- Прости, но я снова так хочу тебя…
- Давай, - разрешил чуть поморщившийся от холодка щекотки Гарри, разводя колени в стороны, и притягивая Драко к себе.
Малфой воспользовался предложением, удобно устраиваясь между призывно раскинутых длинных ног.
Поттер, ожидавший как минимум дискомфорта при вторжении, памятуя вчерашние безумства, расслабился, когда Драко плавно и почти безболезненно взял его, вдруг оказавшись внутри по самые яйца.
Замерев над Гарри, Малфой улыбнулся любимому, видя, как комично расширились и без того большие зеленые глаза.
- Я обо всем позаботился еще вчера ночью, котенок, - сказал он и, наконец, отмер и сделал первый толчок: туда, обратно, снова внутрь.
Член Малфоя мерно толкался в любовника, как прилив, накатывая и исчезая. Иногда он чуть тормозил, полностью выходя из ануса Гарри, склоняя голову, чтобы видеть чуть припухшее колечко мышц входа, не успевающее сразу полностью закрыться. Его волосы падали на грудь Гарри, задевая чувствительные соски. И Поттер рвано выдыхал, приглашающее подергивая бедрами. А когда Драко, на взгляд партнера, слишком медлил, с губ Гарри срывались упоительные всхлипы и Драко не мог устоять, снова и снова входя и выходя из любимого тела.
В такой момент, переполненное эмоциями и в то же время странно пустое сознание Малфоя фиксировалось только на одной мысли: «Я хочу брать Гарри снова и снова… Я хочу, чтобы он принадлежал мне всегда, такой, как сейчас - мой и только мой».
Драко не стал кончать внутри Гарри. Вместо этого, чувствуя, что долго не продержится, он полностью вышел из любовника, взамен протолкнув в горячее нутро два пальца, а сам в это время обхватил второй рукой их члены, начиная резко дрочить оба. И в тот миг, когда пальцы внутри ануса нащупали простату, нажимая на нее, эластичные, горячие стенки мышц задницы Гарри стали сжиматься. Оба члена запульсировали, изливаясь на подрагивающий плоский живот Поттера, умудряясь забрызгать перламутрово-белесыми пятнами даже грудь и подбородок лежащего парня.
Аккуратно вытерев полностью расслабленного Гарри и себя краем простыни, Драко улегся рядом.
- С добрым утром, Гарри…
- Еще каким добрым…
И лишь спустя несколько минут, когда Драко все же сотворил заклинание времени, Малфой-мэнор огласил его яростный крик: «О, Мордред! Я же опоздал уже на два часа», и следом послышался громкий хохот Гарри, который, удобно устроившись на постели, наблюдал, как всегда степенный и невозмутимый Малфой носится по комнате, пытаясь одновременно призывать себе чистую одежду, накладывать очищающие чары, вызывать домового эльфа и натягивать на голый зад трусы.
* * *
Проводив Драко до камина и услышав во время прощания, вылившегося в итоге в короткий, но яростный поцелуй, что Драко не придет на обед, а может, не успеет и к ужину, Гарри задумался.
И подумать ему было о чем. Несмотря на прощение, которое попросил Драко, несмотря на умопомрачительный секс, несмотря на то, что Гарри с каждым прожитым днем все больше убеждался в том, что его чувства к бывшему школьному врагу гораздо глубже, чем ему казалось поначалу, Поттеру захотелось что-то изменить в своей жизни.
Вспоминая слова Снейпа и свои ощущения, которые он испытал накануне во время встречи с друзьями, Гарри понял, чего именно ему не хватает.
Гарри надевал корсет, завтракал, пил зелье, отдавал распоряжения домовым эльфам и при этом, не переставая, думал о том, как же ему все провернуть.
Он не знал точно, но догадывался о том, что и сам мэнор, и домовые эльфы, не одно поколение служившие роду Малфоев, помогали единственному наследнику контролировать любые процессы, происходившие в доме, в саду и даже вдоль всего периметра поместья. Именно поэтому вызывать сюда своего домовика или его двух помощников, которых он приобрел, приводя дом на площади Гриммо в порядок, было нецелесообразно.
Гарри Поттер, приняв решение и заметно повеселев, направился в свою любимую библиотеку.
Там он сразу же прошел к полкам с книгами по защитным и скрывающим амулетам. Еще вчера он вычитал в талмуде знаменитого артефактолога Голдштейна нужную информацию.
Вытащив нужный том и усевшись в кресло, он погрузился в чтение. Через пару часов информация прочно отложилась у него в голове.
Теперь нужно было потренироваться и найти для создания артефакта необходимый предмет. Лучше, если это будет драгоценный или полудрагоценный камень.
Прервавшись на обед, которые заботливые эльфы не забыли для него приготовить, Поттер задумчиво зашел в оранжерею.
* * *
Сегодня за окнами было не так сумрачно, да и дождь не шел. Ледяной ноябрьский ветер гнал по небу опаловые облака, и иногда, в редких просветах между ними можно было разглядеть голубую высь, освещенную золотистыми лучами.
Но Гарри было не до этого. Прогуливаясь между растениями, он придумывал из чего бы изготовить свой первый артефакт.
И тут, едва не запнувшись об корень какой-то тропической пальмы, видимо из вредности вылезшей прямо на дорожку, Гарри радостно потер руки, а потом потянулся за волшебной палочкой.
Палочка послушно легла в руку. Легкое движение, и вот уже в ладони Гарри сиял всеми оттенками зеленого, великолепный не ограненный изумруд.
Камень был подарком Драко на их первое совместное Рождество, которое они отмечали в Праге. Именно там тогда застряла его квиддичная команда. И Драко, не раздумывая, прибыл к нему, эффектно аппарировав прямо в гостиничный номер и чуть не попав под проклятье Поттера.
С тех пор юный победитель Волдеморта всегда накладывал на номер дополнительные защитные чары, не надеясь на обслуживание. Правда, Драко автоматически включался в круг тех, кто мог беспрепятственно проникать за защитный барьер.
Помимо изумруда молодой лорд Малфой, только что получивший право носить свой титул в связи с обретением статуса главы рода, закидал Поттера самыми разнообразными подарками. Да и сам Гарри не оставался в долгу. То первое Рождество получилось ярким, как звезды в безлунную ночь, веселым и бесшабашным.
И камень, который Гарри держал три последних года в шкатулке в спальне, до сих пор хранил в себе частичку той радости и веселья. А еще он словно впитал в себя красоту заснеженных старинных улиц, по которым Гарри и Драко с упоением гуляли ночи напролет, пока не замерзали и не вваливались в кафе, где пили сладкий крепкий кофе и отогревали озябшие руки друг друга своим дыханием.
- Это то, что нужно, - прошептал Гарри, нежно оглаживая неровные края. - Ты станешь мощным артефактом. И кто знает, возможно, ты положишь начало моей собственной коллекции, о которой через сотни лет напишут в каком-нибудь жутко важном фолианте.
Камень, словно почувствовав его настроение, блеснул в ответ, отражая одинокий луч солнца, все же прорвавшийся сквозь пелену туч.
