Циана, ты ему помогаешь, не так ли? Ты сука и предательница! Я зол! Я в ярости!!! Я — Принс Ред! Я — Дракон! Я — потревоженная Змея! Я задушу тебя! — крышка массивного стола крошилась в его черных пальцах.
Катин сглотнул.
— Я могу делать все, что я захочу! А ты пытаешься помешать этому! — Принс навалился на стол.
Катин посмотрел на Лока и Циану.
Ее руки, бледные, с проступающими венами, мяли парчу.
Руки Лока, тяжелые и узловатые, лежали на пульте. Пальцы его сжимали тумблер.
— Ты вывел меня из себя! Я могу быть очень злым, иногда просто из–за каприза. Ты помнишь тот прием, где я был вынужден разбить тебе голову, чтобы научить хорошим манерам? Твое существование — оскорбление для меня! Лок фон Рей! Я собираюсь посвятить свою жизнь тому, чтобы смыть это оскорбление!
Циана Морган, неожиданно взглянув на племянника, заметила его пальцы на тумблере.
— Лок, что ты делаешь?
Она схватила его запястье, но он свободной рукой отбросил ее руку.
— Я узнал о тебе очень много со времени первого послания, — сказал Принс из–за стола.
— Лок, убери руку с переключателя, — потребовала Циана. — Лок! — досада прервала ее голос.
— Когда я говорил с тобой в последний раз, я сказал, что собираюсь остановить тебя. Теперь я говорю, что если мне понадобится убить тебя, чтобы остановить, я это сделаю. Когда я буду говорить с тобой в следующий раз… — рука в перчатке застыла, пальцы задрожали.
Экран погас, и Циана рванула Лока за руку. Тумблер громко щелкнул.
— Зачем ты это сделал?
Лок, окруженный вращающимися звездами, рассмеялся.
Циана рассерженно обрушилась на него:
— Ты прокрутил послание Принса через систему всеобщего оповещения! Этот поносящий меня сумасшедший был виден на всех экранах Института! — она раздраженно ударила по сенсорной пластине браслета.
Огни погасли. Аппаратура и скамейка ушли в пол.
— Спасибо, Циана. Я получил то, за чем пришел.
Охрана музея ворвалась в оффис.
— О, святые небеса! Банни, это была простая случайность!
— Случайность? Это был Принс Ред, не так ли?
— Конечно, он. Понимаешь, Банни…
Лок взял Катина за плечо.
— Идем.
Они оставили Циану объясняться с Банни и охраной.
— Почему? — рискнул спросить Катин из–за плеча капитана.
Лок остановился.
— Я говорил тебе, что не могу объяснить то, что меня мучает. Это, возможно, кое–что тебе объяснило. Теперь надо собирать остальных.
— Как мы их отыщем? Они же до сих пор бродят по музею.
— А ты как думаешь? — Лок двинулся дальше.
Нижние галереи были сплошным хаосом.
— Капитан… — Катин попробовал представить себе чувства людей, оказавшихся лицом к лицу с неистовствующим Принсом Редом. Он вспомнил свои впечатления, когда увидел его в первый раз на «Рухе».
Гости толпились на ониксовом полу Салона Фицджеральда. Сверкающие изображения гениев двадцатого века бросали отблески на глянцевые наклонные стены. Дети жались к родителям. Студенты взволнованно переговаривались между собой. Лок быстро шел между ними, Катин старался держаться к нему поближе.
Что–то черное захлопало крыльями над толпой, метнулось назад.
— Остальные должны быть с ним! — крикнул Катин, показывая на Себастьяна.
Он побежал, огибая каменные челюсти. Лок устремился за ним.
— Капитан, мы только что видели…
— …Принса Реда, как тогда, на корабле…
— …на экране оповещения. Это было…
— …по всему музею. Мы вернулись…
— …сюда, чтобы не пропустить вас…
— …когда вы пойдете обратно. Капитан, что…
— Идемте, — Лок остановил близнецов, положив им руки на плечи. — Себастьян! Тай! Нам надо вернуться на пристань и найти Мышонка.
— И отправиться к вашей Нове!
— Пойдемте сперва на пристань. А потом все вместе решим, куда двинуться дальше.
Они стали протискиваться сквозь толпу.
— Я полагаю, нам надо поторопиться, пока Принс еще не добрался сюда, — сказал Катин.
— Почему? — спросил Лок.
Катин попытался понять выражение его лица, но это было невозможно.
— Я должен дождаться третьего послания. Я хочу получить его.
Они вышли в сад.
***
— Благодарю, док, — сказал Алекс. Он попробовал, как действует рука, сжал кулак, согнул в локте, помахал ей. — Эй, парень! — он повернулся к Мышонку. — Знаешь, ты действительно умеешь играть на сиринксе. Извини за то, что доктор пришел как раз в середине. Но все равно, спасибо, — он усмехнулся, потом посмотрел на стенные часы. — Думаю, я смогу теперь вылететь, Малакас! — он уверенно пошел вниз, пробираясь меж звенящих завес.
Лео с грустью спросил:
— Теперь ты его в футляр уберешь?
Мышонок подтянул футляр за ремень и пожал плечами.
— Может быть, я еще поиграю попозже, — он просунул руку за ремень. — Что случилось, Лео?
Рыбак ухватился за кольца свисающей сети.
— Из–за тебя сейчас я грусть чувствую, парень. Потому что столько времени прошло, что ты не мальчик больше, — улыбка тронула его губы. — Я не очень–то счастлив здесь. Может быть, снова время странствий пришло? Да. — он кивнул. — Да!
— Ты так думаешь? Почему сейчас? Лео сжал губы.
— Когда я старое вижу, я понимаю, как много нового мне надо. Кроме того, когда я долго на одном месте живу, то много думать начинаю.
— И куда ты собрался?
— В Плеяды я отправляюсь.
— Но ты же сам из Плеяд, Лео. Я думал, ты скажешь, что хочешь посмотреть какое–то новое место.
— В Плеядах сотни миров. Я, может быть, на дюжине рыбачил. Я чего–то нового хочу, да. Но, все– таки, после этих двадцати пяти лет — домой.
— Я тоже хочу нового, Лео. Но я не хочу домой… если только он у меня есть.
— Однажды, как я Плеяды, ты Землю или созвездие Дракона увидеть захочешь.
— Может быть, — Мышонок поправил ремень на плече. — Через двадцать пять лет — почему бы и нет?
— Мышонок!
И снова:
— Мышонок!
