беспалубные юркие челны, объединяемые летописцами по примеру античных предтеч общим понятием «пиратские суда», но несомненно являвшие собой немалое разнообразие типов. Каких - можно только догадываться, припоминая аналогичные суда Древней Греции и Рима.
Несомненно в их число входила галея.
Можно было встретить среди них небольшую парусную аграрию, хотя ее название наводит скорее на мысль о транспортировке зерна или фруктов.
Заметное место занимала маленькая маневренная и быстроходная элура («кошка») - гребное дозорное и курьерское суденышко, которое римляне отнесли бы к классу спекулаторий. Название ее наводит на мысль, что так могли именовать галею - тоже «кошку» - меньших размеров и не предназначенную для боя. Но и не исключено, что это была модернизированная разновидность скафы. Больше об элурах ничего не известно, разве - что их латинское название «фелис», возможно, сыграло какую-то роль в рождении фелуки.
Примерно в это же время, в XI веке, возникает термин «бардинн», восходящий, скорее всего, к Геродотовой бар-ит - грузовому судну египтян, весьма детально им описанному.
Довольно редко упоминаются авторами хроник диапрумны («суда с двумя кормами») - то ли сдвоенные корабли-катамараны, то ли реконструированные тупорылые самосские самены, доставшиеся византийцам в наследство от старого мира. Военный флот из диапрумн посылал в 559 году Юстиниан I на Дунай, чтобы помешать переправе гуннов и славян.
Поход Юстиниана повторил в мае 774 года Константин, направив к Дунаю две тысячи загадочных хеландиев. Судя по весьма скудным описаниям, это те же дромоны, но несравненно более изящные и нарядные, предназначавшиеся чаще для прогулок и торжественных случаев (хеландий, украшенный пурпуром, был императорским кораблем), чем для битв. В этом-то и заключается их загадочность: ведь дромоны относились к «длинным» - боевым кораблям, а хеландий, явно хранящий в себе греческое слово хелус («черепаха»), должен был бы, скорее, являть собой тихоходное купеческое «круглое» судно. Однако это противоречит всему тому немногому, что мы о нем знаем, например что хеландий мог иметь как один, так и два ряда весел. И тогда не остается ничего иного, как связать это название с другим греческим словом - энхелус: так называли угрей, длинных и увертливых. Значит, что же - энхеландий? По логике вещей - бесспорно, но такого слова в хрониках нет. Можно лишь предположить, что либо такова была усеченная форма названия - для греков это в общем не редкость,- либо хеландий появились тогда, когда энхеландий уже сошли со сцены. Любопытно, что chelus во французском произношении («шелус») дал впоследствии название и быстроходной «длинной» шелуке, и неповоротливой «круглой» грузовой шаланде. Еще и сегодня на реках и у побережий Франции можно встретить шалан(д)ы - небольшие баржи или весельные грузовые лодки, иногда имеющие маленькую мачту с парусом. Вполне возможно поэтому, что и ромеи различали «угрей», вмещавших, как и дромон, кроме сотни гребцов, двести человек экипажа и множество пассажиров, и «черепах», относившихся к классу грузовых судов, но участвовавших и в военных походах.
Относительно названия хеландия имеются, впрочем, сомнения лингвистического порядка. Дело в том, что анонимный греческий автор «Перипла Эритрейского моря» (по существу - лоции Индийского океана), написанного в конце I века, упоминает, что у индийцев «есть местные суда, ходящие... вдоль берега, и другие, связанные из больших одноствольных судов, так называемые сангары; те же, которые ходят в Хрису («Золотую» Малакку. - Л. С.) и Ганг, очень велики и называются коландиями». В этом названии, скорее всего, проглядывает арабское «кил» - парус. То есть - океанские парусные корабли. Из обмолвок других авторов, например Марко Поло, можно набросать их примерный портрет. Это широкие грузовые суда грузоподъемностью до тысячи тонн, вмещавшие до ста пятидесяти человек. Киль коландия был выдолблен из одного ствола, на него наращивали доски обшивки. По-видимому, из коландия произошла и арабская многопалубная трехмачтовая шаланди, о которой речь пойдет ниже. И тот и другой тип судна вполне согласуется с греческим «хелус», ибо быстроходность была не самым главным достоинством торговых и грузовых судов.
К этому же классу принадлежали парусные двухмачтовые суда для перевозки лошадей. Они мало чем отличались от традиционных греческих гиппагог или римских гиппагин. Так, константинопольский патриарх Никифор, живший на рубеже VIII и IX веков, свидетельствует в своем «Бревиарии», что в 763 году император Константин V, высылая очередную карательную экспедицию к устью Дуная, погрузил на каждое из восьмисот таких судов по дюжине лошадей, что дало вполне внушительный конный отряд - почти десять тысяч всадников. На их борту всегда имелась широкая и прочная сходня, предназначенная для погрузки и выгрузки людей, скота и техники в любом месте побережья, где возникала необходимость.
Торговые суда Византии строились также с крепкой сплошной палубой, под которой размещались обширные трюмы. Длина их достигала девятнадцати метров, ширина - чуть более пяти, то есть в соотношении примерно 1:3,5. По крайней мере, такие параметры имеет византийский «купец» VII века с диагональной обшивкой, чьи останки были подняты со дна Эгейского моря около островка Яссыады в 1960-х годах. На нем обнаружили фрагмент камбуза с печью, выложенной из огнеупорного кирпича с проделанными в нем круглыми отверстиями, разного рода изделия из стекла, камня, металла и терракоты, столовые принадлежности, посуду. Надпись на торговых весах - «Навклер Георгиос» - позволила установить имя владельца. Объему трюмов этого судна позавидовал бы самый алчный финикиянин.
Константинопольский хронист Феофан Исповедник в своей «Хронографии», написанной в начале IX века, но охватывающей и более ранний период, именует неизвестный нам класс грузовых удов мюриагогами - «перевозящими десять тысяч грузов (или товаров)». Текст позволяет допустить, что это определение относится к скафам: как и в античности, это могли быть и большие суда, и маленькие лодки, бравшиеся на борт. В Византии скафами чаще всего называли торговые суда (как класс). Но о каких грузах идет речь?
Правильнее всего предположить, что ромеи вслед за греками измеряли водоизмещение своих судов какими-то стандартными и широко распространенными предметами («грузами»). В античности такими предметами служили амфоры емкостью около сорока литров с вином или оливковым маслом, и известен класс грузовых судов - мюриамфоры («перевозящие десять тысяч амфор»).
Однако другие списки «Хронографии» дают чтение «мюриоболы» («перевозящие десять тысяч оболов»). Это совершенно непонятно: у греков обол никогда не служил мерой объема, а только мерой веса (шестая часть драхмы, или 0,728 грамма) и стоимости (шестая часть драхмы).
Наиболее вероятным и не оставляющим места для сомнений представляется прочтение этих слов в их переносных значениях - «непомерно большие» или «непомерно дорогие» суда. В значении «непомерный» слово «мюриамфорос» зафиксировано, например, еще в V веке до н. э. у комедиографа Аристофана.
В Европе долго измеряли водоизмещение судов «бочками»: от латинского tunna (бочка) произошла «тонна». Для испанцев, например, стотонным было судно, способное уместить в своем трюме сотню больших бочек вина - тонелад. Русская «бочка» примерно равнялась двум четвертям, то есть восьми пудам или ста тридцати одному килограмму, а тонна - 1015,56 килограмма. (Это близко к английской большой, или длинной, тонне - тысяче шестнадцати килограммам.) В августе 1806 года «Вестник Европы» отмечал возвращение из кругосветного плавания шлюпов «Нева», принимавшего четыреста тридцать бочек груза, и «Надежда» - четыреста семьдесят бочек. На этом примере легко убедиться, сколь неточна была эта мера: хорошо известно, что «Нева» имела водоизмещение триста семьдесят тонн, а «Надежда» - четыреста пятьдесят, следовательно, в первом случае «бочка» составляла 860,46 килограмма, а во втором - 957,44, то есть была близка к английской малой, или короткой, тонне - 907,18 килограмма.
Водоизмещение военных судов Византии тоже должно было быть «непомерным», если вспомнить, кроме всего прочего, что для прочности они покрывались асфальтом: таковы теперь были принципы «броненосности» на флоте. Однако не надо думать, будто все типы своих кораблей ромеи использовали
