была связана с модой. Во всяком случае, первое упоминание о коллекции Йодзи относится к 1977 году, когда художник уже перешел тридцатитрехлетний рубеж. В Японии, впрочем, считается, что тридцатилетие – это самое начало творческого пути, раньше этого срока стать мастером просто невозможно. Впрочем, время не было потрачено впустую – Ямамото получил диплом юриста, что впоследствии оказалось вовсе не лишним при подписании контрактов.
Мировая общественность узнала о Йодзи Ямамото гораздо позже, чем его соотечественники. Это произошло в 1981 году, в Париже, после того, как японский дизайнер выставил на суд ценителей свою коллекцию. Первое впечатление было шокирующим: абсолютно все модели были одеты в черное. По сравнению с яркими, почти кричащими расцветками других представленных коллекций, модели Ямамото воспринимались как вызов – закутанные в несколько слоев широких черных одежд, они выглядели как инопланетянки. На фоне всеобщего стремления максимально «раздеть» манекенщиц и сделать наряды откровенными одежда от Ямамото казалась чрезмерно закрытой. С легкой руки критиков этот стиль стали называть «антимодой», настолько сильно он выбивался из общих тенденций. Однако давно было замечено, что искусство дизайнера состоит в том, чтобы создать загадку, иллюзию, которая во много раз интереснее реальности. Поэтому Ямамото запасся терпением и дал ценителям моды то, чего им так не хватало, – время для того, чтобы оценить его коллекцию.
Поначалу коллекции молодого японского дизайнера не пользовались особым успехом у членов парижского жюри. Слишком уж непривычными казались рваные края одежды, слишком неброскими выглядели их основные цвета – черный, белый и синий. Прохладной была и реакция прессы. Часто можно было услышать, что образы Ямамото навеяны постапокалиптическими фильмами и напоминают обгоревшие и разодранные отрепья. Но со временем отношение к Ямамото кардинально изменилось. Танцовщица Пино Бауш, режиссер Вим Вендерс, архитектор Жан Нувель буквально влюбились в созданные им модели и часто появляются в них на публике.
Йодзи Ямамото – не просто дизайнер. Его можно назвать настоящим философом от кутюр. Кажется, что и ткани, которые он использует, и силуэты придуманной им одежды имеют особый смысл. Создание новых эскизов отчасти напоминает особую разновидность медитации: жесткая ткань вдохновляет модельера на угловатые силуэты, текучая – на округлые, мягко спадающие формы. Все в полном соответствии с природой вещей – может быть, именно потому его одежда пользуется таким спросом. Сочетание Востока и Запада в коллекциях японского дизайнера не выглядит искусственным. Иероглифы на одежде, некий налет экзотики – все это не кажется чужеродным ни в Париже, ни в Токио. А компания «Адидас» в восторге от его работ, связанных со знаменитой линией кроссовок.
Популярность Йодзи Ямамото – итог верно выбранной стратегии, без которой, как известно, даже самые талантливые дизайнеры нередко остаются безвестными. Главным принципом пиара Йодзи Ямамото было привлечение внимания к личности дизайнера. Поклонники видели перед собой не просто одного из модельеров, создающего красивые, но несколько эпатажные модели, а человека тонкой душевной организации, имеющего массу увлечений и живущего полной жизнью. Именно такое впечатление возникло у зрителей фильма Вима Вендерса «Записки об одежде и городах». В этой картине Йодзи Ямамото предстает в роли творца, создающего новую Вселенную. Съемки проходили в святая святых – мастерской дизайнера, в которую обычно посторонние не допускаются. Вендерс снял чрезвычайно увлекательные кадры, изображающие мастера за работой. Поклонники японского дизайнера получили уникальную возможность следить за творческим процессом от начала и до конца: как он общается с топ-моделями и советуется с портными, как на глазах из кусков материи возникают безупречные по стилю платья. Города в фильме приобрели символическое значение: Ямамото делится своими мыслями о Нью-Йорке и Токио, о своем впечатлении от жизни в двух несхожих культурах. Фильм вызвал широкий резонанс не только в среде от кутюр, но и среди поклонников кино. Этому немало способствовало использование новаторского сочетания цифрового изображения и обычной киносъемки.
Нетрадиционный подход к показам – еще одна черта, отличающая Йодзи Ямамото от других дизайнеров. В частности, на выставке с интригующим названием «Правильная одежда» (Juste des Yetements) в парижском Музее моды (Musee de la Mode) он использовал для украшения интерьера произведения искусства XVIII–XIX веков. Коллекция насчитывала более сотни нарядов, которые можно было не только рассмотреть вблизи, но и потрогать. В экспозиции, воссоздавшей атмосферу токийской мастерской, были представлены все этапы изготовления одежды – от выбора тканей до окончательной отделки.
Ямамото не ограничивает себя исключительно показами коллекций. В начале девяностых он записал музыкальный альбом, а позже дал несколько «живых» концертов. Потом начал активное сотрудничество с кинорежиссерами, создавая костюмы для фильмов. А в 2004 году он поставил спектакль под названием «Абордаж». Основная его тема – пересечение традиционной японской культуры с западной цивилизацией. Спектакль получился причудливым и экзотичным, со множеством спецэффектов – водяными пушками, пиротехникой, летающими самураями. Разумеется, одежда играла в действе не последнюю роль.
Йодзи Ямамото полон надежд и желания создавать все новые и новые проекты. Есть среди них и задумки, которые ему особенно близки. «Если бы я смог создать коллекцию, отражающую ход времени, я был бы очень счастлив, – говорит Ямамото, за свою карьеру сделавший 49 коллекций, навеянных самыми разными аспектами жизни и историческими периодами. – Создавать время – вот моя мечта».
Сегодня к мнению Йодзи Ямамото – человека, живущего на перекрестке двух цивилизаций, – прислушиваются крупнейшие модные журналы, его показы посещают мэтры от кутюр и начинающие дизайнеры, которые приходят к мастеру учиться. А сам он продолжает творить, находя время и для неспешной беседы, и для занятий карате и не обращая внимания на газетную шумиху, которая назвала японское вторжение в мир моды новым вариантом «бархатной революции».
Примечания
1
2
