящая автодрезина. Это настоящий клад в наше время.
Пришлось много повозиться, прежде чем разобрались с органами управления тепловоза. Разобрались, завели, тронули состав взад, вперед, загрузили все, что было можно загрузить, и выехали из ангара. В райцентр мы приехали как победители.
С тепловоза сняли броневые листы, и он стал намного легче. Дизельная электростанция на колесах. Был сформирован состав из тепловоза, цистерны с топливом и платформы с дельтапланом, двумя мототележками и разными разностями и продуктами. Поехали на восток, отмечая, где и кто проживает, устанавливая контакты с людьми. Ехали осторожно, особо внимательно осматривая пути на полустанках, чтобы не съехать на стрелках с рельсов. Съехать большого ума не надо, а как потом локомотив на путь поставить? А? То-то и оно.
В соседней области нашли старый паровоз на площадке на одном из полустанков, стоял как памятник железнодорожникам. Оказался на ходу. Построили тридцать метров путей, чтобы вывезти паровоз на линию. Тоже собираются совместно строить линию в обход башни. Не так уж много людей осталось в районах, но люди есть, живут, женятся, рожают детей, плодятся. Договорились, что будем проверять и восстанавливать линию железнодорожной связи. Как раньше вся жизнь крутилась у железных дорог, так и сейчас.
Более активно начался товарный обмен. Договорились выпускать совместные товарные бумаги - прообраз новых денег. Создали межрайонный совет, который регулировал хозяйственное взаимодействие и реализацию совместных проектов. Начали более активно осуществлять контрабандные контакты с городом, выменивая на продукты необходимые приборы и технику.
Бригада по строительству обходной железной дороги уверенно принялась за работу. На месте были активные бригадиры и мастера. Справятся, а меня Василий Петрович попросил разобраться с авиацией.
- Ты у нас единственный, кто в авиации разбирается. Понимаю, что дело опасное, а без авиации нам никак. Возьмешься, а? Я сам бы этим занялся, да совершенно не знаю, как к нему подходить.
Я тоже не знал, но не стал обижать человека и где-то неделю просидел в самолете, изучая по надписям, к чему тот или иной рычаг. Из этого опыта я для себя вынес: не в свои сани не садись. Нужны аккумуляторы, я их нашел в одном из складских помещений, но они полностью разряжены, а привести их в рабочее состояние может подготовленный аккумуляторщик. Нет топливозаправщика и нет подходящего горючего. На суррогате не полетишь. Почему самолеты не взяли в город? Вероятно, поломаны, и на них махнули рукой.
Завести двигатели, в принципе можно, но нужно знать режимы взлета и посадки и уметь использовать закрылки, пользоваться навигационной аппаратурой и ориентироваться по ней. Вряд ли кто в самое ближайшее время поставит на крыло простоявшие много лет самолеты. Это все нужно перепроверять. Лучше построить более мощный дельтаплан и пользоваться им. А вот радиостанции самолетные не помешали бы для поддержания связи с удаленными районами.
Из города мы получили портативные переговорные устройства на дальность до десяти километров, а вот дальнюю связь поддерживать пока не научились. И это сделаем. На бронепоезде нашли три коротковолновые радиостанции и несколько радиостанций с дальностью связи восемь-двенадцать километров.
Потихоньку я спустил на тормозах поручение взлететь на самолете как не реальное в настоящее время и стал заниматься вопросами сбора разбросанных в разное время материалов.
Был построен еще один дельтаплан с закрытой кабиной на двух человек, взлетавший и садившийся по-самолетному. По моим чертежам были построены несколько четырехколесных мотоциклов с надувными вездеходными колесами и были задумки постройки таких же грузовых и пассажирских автомобилей. Если приложить мозги и не жалеть своего времени на труд, то вполне реально стать новым Фордом.
Глава 28
Как-то в послерабочее время я спросил у Василия Петровича, а почему не налаживаются связи между городом и 'дикарями' , ведь это было как выгодно для обеих сторон.
- Связи-то у нас есть, - сказал глава администрации, - но только очень дозированные. Ими у нас начальник ВОХРа занимается, который по совместительству с охраной объектов занимается и агентурной разведкой, чтобы знать, с кем можно идти на контакт в получении тех или иных материалов.
Ты у нас тоже на подозрении был, но подозрения развеялись быстро, потому что никто из современных людей не смог бы разобраться во всех найденных железяках и применить их так, как они применялись в то время, когда были действующими машинами.
Я уже говорил, что мы поставляем растительные наркотики и некоторые продукты, получая взамен разные побрякушки, которые перестают действовать, как только разряжаются батарейки. Они ведут с нами как с дикарями, которым продают граммофонные трубы. Подставляют трубу к граммофону, слышишь, - спрашивают, слышу, - отвечает покупатель, - бери трубу и уходи. Если бы не было потребности в нас, то нас давно бы уничтожили. Найденный тобой бронепоезд это очень здорово, мы можем как-то защитить себя.
- Если город захочет уничтожить вас, то он это легко сделает. Там проживает где-то миллиона три человек. Но если они выйдут из города, то увидят, что никакого потопа нет, и не предвидится. Но даже это не заставит их покинуть город и претендовать на ваши богатства, - улыбнулся я.
- Мы знаем, что от города особой опасности не будет, - согласился Василий Петрович, - нас больше беспокоят наши соседи.
- Как соседи? - удивился я.
- Я так и знал, что это вас удивит, - сказал глава администрации, - но это очень естественно и так было во все времена и в древности, и сто лет назад, и сейчас. Как только человек достигает успеха то ли в науке, то ли в торговле, то ли еще в чем-нибудь, как вокруг сразу возникает толпа завистников, которая готова растоптать удачника как морально, так и физически. И у тебя много завистников. Тебе завидуют за то, что ты многое умеешь и многое знаешь. За то, что у тебя такая прекрасная спутница. Тут в числе завистников и я. Завидуют за то, что мы общаемся запросто вне работы. За то, что ты нашел нам бронепоезд. Завидуют за то, что ты нашел и отчистил старый самовар и из этого самовара чай пьешь. Это внутренняя зависть, которая может проявиться, а, может, и не проявиться. Но нам завидуют наши соседи и вынашивают намерения потребовать поделиться нашими достижениями.
