не обернулись. Алексей шагнул к краю полосы, поймал одного из офицеров за рукав толстой зимней куртки. — Послушай, браток, где у вас здесь башня?
Техник, высокий рыжий парень, удивленно посмотрел на странного летчика, а потом засмеялся, показав два ряда отличных белых зубов:
— Башня, говоришь? Так нет ее, браток! И не было. Это тебе не Шереметьево-2.
— Ну а где начальство-то заседает?
— Начальство?
— Эдька, ты идешь? — донеслось от капониров.
Рыжий обернулся:
— Сейчас! — Затем вновь посмотрел на Алексея. — Начальство, друг, вон там, — он указал рукой в сторону кунгов. — Обойдешь машины, увидишь тропку. По ней и иди, не собьешься. — Он снова весело оскалился. — Извини, браток, побегу. Работа.
— А как начальника полетов кличут-то? — спросил Алексей в спину.
Рыжий Эдька крикнул на ходу:
— Сулимо. Капитан Сулимо. Но отзывается и на «товарищ капитан». — Он захохотал, безумно довольный своей шуткой.
Алексей подумал, что надо бы пойти доложиться этому Сулимо, но, повернувшись, увидел, что Поручик и его собеседник уже шагают к нему, причем майор все еще говорит. Даже не говорит, а сыплет словами с пулеметной скоростью. Болтает.
Выглядела эта пара достаточно комично. Маленький, жилистый, активно жестикулирующий Поручик, а рядом высокий, подтянутый, невероятно спокойный офицер, красавец мужчина, из тех, что любят показывать в боевиках времен поздней перестройки.
Когда они подошли поближе, Алексей наконец разглядел, что офицер, старший лейтенант, совсем молодой. Наверняка только-только закончил училище.
— Ну что, капитан, как долетели? — встречающий улыбнулся.
Поручик стрельнул в него взглядом. Видимо, не понравилось ему, что офицер сразу заговорил с Алексеем так запросто, почти запанибрата.
— Нормально, спасибо.
Лейтенант протянул руку:
— Артур.
— Алексей. — Алексей пожал протянутую ладонь и удивился тому, какие крепкие и сильные пальцы у этого парня. Наверное, мог бы и пятаки в трубочку сворачивать, подковы гнуть.
— Ну что, — лейтенант кивнул в сторону кунгов, — пойдемте? Я вас на КП отведу.
Не дожидаясь реакции Алексея, он повернулся и зашагал от самолетов к прожекторам, к темноте, к черным, похожим на фигуры висельников, деревьям.
— Слушай, лейтенант, — на ходу спросил Алексей, — а что у вас полоса-то такая дрянная?
— А чего ты хотел? — ухмыльнулся тот. — Это тебе не базовый аэродром, сам понимаешь. Здесь самолеты-то бывают раз в два года. Да и того не наберешь.
Полоса и правда была неважнецкая. Асфальтовая. Честно говоря, Алексей не совсем хорошо представлял себе, как по ней будет разгоняться «двадцать девятый» с полными баками.
— А не боитесь, что самолет засядет? — наконец спросил он у офицера.
Тот пожал плечами:
— Не моя забота. Начальство пусть думает. Но вообще-то, если ты, капитан, и завязнешь, то будешь первым. Тут под асфальтом почва. За осень ее чуть подмочит, зато зимой она так смерзается — покрепче любого бетона будет.
— А осенью как самолеты сажаете? — поинтересовался Алексей. — Если, как ты говоришь, почва размокает.
Лейтенант подумал секунду и дернул плечом:
— Да так и сажаем. Молча. Ну, если уж совсем развезет, то в Ростов отправляем, на Чкаловский. Да ладно, капитан, не бери в голову. Все будет нормально.
— Надеюсь, — автоматически ответил Алексей, не совсем понимая, к чему относятся последние слова собеседника.
Они прошли мимо нескольких кунгов, на крыше одного из которых вращалась тарелка антенны для определения низколетящих целей, мимо стоящих за ними безмолвных грузовиков, мимо каких-то желтых машин, едва различимых в темноте, свернули по тропинке направо и вскоре оказались у стоящего особнячком «ГАЗ-66». Шторки кунга были задернуты, но неплотно, из-под них пробивался свет, падающий на снег тонкой оранжевой полосой. Поручик всю дорогу молчал и только дышал глубоко и судорожно, словно думал о чем-то неприятном. Дверь кунга тоже была приоткрыта. Совсем чуть-чуть. Из щели выбивались клубы пара. Играл транзисторный приемник или, может быть, магнитофон. Звучала какая-то эстрадная музыка.
Сопровождающий кивнул на дверь:
— Ну, заходите, летуны.
Алексей посторонился, пропуская Поручика, и вошел следом. Старший лейтенант замыкал процессию.
В кунге оказалось довольно жарко, печка кочегарила вовсю. Из приоткрытой форточки слегка тянуло холодом. Ровно настолько, чтобы можно было дышать.
За пластиковым столом на крутящемся жестком стуле сидел невысокий, крепко сбитый человек, жилистый, с четко прочерченными морщинами, тянущимися от крыльев носа до уголков губ, придававшими ему суровый и даже слегка недовольный вид. Кустистые брови нависали над карими колючими глазами. Квадратный подбородок упрямо выдавался вперед. Темные, с проседью усы скрывали тонкую верхнюю губу. Фуражка человека лежала на столе, и Алексей смог легко рассмотреть военную, даже, пожалуй, слишком короткую для военной стрижку. Жесткая щеточка каштановых волос то тут, то там была просветлена сединой. На плечи накинут офицерский полушубок, на погонах — четыре маленькие зеленые звездочки.
Часть кунга оказалась занята аппаратурой, имевшей какой-то слишком уж непрезентабельный вид. На столе стоял полевой телефон, по которому капитан сейчас разговаривал. Точнее, слушал, что говорят ему на другом конце провода.
Увидев вошедших, хозяин кунга приглашающе махнул рукой и буркнул в трубку:
— Вот, уже прибыли. Да-да, вы там давайте побыстрее все. Не так, как в прошлый раз, три часа возились, а чтобы за полтора все закончили.
Алексей краешком сознания отметил, что идущий впереди Поручик держался очень привычно, чересчур раскованно для незнакомой обстановки, чуть ли не по-домашнему. На секунду у Алексея возникло ощущение, что его напарник уже бывал здесь, что он знает и расположение этого кунга, и человека, сидящего за столом, и этого Артура, старшего лейтенанта, почему-то все топчущегося у двери.
Капитан энергично бросил трубку на рычаг и поправил полушубок.
«Болеет, что ли? — подумал Алексей. — Жара сил нет, а он в тулуп кутается».
Капитан запахнул полы полушубка, да так и остался сидеть, откинувшись на спинку, внимательно глядя на вновь прибывших.
— Ну что? Долетели без происшествий? — осведомился он с любопытством. Голос у капитана оказался скрипучим, как у мультипликационных злодеев.
— Нормально долетели, — ответствовал ему Поручик, подступая ближе к столу.
Алексей тоже сделал пару шагов и остановился за спиной майора. Гермошлем он переложил в левую руку, на всякий случай, вдруг придется протягивать правую для пожатия…
— Нормально? — переспросил, словно не понял, капитан и кивнул удовлетворенно. — Это хорошо, если нормально. Это замечательно.
— Что делать-то будем? — поинтересовался Поручик, почему-то быстро оглянувшись на Алексея.
Алексей недоуменно посмотрел на него. «Странная постановка вопроса, — подумал он. — Что делать будем… Делать с чем? С самолетами? С ними? Со временем? С чем?» Он ожидал, что капитан улыбнется и скажет что-нибудь вроде: «Дуйте-ка, орлы, в столовую, потом спать до утра, а там решим, что делать». Но
