И начались сомнения. Что, если Щурка подкараулит её и клюнет своим острым клювом? Ладно, если убьёт сразу. А вдруг искалечит на всю жизнь?
И всё-таки однажды Пчелиная Мать решительно двинулась к Главным воротам.
К её удивлению, сильнейший наряд стражниц почтительно расступился. Даже успела заметить, как старшая из стражниц поспешно расталкивала идущих ей навстречу тяжело нагруженных тружениц. Обливаясь потом, тяжело дыша от усталости, с растопыренными, подрагивающими крыльями, они покорно сторонились, не замечая ничего и никого вокруг. До Главных ворот её провожала обычная свита. В самый последний момент Молчанка сказала:
— Будьте осторожны, сегодня Погода неважная. Ветерок подувает.
— Не ударьтесь… бл-бл-бл-б… о дерево! — крикнула вдогонку Мухаобстекло.
«Дерево? Что это такое?» — хотела спросить Пчелиная Мать, но не успела. Неведомая сила влекла её вперёд. Как только ворота остались позади, она побежала со всех ног под уклон по широкой террасе, которую все называют Прилётной доской. Побежала так, будто за ней кто гнался. Не заметила, как эта самая Прилётная доска вдруг кончилась. Неопытная Пчела Трутневна едва не упала на зелёный травяной ковёр. Он был сказочно яркий, этот ковёр. Ничего подобного она ещё не видела. Однако всё-таки не ковёр привлёк её внимание. Её ослепил невероятный, необыкновенный свет. «Это и есть, наверное, белый свет», — мелькнула догадка. Она дёрнула плечами, и сложенные крылья сами собой раскинулись. Она почувствовала себя необычайно лёгкой и не сразу заметила, что быстро летит вверх. Но тут в сознание вдруг ударило: «Не заблудись!» Испуганно глянула она вниз и в первый раз с высоты увидела свой родной город. Четырёхугольный, с тёмной гладкой покатой крышей, сейчас с высоты он уже не казался таким огромным, как в первый день и в первый год её жизни. Она даже видела теперь, как у Главных ворот на Прилётной терраске толпились рабочие пчёлы. Да и не только там. В воздухе мимо неё они проносились с шумом. Инстинкт подсказывал ей, что, прежде чем ринуться дальше, надо хорошенько осмотреться, запомнить и город, и всё, что возле него. Легчайшее усилие, и она опять возле террасы. Ей показалось, что кто-то из стражниц, выглянув из Главных ворот, приветливо помахал ей. Облетела город со всех сторон. Он был голубого цвета. А вокруг росли зелёные кусты. Пролетая ещё раз, она вдруг заметила: странные приземистые чёрные существа толпились на теневой Северной стене. Не сразу догадалась, что это сладкоежки. К её удивлению, некоторые из них были крылатые. Из любопытства Пчелиная Мать подлетела поближе. Никто не обращал на неё внимания. Казалось, они всей огромной толпой молча исполняли какой-то свой танец. Похоже, у этих странных существ был праздник… Делая новый круг, поднимаясь ввысь, она увидела ещё один пчелиный город, потом ещё. Они были такие же точно, как её родной. Только один жёлтый, а другой серый. О нет, она не ошибётся, найдёт свой город. Он голубой. Бабушка предупредила, что в чужом городе её убьют: такой у пчёл закон.
Делая круги всё шире, Пчелиная Мать снова устремилась в высоту. Сердце то замирало, то неистово колотилось. Не прошло и минуты, а она уже была очень высоко. Глянула вниз и не увидела пчелиных городов, ни своего, ни чужих. Перед нею открылся неведомый мир. От непонятной радости захватывало дух, в теле ощущалась необычная лёгкость, хотелось петь и смеяться от счастья.
Немного успокоясь, она стала смотреть вверх, в светло-голубое бескрайнее Небо. Там, где-то невероятно далеко, висел золотой шар. Он был не очень велик, этот шар. Даже чуть поменьше её родного города. Но от него исходил неописуемый свет. И тепло исходило от него. Хотелось лететь и лететь туда, к этому шару. И наверное, она бы так и поступила, забыв обо всём на свете, но вдруг по телу прошёл озноб. Холод подкарауливал её здесь, на высоте. Пчелиная Мать глянула вниз. Ничего не было видно. Испугалась: «Где же это я?» Тут навстречу ей повеяло чем-то резким и невидимым, будто тысячи пчёл подняли своими крыльями студёный Ветер. У бедной Пчелы Трутневны заслезились глаза. Она поняла: Ветер вместе с Холодом пугают её.
Стремительно ринулась она вниз. И скоро увидела много-много зелёных листьев. Они шевелились. Прикоснулась ногами к листку. Он был прохладен и колыхался. Встала на край его и глянула вниз. Ничего там не было, кроме ярко-зелёного ковра. Где же город-улей?
В эту минуту кто-то над её головой оглушительно рявкнул:
— Кар-р!
Вскинулась испуганно и увидела неподалёку страшное создание. Оно было похоже на того Сорокопута, про которого ей рассказывала Бабушка.
— Кар-р! — снова рявкнула птица.
Пчелиная Мать сползла с листка, колени её задрожали, ноги чуть не подкосились. Наверное, она упала бы в обморок, но крылья сами собой раскрылись и понесли её.
Не помня себя, делая зигзаги и круги, нашла она наконец свой город-улей, тяжело плюхнулась на знакомую терраску. Немного ушиблась. Пошла к Главным воротам. Ей навстречу выскочили стражницы, словно не узнавая, обнюхали, осмотрели и только тогда посторонились. Под аркой её уже поджидали истомившиеся телохранители. Тотчас заботливо окружили и повели в город. Она слышала, как позади шушукались Егоза и Хохотушка:
— Наша Мать сделала первый ознакомительный облёт. Он прошёл благополучно.
В этот же день произошло ещё одно знаменательное событие: в город-улей подбросили десять тысяч чужих детей.
Как по щучьему веленью, снялась водонепроницаемая крыша, за нею потолок, в город хлынули клубы дыма. Пожар!
Однако опять это была ложная тревога.
Человек вынул две улицы, в кладовых которых хранилось немного перги и мёда. А на место вынутых он поставил другие. Почти в каждом восковом доме лежал малыш. Одни были постарше, другие совсем крохотные.
— Чужие дети! — взроптали некоторые пчёлы. — Зачем они нам?..
Затем, когда потолок и крыша опять встали на свои места и пчёлы успокоились, стали рассуждать разумно. Ведь крайние улицы в последнее время совсем опустели. Старые труженицы, отжив свой век, умирали, а новых рождалось немного, потому что Пчелиная Мать ещё не приносила потомства. Наверное, Человек очень хитрый! Догадался, что город ослабнет, и подкинул чужих детей.
Пчёлы удивлялись, недоуменно разводили крыльями, но делать было нечего. Не будешь же смотреть равнодушно, как малютки умирают от голода. Поахали, поохали и принялись понемножку за дело.
Появились нянечки-кормилицы, и пошла обычная работа. Детям подкладывали кашки, подливали пчелиного молочка. Растите, будете своими.
Так и были приняты «подкидыши». Вырастут, никогда не узнают, что были рождены другой матерью.
К Голубому городу снова двигалась армия рыжих. Ти-Аха разделил её на две части. Одной назначил командовать опытного Хло. Другой руководил сам. Его армия должна захватить город чёрных, расположенный в земле, под Голубым городом, в то время как Хло нападёт на чудо-дворец, что находился между стенами пчелиного города. Небольшой отряд лесных великанов оставался в резерве. И совсем маленький отрядик был послан смотреть другие пчелиные города.
В покои мудрого Триусиногиоса вбежал запыхавшийся дозорный и с ходу выпалил:
— Движется армия рыжих! Их видимо-невидимо! Связь с землёй прервана. Есть первые раненые и убитые. Полчища лесных злодеев облепили все стены пчелиного городка, и вместо голубого он стал рыжим.
У Триусиногиоса от волнения взмокли усы-антенны. Но, как и подобало его сану, глава чёрных старался сохранить спокойствие. Он приказал немедленно поднять всю свою армию. Однако без лишнего шума…
