столб, Катон пропихнул знаменосца внутрь.
– Теперь ты, оптион.
– Командир… – попытался было возразить Септим, но Катон оборвал его:
– Это приказ!
Прижавшись спиной к воротному столбу, центурион подобрал с земли оброненный щит и вновь схватился с врагом. Один за другим бойцы проходили мимо него в ворота, а центурион продолжал колоть и рубить, отбиваясь от людей Каратака, как загнанный зверь от собак. Наконец, похоже, живых римлян за воротами не осталось, но Катон не покидал свою позицию, так как не был в этом уверен. Кончилось тем, что сильная рука схватила его за плечо и втянула в проем.
– Закрывай! – крикнул Макрон, и два отделения налегли на бревенчатые створы, в то время как вражеские воины навалились с другой стороны, пытаясь их распахнуть. Но легионеры, действуя более слаженно, быстро закрыли ворота и задвинули в петли запорный брус за миг до того, как бревна содрогнулись под обрушившимися на них ударами.
– Получите! – раздался с вала голос Туллия, и Катон увидел, как легионеры выпустили на сгрудившихся у ворот врагов настоящий град метательных копий. Воздух огласился воплями, а потом удары по створам прекратились. Смолкли и вражеские крики.
Катон сидел на корточках, одной рукой держась за щит, а другой сжимая рукоять меча, на который он опирался, поддерживая уставшее тело.
– Ты в порядке, приятель?
Катон поднял глаза и при виде Макрона покачал головой:
– Не отказался бы промочить горло.
– Прости. – Макрон улыбнулся и потянулся за флягой. – Все, что у меня есть, это вода.
– Сойдет, на худой конец.
Катон отпил несколько больших глотков тепловатой жидкости, вернул флягу, медленно поднялся на ноги и бросил взгляд за плечо Макрона:
– Что там интересного?
– А ты посмотри.
Катон указал рукой. В той стороне, где находилась крепость, к небу поднималась струйка дыма.
Глава 39
– Что это значит? – прорычал Макрон. – Они же не могли нас обойти, верно?
– Не могли. Это невозможно.
– А почему?..
Катон кивнул головой в сторону болота:
– Если бы авангард Каратака прошел там, его бойцы первым делом добрались бы до нас.
– И кто же тогда орудует в крепости?
Прежде чем Катон успел ответить, к ним со встревоженным выражением на лице подбежал центурион Туллий.
– Уже увидели, да?
– Так точно, командир, – спокойно ответил Макрон. – Потому мы и смотрим в ту сторону.
– Они обошли нас. Зашли к нам в тыл.
Туллий испугался так, что его понесло.
– Ну, мы и нарвались! Сейчас они покончат с крепостью и навалятся на нас. Зажмут в клещи с обеих сторон и разорвут в клочья. Прав был Максимий, не надо нам было покидать крепость… – Туллий обернулся к Катону. – Это ты во всем виноват. План был твой, и этот кровавый кошмар – твоих рук дело. Зря я тебя послушал…
Сначала Катона охватил гнев, потом презрение к старшему командиру, но он молчал, понимая, что давать волю этим чувствам никоим образом нельзя. Сейчас не было времени защищаться от подобных беспочвенных обвинений. Ему следовало осторожно выправить ситуацию, пока старый центурион не впал в панику и не начал принимать поспешные, губительные решения. Кроме того, Катон знал, что Туллий неправ.
– Я, должно быть спятил, потому и стал тебя слушать, – с горечью продолжил Туллий. – Не надо было мне тебя отпускать. Думаю, тебя нужно отстранить от командования.
– Погоди минуточку, командир, – выступил вперед Макрон. – Это несправедливо. Мы все согласились с его планом, так что нельзя валить все на парня.
Туллий перевел горестный взгляд на Макрона:
– Может быть, мне следует заковать в цепи вас обоих?
– Командир, – тихо прервал его Катон, – не стоит делать ничего такого. И подобные разговоры вести не стоит в присутствии солдат.
Туллий огляделся и увидел, что легионеры, кто поближе, с любопытством на них поглядывают.
– А ну, на позиции! Нечего тут высматривать, лучше за врагом следите!
Бойцы отвернулись, делая вид, будто спор командиров их вовсе не интересовал. Убедившись, что никто больше не может их подслушать, Туллий вновь обратился к Катону с Макроном:
– С вами двумя я разберусь позже. Сейчас не до того, каждый, кто может держать оружие, на счету. Но обещаю вам, если мы каким-то чудом останемся в живых, спрос со всех будет по полному счету.
Ноздри Макрона раздулись, и он подался вперед, чтобы ответить в том же духе, но Катон удержал его за запястье и, пока друг не усугубил и без того напряженную ситуацию, сказал:
– Да, командир. Мы согласны. Но первым делом надо отразить врага. А уж потом, когда время будет, займешься нами.
Центурион Туллий кивнул:
– Ладно. Сейчас надо выбираться из этой западни.
– Если мы покинем вал, пока варвары зализывают раны и готовятся к следующему приступу, мы можем отойти в крепость прежде, чем они нас перехватят, – указал Макрон. – Там у нас больше шансов отразить натиск.
– Это в том случае, если силы, просочившиеся в крепость, невелики и мы сможем их одолеть, – заметил Туллий, глядя на поднимавшийся в отдалении дым. – К тому же мы знать не знаем, до какой степени они могли повредить оборонительные сооружения.
– Можно сказать, командир?
– Ну что еще у тебя, Катон? Еще один блистательный план?
– Никак нет, командир. Мне просто подумалось, что возвращаться нет никакого смысла. Да, оборонительные сооружения могли сохраниться, а могли и нет. В этом случае нам лучше остаться здесь. Кроме того, сдается мне, кто бы ни напал на крепость, на их счет мы можем не беспокоиться.
– Правда? И что заставляет тебя так думать?
– Это не люди Каратака, – ответил Катон, игнорируя сарказм Туллия. – Скорее всего это жители поселка. Им представилась возможность отомстить, и они ею воспользовались. Надо думать, местные утащат из крепости все, что можно, а остальное постараются разрушить, но после этого скорее всего ударятся в панику и попрячутся кто куда.
– Это ты так думаешь.
– Но если Катон прав, – промолвил Макрон, с тревогой глядя на дым, – как насчет Максимия с Феликсом? И Непота? Мы обязаны послать кого-то назад, им на выручку. Я возьму полцентурии и…
– Бессмысленно, – оборвал его Катон. – Они уже мертвы. Кто бы там ни хозяйничал, поселяне или враги, их не пощадили бы ни те, ни другие. Кроме того, как верно указал командир когорты, все люди необходимы нам здесь, чтобы сдерживать Каратака. Сдерживать до тех пор, пока не подоспеет Веспасиан.
– Если подоспеет, – буркнул Макрон.
– Пусть так, – кивнул Катон, – если подоспеет. От этого сейчас все и зависит. Если легион не придет,
