третьего курса.
- Покажите мне своего патронуса. Пусть каждый его вызовет.
Члены Ордена были удивленны таким предложением, но вот Кингсли, как самый послушный, вскинул палочку, и серебристая рысь улеглась у его ног.
Грюм, не переставая ворчать и вращать своим волшебным глазом, призвал и своего защитника. Грузный медведь тяжелой поступью направился к журнальному столику, обнюхивая пространство вокруг.
Нимфадора Тонкс запричитала, но так же призвала патронуса. Ящерица с выпученными глазами тут же попыталась слиться с ковром тетушки. Ремус замялся и, смущенно кашлянув, признался:
- Гарри, я не умею вызывать телесного Патронуса.
На что Гарри лишь снисходительно кивнул.
- Да, я вам верю, - проговорил парень и опустил палочку. - Но прошу снять с тети Петуньи Силенцио. Она вправе возмущаться, почему посреди ее гостиной из ниоткуда возникли непрошеные гости.
- Гарри…, - попытался оправдаться Люпин.
- Вы могли хотя бы меня предупредить, тем самым избежав кучи проблем и не создавая мне новые.
- Поттер! - громыхнул мракоборец. - А теперь ты докажи, что ты настоящий Поттер.
- Несовершеннолетним нельзя колдовать.
- Сегодня можно, - оскалился Грюм.
- Аластор! - одернул его Кингсли.
- Гарри, скажи, кто твой патронус.
- Олень, - честно соврал парень. Его-то защитник давно уже другой. - И именно ты меня ему научил, Ремус, на моем третьем курсе, чтобы я мог противостоять дементорам.
- Это он, - уверенно кивнул оборотень.
Кингсли и Тонкс просветлели, хотя Аластор Грюм не выглядел таким уж убежденным. Стуча деревянной ногой, он подошел к Гарри Поттеру почти вплотную и резко стукнул палочкой по голове. Гриффиндорцу показалось, словно у него на голове яйцо разбили, холодок пробежал по всему телу и Дезиллюминационные Чары установились.
- Я принесу багаж, - воскликнула жизнерадостная Тонкс и бросилась вон из гостиной.
Послышался грохот и болезненный вскрик.
- Я в порядке! Ступеньки, - как само собой разумеющее объявила Тонкс.
Кингсли слабо улыбнулся, а Грюм лишь тяжко покачал головой.
- Как ты, Гарри? - отвел его в сторону друг родителей.
- Могло бы быть и лучше, - пожал плечами парень. - Как и каждое лето, что я остаюсь у Дурслей.
- Ну, ты ведь понимаешь Дамблдор…
Поттер бросил на оборотня укоризненный взгляд и разочарованно покачал головой. От этого жеста мужчина ссутулился и словно стал меньше на пару дюймов.
Гарри был полностью разочарован. Несмотря на свою темную сущность, Ремус Люпин был трусом. Он боялся перемен, ответственности, да и вообще сложностей в реальной жизни. Оборотень просто плыл по течению, упиваясь жалостью к самому себе. Жалеть и ненавидеть себя, что за паршивая жизнь?
- Что за чертовщина? - громко вопросил мракоборец, не сводя волшебного глаза с потолка.
Его взор упирался точно в Гаррину комнату. В следующую минуту розовый ураган слетел с лестницы, гремя багажом и дико вопя.
- Снимите, снимите эту тварь с меня!!! - причитала Тонкс, стараясь отодрать от своего лица дьявольски урчащего Инферно.
- Что за…
Грюм взмахом палочки отцепил рассерженного зверя, и Поттер легко его подхватил, успокаивая.
Лицо Нимфадоры Тонкс было безжалостно разодрано, волосы увяли, становясь тусклыми и серыми.
- Это просто мой кот, - спокойно объяснил мальчик.
- Кот? - взвизгнула Тонкс. - Да это, по меньшей мере, правая рука Того-Кого-Нельзя-Называть!
Не дал разгореться ссоре тихий, но настойчивый голос Кингсли:
- Время! - возвестил он, протягивая Гарри зеленную тарелочку для фрисби.
Парень, понятливо кивнув, схватил ее кончиками пальцев, к нему присоединились Грюм и ворчащая Тонкс.
Мир завертелся и смазался. Портключ переместил их к высоким обшарпанным домам на плохо ухоженной совершенно пустынной улице.
- Прочитай это, но только мысленно, Гарри, - протянул ему клочок бумаги Ремус.
Лондон, площадь Гриммо, 12.
Как и в прошлый раз, Поттер был заворожен зрелищем появления зачарованного дома между соседними. Если бы только жители одиннадцатого и тринадцатого домов знали, что творится у них прямо под боком. Тонкая чугунная ограда выскочила прямо из-под земли и черной змеей обвилась вокруг дома, распахивая калитку.
Грюм толкнул Гарри в спину, принуждая двигаться, и тот с неохотой оторвался от этого волшебного зрелища. Поттер быстро подошел к двери, схватился за дверной молоточек в виде изящной женской руки и, прежде чем Ремус успел схватить его за руку, постучал.
Дверь резко распахнулась, и Гарри рывком втянули внутрь. Леди Блэк истошно завопила, сотрясая дом отменной бранью.
- Ублюдки! Выродки! Осквернители крови! Гнойные нарывы магического мира!
Поттер не переставал удивляться богатой фантазии матушки Сириуса. На его памяти леди ни разу не повторилась в своих оскорблениях, а ругалась она часто и долго, пока кому-нибудь не удавалось заставить ее замолчать.
- Заткнись, старая карга! - гаркнул Сириус Блэк, задергивая портьеры на портрете. - Гарри!
Он заключил крестника в удушающие объятия и даже оторвал от пола.
- Как ты вырос, Сохатый! Я так по тебе скучал!
Гарри сильнее прижался к крестному. Поттер тоже был рад видеть Сириуса, но это прозвище его покоробило. Он не Джеймс Поттер! Неужели Сириус не видит разницы?
- Гарри, солнце, как же ты отощал, - промокнула глаза фартуком Молли Уизли и тут же забрала его из объятий крестного. - Сейчас мы будем ужинать. Я надеюсь откормить тебя, дорогой.
На убой, что ли?
- Здравствуйте, миссис Уизли.
- Такой вежливый, - хлюпнула носом женщина и повела его на кухню.
Когда они вошли, Артур Уизли и Дедалус Дингл поспешно убрали кипу бумаг со стола, хотя Гарри успел заметить министерские печати, связанные с Отделом Тайн.
Началось. Орден Феникса начал действовать.
Бродерик Боуд, еще вполне себе живой и здоровый, а не сведенный с ума в Отделе Тайн, благодарно принимает из рук Эммелины Вэнс чашку дымящегося чая. Эта юная ведьма тоже пока жива и сейчас весело и беззаботно смеется над какой-то шуткой Бродерика. Хм, возможно, у этих двоих завязывается роман, которому не суждено сбыться.
Артур жмет руку и усаживает парня за стол, Молли Уизли квохчет как наседка и начинает расставлять тарелки на столе.
Дингл перемигивается с Люпиным, потом бросает взгляд на Грюма, замершего в тени у входа. Конспираторы, считают его всего лишь ребенком и думают, что их шпионские ужимки ему не заметны.
Сириус садится рядом с ним, так тихо и аккуратно, что это совсем не похоже на взбалмошного Блэка. Мужчина явно нервничает, не знает, как к нему подступится, как начать разговор. Все стараются вести себя как можно беззаботнее, но напряжение, повисшее в воздухе закопченной кухни, можно потрогать рукой.
- Я рад, что проведу окончание каникул с тобой, Сириус, - тихо говорит Гарри, так, чтобы его услышал только крестный. - Хотя я не могу понять, что тут происходит.
Блэк внимательно на него смотрит, Гарри сказал бы даже изучающее, словно выискивает для себя какие-то признаки. Признаки чего? Безумия? Одержимости Волдемортом?
