- Драко Малфой!
В основном аплодисменты, встретившие юношу, были из вежливости, но Люциус все же был готов к подобному. В конце концов Драко в течение шести лет в Хогвартсе изображал того, кем представал перед матерью, и потому был особенно противным. Но при этом Люциус радовался, что сам Драко не воспринял происходящее с замешательством и негодованием. Юноша просто нашел взглядом Ремуса, и их мгновенного переглядывания оказалось достаточно для того, чтобы волк вызвал в вейле желание искренне и приветливо улыбаться, а не одарить окружающих своей презрительной защитной усмешкой.
Профессор МакГонагалл не зачитывала для всех собравшихся результаты ТРИТОНов, вполголоса сообщая их только вызванному студенту, и кое-кто из студентов уже проявил некоторое разочарование от полученных оценок. Однако Люциус, внимательно наблюдавший за выражением лица сына, узнавшего результат своих трудов, уже понял, что все прошло успешно. Да и взгляд Драко на отца так же свидетельствовал об этом. А когда и Северус послал ему легкую улыбку, Люциус получил дополнительное подтверждение.
Ремус и Драко не особенно выказывали свои взаимоотношения с момента окончания финальной битвы, но сейчас вейла безо всяких колебаний подошел к своему партнеру, который встретил его широкой улыбкой и крепко обнял.
И конечно же Зал просто взревел от восторга, когда профессор МакГонагалл вызвала Гарри.
Не многие смогли заметить, что улыбка юноши натянутая. Да, Гарри радовался получению диплома, но Люциус знал, что за столами сейчас не сидел кое-кто из тех, кто должен был бы тут быть, чтобы его партнер был в полной мере счастлив.
Аплодисменты умолкли, когда, получив свой диплом и овации, Гарри прижался на несколько секунд к Северусу, уткнувшись лбом в его плечо. А рука Северуса, привычно легшая на затылок юноши, вызвала в Большом Зале шепотки, как возмущенные, так и умиленные. Даже спустя месяцы после признания как статуса высшей вейлы, так и партнерства оставались недовольные этим союзом. Им все равно казалось, что связь Мальчика-Который-Выжил именно с этими вейлой и его первым партнером противоестественна...
Шепотки не смолкали, потому что Гарри, отодвинувшись от Северуса, решительно шагнул к профессорскому столу, где сидел и Люциус. И когда их взгляды встретились, Люциус тихо прошептал:
- Я горжусь, что ты мой партнер, Гарри Поттер.
* * *
Позднее, уже ночью, услышав, как Гарри вошел в их комнату, старательно налетая на все, попадающееся на пути, Северус и Люциус хором вздохнули:
- Завтра у него будет очень тяжелая голова с похмелья...
Но до этого ему еще дожить бы не мешало... Только они решили помочь парню добраться до постели, как он все же сумел завершить свой квест, рухнув прямо на мужчин. При этом, похоже, он даже и не осознавал, в какой стороне должна была находиться кровать...
Когда на следующее утро Гарри глухо застонал, Северус вздохнул и проворчал:
- Вот ведь мерзкий мальчишка! Что тут поделаешь!
И он призвал Антипохмельное зелье, которое сразу же споил страдальцу. Пять минут спустя Гарри пробормотал:
- Я что, перепил?
Люциус и Северус даже не подумали отвечать на этот явно риторический вопрос. Их партнеру пока не исполнилось даже восемнадцати лет. И если бы он отказался от общей пьянки в честь получения дипломов, можно было начинать волноваться!
Когда же Гарри притянул их обоих к себе, мужчины не стали сопротивляться. Невероятно пылко и страстно, но при том, по мнению Гарри, убийственно медленно они снова и снова тщательно изучали его тело. Множество раз они подводили юношу к самому краю бездны удовольствий, прежде чем даровать ему высшее наслаждение. Гарри даже не осознавал, который из них двоих в конце концов овладел им, настолько потерянный в захватившем его блаженстве, настолько переполненный ощущениями. Почти мимо сознания прошел и тот факт, что Люциус снова распахнул крылья, подстегнутый необходимостью завершения союза вейлы и его основы.
* * *
Двумя годами позже все отметили возвращение Гарри за преподавательский стол. И не из-за его молодости, просто все поголовно (то есть все те, кто не знал истинного Гарри Поттера) ожидали, что он делает блестящую карьеру в должности аврора. Вот только он быстро понял, что эта специальность его не привлекает. И когда Северус и Люциус предложили ему вернуться вместе с ними в Хогвартс, чтобы начать ученичество на мастера ЗоТИ и мастера Зелий, он подумал и решился. Для него Хогвартс стал настоящим домом, да и партнеры его сейчас именно там... И вообще, разве не лучше жить там, чем каждый день пользоваться Сетью летучего пороха?
Так он снова оказался под сенью спокойного замка, не подвергаясь никакой опасности. Потому что в сентябре обнаружилась еще одна почти неожиданность - нежное округление живота под мантией. О, ничего удивительно, и так было понятно, кто бы понес первого ребенка трио. Северус был слишком увлечен своими зельями и конечно же не смог бы оторваться от них даже на последнем триместре гипотетической беременности. А вот Гарри, не смотря на свою молодость, имел и желание, и возможности, и даже родительский инстинкт прорезался.
Во время беременности Гарри Люциус и Северус ежедневно благодарили Мерлина: пусть юношу в течение двух месяцев и мучила утренняя тошнота, но он никогда ни в чем не обвинял своих возлюбленных. У него не появилось извращения вкуса, за исключением страстной тяги к бутербродам с шоколадной пастой, которые он предпочитал как на завтрак, так и для простых перекусов, когда у него разгорался аппетит. Люциус не раз удивленно приподнимал брови, замечая очередной горшочек с этим лакомством не только на столе, где сервировался завтрак, но и на всех возможных столах. Северус не раз замечал своего «гадкого мальчишку» - так он продолжал ласково называть Гарри, - когда тот уже засовывал ложку прямо в горшочек, собираясь съесть все за один присест. Но все же они не делали ему замечаний, не желая вызывать в нем гнев.
Четыре месяца спустя на белый свет появилась Аврора Лили Малфой. Перед самыми родами Гарри усыпили, но он прекрасно знал, что ни Люциус, ни Северус глаз не спустят со своего нового светоча жизни. Он спал спокойно, полностью уверенный, что когда проснется, его дочь будет рядом.
У Люциуса перехватило горло, когда он первый взял только-только родившуюся дочку в руки. Он так ждал ее рождения, ребенка от одного из своих партнеров. И любовь к малышке не умаляла его любви к старшему сыну, но все же Аврора была желанным ребенком, в отличие от Драко.
В его руках малышка пробыла только мгновение, так быстро мадам Помфри забрала ее, помогая очистить дыхательные пути. И когда девочка издала свой первый возмущенный крик, вейле пришлось прикусить губу, чтобы сдержать нахлынувшее волнение, и он видел, что Северуса тоже переполняют эмоции, когда он сжал руку все еще спящего Гарри.
Когда Гарри пришел в себя, то еще до того, как открыл глаза, он почувствовал, что ему на грудь положили его дочь.
Да и трудно было не понять - малышка плакала, сучила ножками.
Она все еще была влажной, когда он ласково коснулся ее, но она была такой нежной и теплой...
- Это прелестная малышка-вейла, - прошептал ему Люциус. - Ты подарил нам настоящее маленькое чудо.
Гарри мягко улыбнулся, открывая глаза. Глядя на свою дочь он выдохнул:
- Моя маленькая Аврора.
Он несколько долгих минут осторожно прижимал ее к себе, пока не вмешалась мадам Помфри, ласково сказав:
- Пора искупать эту принцессу, господа. Кто этим займется?
- Северус, - хором ответили Люциус и Гарри.
А названный немедленно изобразил рыбу, вытащенную из воды. Не в силах ответить вслух, он яростно затряс головой, не соглашаясь, но Люциус неумолимо добавил:
- Гарри пока не может этого делать, а я уже умею. Остаешься ты. Ты такой же отец ей, как и мы, - продолжил он нежно. - Мы тебе полностью доверяем, и знаем, что ты вернешь нам нашу принцессу в
