— За Утунем наткнулись мы на заброшенную мазанку. Там он и прячется, — ответил китаец. Затянувшись сигаретой, добавил: — Мой напарник — человек бывалый. Ему не нужно доказывать, что в город безопаснее пробираться поодиночке.
Яманаси, внимательно слушая китайца, потянулся к телефонной трубке. Не сводя глаз с гостя, набрал номер, сказал:
— Унагами-сан, гость прибыл. Приезжайте, ждем...
Как только открылась дверь, китаец живо вскочил с потертого коврика, вытянувшись с почтительным вниманием.
Унагами окинул агента оценивающим взглядом. Покосился неодобрительно на дымящийся окурок, который тот смущенно пытался скрыть в кулаке. Затем повернулся к майору Яманаси.
— Вы уверены, что это, — повел подбородком в сторону агента, — как раз то, что нам необходимо?
— Думаю, да, — наклонил голову майор. — Еще раз могу напомнить данные из его послужного списка: успешно создавал фиктивные подпольные группы в Шанхае и Сучжоу. После его заслали в партизанский отряд, базировавшийся в районе озера Тайху. Итог — отряд ликвидирован.
— Было такое дело, — самодовольно выпятил губу агент.
Полковник пропустил эти комментарии мимо ушей.
— Майор, — посмотрел он на Яманаси, — а с чего именно он начнет работу в Харбине? Вы уже поделились с агентом нашими соображениями на этот счет?
— Мне хотелось сделать это в вашем присутствии, — ответил Яманаси.
— А ты что скажешь? — вскользь обратился Унагами к агенту. — У тебя лично есть какие-нибудь выходы на харбинских коммунистов?
— У меня лично нет, — с вежливой улыбкой произнес тот. — Но у «голубка», на которого господин майор мне настоятельно рекомендовал набросить сетку, у этого Фу Чина, моего сообщника по побегу, как мне думается, есть такие выходы. Правда, он крепкий орешек, но, думаю, рано или поздно все равно расколется. Слишком многим он мне обязан — свободой!
— А в дополнение получишь от нас кое-какие сведения еще о трех «голубках» — из тех, кого мы сильно подозреваем в связях с коммунистическим подпольем, — многообещающе сказал Яманаси.
— Та-ак! — понимающе щурясь, протянул агент. — Хотите, чтобы я сколотил подпольную коммунистическую группу? Такую же, как в прошлом году в Шанхае? Тогда... можете на меня положиться: будет в Харбине такая группа коммунистов-подпольщиков!
— Лжекоммунистов и псевдоподпольщиков, — уточнил полковник.
— Конечно! — отозвался агент. — А иначе как?
— Вот и чудесно, — утомленно констатировал Унагами. — Хочу надеяться, что ты действительно все понимаешь в нюансах... Однако запомни как молитву: все твои начинания должны сводиться к одной- единственной задаче — выйти на контакт с людьми, которые заинтересуются вынесенной тобой из Бинфана коробкой с копией фильма «Экспедиция в Нинбо».
— Я... понимаю, — отозвался агент. Однако на этот раз менее уверенно.
— Тогда, — продолжил Унагами, — раз ты все понимаешь, давай, не теряя времени, обсудим детали предстоящей акции.
— Майор! — обратился он к Яманаси. — Позвоните, чтобы нам принесли сюда бутылку сакэ, жареных орешков и какой-нибудь зелени... Поухаживаем за нашим драгоценным гостем. Тем более держу пари: он уже забыл, что такое сакэ и витамины...
Товарищ Гу терялся в догадках. И было от чего: из различных источников, по различным каналам, представляющим собой независимые цепи связных, в дом на Сунгарийской улице стала чаще и чаще поступать аналогичная информация о каких-то никому не известных, однако весьма активно действующих подпольщиках.
Для начала было принято решение подвергнуть всю эту информацию тщательной проверке.
Некоторые сообщения попросту не подтвердились. Две антияпонские акции — убийство офицера и пожар на складе с боеприпасами — действительно имели место, но, как выяснилось, были делом рук патриотов-одиночек.
Но все-таки она существовала, эта группа невесть откуда взявшихся борцов за свободу Китая. Подтверждением, тому служило следующее:
На базаре в Старом городе в выходной день были разбросаны листовки, призывавшие к борьбе против японских оккупантов и их прислужников из марионеточной клики Пу И.
«Каждый, кто может носить оружие, — говорилось в листовках, — переходи в освобожденные районы и вступай добровольцем в ряды китайской Красной армии».
Пачку таких же листовок безвестные смельчаки привязали к хвосту воздушного змея. Сотни горожан рассказывали, как среди белого дня прямо у них на глазах хвост зависшего в небе воздушного змея внезапно оборвался и над центральными улицами Харбина закружилась стая белых листков.
Далее: в пригородном районе Харбина Модягоу был совершен налет на полицейский участок. Трое в масках и с наганами ворвались под утро в помещение участка. Обезоружив несшего ночное дежурство капрала и захватив десять винтовок и ящик патронов, неизвестные исчезли. Так же внезапно, как и появились. На память о себе они оставили все те же листовки.
Последним было сообщение о попытке вывести из строя водонапорную башню, возвышавшуюся вблизи Биньцзянского вокзала. Правда, сама диверсия не удалась — повреждения, причиненные взрывом, были ликвидированы час спустя, однако взрыв слышали тысячи харбинцев. То есть, пропагандистский эффект этой акции был достаточно высоким. И опять же знакомая листовка, такая же, какие были брошены с воздушного змея, на этот раз приклеенная к стене водокачки.
Поначалу товарищ Гу предположил, что в Харбине начала действовать диверсионная группа, заброшенная штабом китайской Красной армии. Однако штаб армии на соответствующий запрос ответил в своей радиограмме отрицательно.
Не подтвердилась и версия о том, что все последние события — дело рук партизан некоего отряда, базирующегося вблизи Харбина.
«А не провокация ли это, затеянная японцами — большими мастерами по части всевозможных трюков?» — спрашивал себя товарищ Гу.
И сам же себе отвечал:
«Не похоже. Если бы это была провокация, руководитель группы прилагал бы старания к тому, чтобы выйти на связь с руководством подполья, а неизвестный не предпринимает никаких попыток в этом направлении и предпочитает действовать самостоятельно».
Оставался единственно возможный вариант: какой-то коммунист, потерявший связь с организацией или, возможно, приехавший из другого города, создал собственную группу.
Заручившись согласием подпольного центра, товарищ Гу дал связным задание: выяснить, что собой представляет эта группа и что за человек возглавляет ее.
Шли дни, но к весьма общей информации о том, что такая группа действительно существует, не прибавлялось ничего нового.
Но вот однажды рикша Лин заглянул на одну из явок — в ветхую, покосившуюся фанзу, стоявшую во дворе харчевни на шестой линии пристани. И там хозяин явки, ночной сторож Чуадун, рассказал Лину любопытную историю, заставившую его всерьез призадуматься.
— Третьего дня, под вечер, посетил меня какой-то странный тип, — услышал рикша от ночного сторожа. — Шепнул пароль, который не в ходу, пожалуй, уже с полгода, а когда я попытался его выпроводить под предлогом, мол, что он попал не туда, незваный этот гость сказал, что он-де понимает: пароль, наверное, устаревший, но другого он знать не может, потому что сидел в тюрьме, а теперь совершил побег, и ему необходимо выйти на связь с Драконом, с которым он якобы имел дело, поскольку был у него связным. И еще добавил, что бежал он не один, а с товарищем по заключению и ныне создали они свою подпольную группу в городе...
