- А если попрошу?.. - тонко улыбнулся Повелитель.
Люциус сдержанно кивнул.
- Но я боюсь, что эта идея может не найти отклика среди тех самых обывателей, которые составляют основу общественного мнения, - с сомнением в голосе сказал он. - Видите ли, мистер Риддл, если взять…
- Люциус, - ледяной голос Повелителя перекрыл негромкое рассуждение Малфоя. - Ты опять забываешься.
Тот зябко передёрнул плечами, хмурясь…
- Простите, мой Лорд. Я ещё не привык, - неохотно выговорил он.
- Тебе придётся сделать это быстрее, - всё так же холодно отозвался Лорд. - И я в последний раз прощаю тебе эту оговорку.
- Благодарю, мой Лорд…
Рабастан мог бы поклясться, что никто больше в этой комнате не заметил, как нервно дрогнула щека Люциуса - как от оплеухи, что мерещилась ему совсем недавно!
Небрежного лоска у Малфоя значительно поубавилось, он то и дело покусывал нижнюю губу. Беллатрикс не скрывала ехидства во взгляде. Руди, как всегда, флегматично созерцал окружающий мир.
- Ты можешь продолжить, - напомнил ему Лорд. - Мне интересно, что ты думаешь об общественном мнении.
Люциус продолжил не сразу - выждал паузу, значительную, чтобы быть замеченной, но не столь долгую, чтобы её сочли провокацией.
- Я хотел сказать, - ровно начал он, - что если мы привлечём к нашему делу хотя бы тех же оборотней, то будет непросто объяснить, почему мы ставим магглорождённых ниже, чем их. Потребуется веское обоснование, а в вопросах идеологии лишние сложности не выглядят правдоподобно.
- Глупости, - перебил его Лорд. - Всё просто и очевидно. Оборотни - это часть магического мира. Грязнокровки - пришельцы извне. Наш мир не является для них единственным или родным. Если наш мир рухнет, оборотни погибнут вместе с ним. Для грязнокровок это не критично, они смогут выжить и без магии.
- Внешняя угроза? - Малфою с трудом удавалось выдерживать спокойный тон после публичного унижения. - Придётся постараться, чтобы это выглядело убедительно. Впрочем, насколько я понимаю, этот вопрос сейчас не требует срочного решения, у нас есть и более неотложные задачи, верно?
- Да, разумеется. И сейчас стоит начать именно с них…
Рабастан не заметил, как опять отпустил сознание в свободное плавание. Он не слышал разговоров, что велись в комнате, а лишь старался не совсем откровенно пялиться на Люциуса. С того постепенно слетела скованность, вызванная нелюбезным обращением Повелителя, и движения его пальцев, качающихся в такт разговору, завораживали Рабастана, как лягушку - трепетание языка змеи. С пальцев взгляд перетёк на губы, а потом…
А потом лицо Люциуса словно закаменело. Он медленно поднёс ладонь к губам…
Вернувшемуся в сознание Рабастану показалось, будто в комнате разбили стекло, до того здесь было холодно. Все молчали, и Рабастан понял, что у него в ушах всё ещё звучит последняя фраза Люциуса: «Я сделаю всё возможное для этого, мистер Риддл…»
Дьябло.
Дьябло.
Тёмный Лорд негромко сообщил застывшему Люциусу:
- На этот раз я не разрешу тебе использовать
Под его острым взглядом Беллатрикс, Рабастан и Родольфус поторопились подняться со своих мест и покинуть гостиную.
Рабастан выходил последним и, закрывая дверь, успел ещё раз посмотреть на Люциуса, который тоже поднимался из кресла, не сводя глаз с Повелителя.
- Что?.. - коротко спросил он Беллатрикс, которая не слишком удачно пыталась скрыть испуганное изумление.
Та ответила одними губами - но громкого голоса хватило и из-за двери:
-
Глава двадцать шестая. Лорд Малфой.
Ответить на письмо сын так и не соизволил. Сова вернулась из Честера с пустыми лапами. Хорошо было хотя бы то, что Люциус взял у неё и, хотелось бы надеяться, прочитал его послание. Но всё же, лорд Малфой готов был поступиться изрядной долей своих принципов, лишь бы сын наконец сделал шаг навстречу и согласился хотя бы поговорить с ним.
Люциус молчал, камин не открывал и снимать защиту с дома тоже не торопился. Абраксас ждал… Ведь когда-нибудь сыну должно надоесть это бессмысленное игнорирование. Впрочем, прошла всего лишь неделя. Малфоевского упрямства должно хватать на большее.
И он не ждал никаких визитов, коротая вечер в своём кабинете за беглым просматриванием колонки новостей во французской газете, когда пламя в камине полыхнуло зелёным.
Абраксас отложил газету и встал из кресла, подходя ближе.
Смутно знакомый юношеский голос нервно проговорил:
- Лорд Малфой, это Рабастан Лестрейндж. Здесь ваш сын, и он без сознания… Могу я доставить его к вам?
Абраксас оцепенел на миг, а потом торопливо выдохнул:
- Да, конечно… Конечно, Рабастан.
…Они уложили Люциуса на диван. Абраксас отправил Добби за укрепляющим зельем, а сам тем временем присел рядом с сыном и коснулся палочкой его влажного от пота лба с прилипшими прядями волос:
-
Лестрейндж и сам мог бы догадаться это сделать, а не тащить бледного бесчувственного Люциуса буквально на плече, если бы только современной молодёжи рассказывали про какие-то действительно полезные заклятия, не к месту и не ко времени подумал Абраксас.
Люциус дёрнулся и хрипло, шумно задышал, комкая в кулаке воротник рубашки у самого горла.
- Спокойно, Люци, - твёрдо сказал Абраксас, перехватывая ладонь сына. - Ты дома. Всё хорошо.
Люциус открыл мутные глаза и непонимающе уставился перед собой.
- Что случилось?..
Абраксас повёл плечом.
- Хотел бы и я знать, что происходит. Мистер Лестрейндж?..
Рабастан, стоявший в изножье дивана, хмуро буркнул, виновато опустив глаза:
- Круциатус.
- Что?!.
Люциус сделал вялую попытку сесть, но отец опустил ему на плечо тяжёлую ладонь, возвращая в лежачее положение.
В это время вернулся Добби с зельем. Абраксас проследил, чтобы лекарство было выпито до капли, а потом переспросил, угрожающе прищурившись:
- Круциатус?.. К моему сыну было применено непростительное заклятие?
Люциус всё-таки сел на диване и теперь пытался трясущимися руками привести в порядок растрёпанные волосы. Рабастан вынул из кармана своей мантии чёрный бант и сунул ему в руки.
- Он почти сразу сознание потерял, - пояснил он Абраксасу всё тем же растерянно-виноватым тоном. - Всё быстро закончилось, и мне разрешили отправить его домой.
- Кто?
- Лорд Волдеморт.
Это нелепое имя прозвучало тяжело и жёстко, как приговор.
Абраксас перевёл взгляд на сына.
