К ложу ППШ находчивый умелец привязал свой алюминиевый котелок – а он был звонкий – получился своеобразный резонатор звука. Затем вдоль автомата он протянул телефонный провод – вот тебе и струна. Вырезал колышек, вставил его в канал ствола и с его помощью натянул струну. Прижал ее алюминиевой ложкой, задел щепкой – получился вполне приемлемый звук. Потом ложкой стал придавливать струну в разных местах и получать звуки, напоминавшие звуки гавайской гитары. Передвигая ложку по струне и ударяя по ней палочкой, музыкант стал подбирать песню. Сквозь автоматный стрекот зазвучала «Катюша». Казалось, даже огонь на какое-то время стих. Может, немцы тоже прислушивались, не веря своим ушам?
Когда противника оттеснили, в окоп заскочил командир роты. «Где балалайка?!» – «Какая балалайка, товарищ капитан?» – «Ты что, издеваться надо мной вздумал? – не унимался командир. – Найду инструмент – отвечать будешь! Не то время, чтобы заниматься самодеятельностью в боевой обстановке!»
«Тогда я очень боялся выдать свой секрет, – рассказывал Петр Петрович. – Ведь кто же меня похвалит за эту проделку: боевой автомат превратить в музыкальный инструмент. Хотя я и не нарушил его боевых свойств. Поэтому играл только для души и тайком. Помня, что такое изобретение строго наказуемо, я, в случае чего, разбирал музыкальное устройство за несколько секунд. Заскочат в мой окоп, а я – с автоматом в обнимку. Мистика!»
Никто бы не поверил, что мелодию наигрывал боевой ППШ. А музыка звучала все чаще: легендарная «Катюша», затем «Сулико», «Синий платочек», «В лесу прифронтовом», «Про Стеньку Разина», «Землянка» и десятки других знаменитых фронтовых песен.
Но долго таиться Петру не удалось – коллеги-разведчики как-то выследили «балалаечника», да и девчонки-санитарки услышали – слух дошел до ротного:
– Говори, где гитару прячешь, – настаивал грозный капитан.
Матушкину пришлось сознаться и продемонстрировать необычное преобразование ППШ в музыкальный инструмент. Он достал свои деревяшки и на глазах у изумленного офицера сделал из боевого оружия подобие гавайской гитары с «мяукающим» звуком. Затем сыграл «Катюшу», «Сулико», частушки. «Смотри, сукин сын, чтобы никто не услышал…» – предупредил ошарашенный командир находчивого изобретателя, но играть тайком не запретил.
Вот так уникум-музыкант и расслаблялся в перерывах между боями. И едва не угодил в штрафной батальон. Кому-то показалось, что боец «курочит боевое оружие», и последовал донос на него в особый отдел. Следователь-офицер из СМЕРШа, правда, во всем разобрался и дал отбой, убедившись: ППШ у Матушкина не только наигрывал в окопах задушевные мелодии, но и прекрасно косил фрицев. Парня даже начали приглашать по вечерам в командирский блиндаж – отцам-командирам тоже не хватало развлечений.
Первый свой публичный концерт командир отделения дал в землянке узкому кругу полкового начальства. Хотя офицерам музыка понравилась, они строго-настрого велели исполнителю быть тише воды, ниже травы:
– Смотри, сукин сын, чтоб дальше не пошло!
Но шила в мешке утаить не удалось. Сначала были представления в узком кругу, затем Петр играл уже для всех однополчан.
В 1945 году Матушкин попробовал натянуть струну на 37-миллиметровую пушку. Ветеран вспоминал: «Несколько октав можно было взять уже. А карабин что – всего две октавы. На ППШ и того меньше, ствол у него короткий. Натягивал я струну даже на пистолет, но он совсем короткий – всего одна октава получается. Только танковую пушку превратить в музыкальный инструмент не пробовал».
Демобилизовавшись после войны, Матушкин вернулся домой и решил получить музыкальное образование. В Ростовском культурно-просветительном училище он перешел к классике: выучился играть на автомате «Полонез Огинского», «Турецкий марш» и др.
По окончании учебы его направили в райцентр Целина директором Дома культуры и еще поручили возродить местный парк. Собственно, парка-то и не было – одни бурьяны на пустыре. Ему дали свободу действий – делай на этом месте что хочешь, но чтобы получилось красивое место отдыха.
Молодой директор взялся за дело всерьез, перечитал горы литературы и вскоре понял, что парки – это не просто деревья и кустарники в ряд, а целое искусство. Он выезжал в Гатчину под Ленинградом для изучения этого искусства и в итоге заложил такой парк в Целине, который и в наше время выглядит на высшем уровне. Одновременно Петр Петрович организовал там городок аттракционов, тир, вел преподавание в музыкальной школе. И за успехи ему присвоили звание «Отличник культпросветработы». Да еще в качестве поощрения послали отличившегося директора в конце 50-х годов на Всесоюзное совещание работников культуры в Москву.
В Кремле уникум-музыкант познакомился с легендарным Утесовым. И Леонид Осипович попросил Матушкина сыграть на автомате.
– Я решил исполнить его же песню – «Сердце, тебе не хочется покоя», – вспоминал ветеран. – Смотрю, а у него глаза на мокром месте. Смахнув непрошеную слезу, Утесов пожелал сам попробовать.
– Черт, сразу не получается, – разволновался известный артист. – Не всем, видно, дано на автоматах играть…
Поэту Льву Ошанину донской умелец дал почитать свои стихи. Мэтр оценил их довольно трезво:
– Ты, Петр, затоптанный самородок. Вот если бы отскоблить. Много еще учиться тебе.
Матушкин выступал также в Центральном доме художника и Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца. Ему довелось танцевать с совсем еще юной актрисой Людмилой Гурченко и аккомпанировать внучке Громыко – Екатерине Лычевой. При этом для пущего эффекта он давал в потолок короткие автоматные очереди пыжами.
Но профессионально заняться музыкой и поэзией Петру Петровичу не удалось. Чтобы прокормить семью, ему пришлось по-каторжному работать там, куда пошлют. Он трудился механиком, комбайнером, преподавал в сельских школах пение, рисование, трудовое обучение. Учителей в селе не хватало, и приходилось заниматься всем. В итоге директор школы отправил талантливого преподавателя на курсы в Новочеркасск в Институт виноградарства и виноделия: «Подучись там, нам нужен садовод на опытном поле».
Петр Петрович – человек ответственный – постиг и это сложное дело и даже со временем обогнал самую передовую виноградарскую науку! Ныне в Гиганте, где живет Матушкин, свои сельскохозяйственные опыты он проводит на поле, которое находится рядом с его домом. И сюда часто заходят студенты местного сельхозтехникума – посмотреть, как теория выглядит на практике, поучиться передовым методам виноградарства.
Наверное, подобных виноградников на свете не найдется. Матушкин и тут изобретатель от Бога. Он придумал такой способ посадки винограда, который позволяет не через три-четыре года снимать первый урожай, а уже на следующий год. При этом «виноградный куст Матушкина» в постоянных удобрениях не нуждается. Виноградарь-новатор все удобрения заносит уже в процессе посадки на 50 лет вперед! И ягоды при этом получаются отменные!
Когда Петру Петровичу было уже за 70, врачи обнаружили у него рак печени, а он взял и сам себя вылечил своим виноградом и медом. По этому поводу Матушкин написал такие строки:
Вот так в стихах пенсионер сформулировал рецепт своего лекарства.
Ну и, конечно, в исцелении ему помогла музыка, остающаяся постоянным увлечением Петра Петровича. И самое заветное желание этого необычного человека, причем уже много лет, – натянуть поющие струны на все виды оружия, чтобы оно не уничтожало людей, а радовало их музыкой.
Кроме того, он не жалеет денег на покупку редких и очень дорогих книг – по садоводству и виноградарству, ландшафтной архитектуре и озеленению. Дошло в итоге до того, что неугомонный пенсионер стал в этих вопросах советником у нового главы администрации Сальска, который задумал превратить город в цветущий сад. Дел и забот у Матушкина прибавилось. Пришлось ему через день ездить за 20 км в Сальск – организовывать работу по озеленению райцентра. Старания советника оказались не напрасными: в городе был создан совет дизайнеров, в котором собрались местные экологи, писатели, художники, артисты, музыканты, депутаты. Петру Петровичу удалось увлечь власть имущих, и они приняли
