оценив обстановку, первые поняли все преимущества норманнских фелагов - торговых сообществ. И они возродили их на новом уровне, объединив свои торговые представительства в Брюгге - сердце фламандской коммерции. Кастовые интересы уже тогда побуждали купечество этих городов защищать свои права не только от пиратов, но и от своих конкурентов из Кёльна, Мюнстера и множества других германских городов, а также с острова Готланд, лежавшего на перекрестье торговых трасс.
В 1226 году гамбуржцы выступили соперниками Кёльна и на английском рынке, основав с разрешения Генриха III собственную контору в Лондоне.
Весной 1241 года, стремясь обезопасить себя от участившихся нападений пиратов, Любек и Гамбург заключили договор об охране своей торговли, торжественно подписанный в зале любекской ратуши. Первая статья его гласила: «В случае, если против наших или их горожан поднимутся разбойники и иные злые люди, начиная от места впадения в море реки, именуемой Травой, и до Гамбурга, а также по всей Эльбе до моря, и будут чинить на наших и на их горожан вражеские нападения, то мы с ними и они равным образом с нами на одинаковых началах должны будут участвовать в расходах и тратах на уничтожение и искоренение этих разбойников». В 1267 году Любек последовал примеру Гамбурга и открыл в Лондоне свое торговое представительство.
С этих пор скандинавам противостояла в северных морях мощная сила, и она еще тысячекратно возрастет через несколько десятков лет. Этот союз портовых городов Балтийского и Северного морей, созданный и направленный против пиратов, стал называться Ганзейским или попросту Ганзой. Готское слово «ганза» означает «толпа», на средненижненемецком оно стало означать «союз, товарищество». К моменту образования этого союза на побережье северных морей насчитывалось свыше трех тысяч торговых центров, но раздробленность Германии и междоусобицы ее князей не могли создать условий для безопасной торговли, и набожные немцы последовали древнему хорошо проверенному совету: помогай себе сам, и Бог тебе поможет.
Монополисту германско-английской торговли Кёльну ничего другого не оставалось, как только смириться и примкнуть к этому союзу, возглавляемому купцами вольного города Любека. В 1299 году представители Ростока, Гамбурга, Висмара, Люнебурга и Штральзунда прибыли в Любек, где заключили соглашение, что «впредь не будут обслуживать парусник того купца, который не входит в Ганзу». Ганза стала коллективным монополистом северной торговли, а ее сразу же вошедшие в моду печати городов- участников - знаком гостеприимства и символом власти. Печати Висмара, Данвича, Любека, Ростока, Штральзунда дошли до нас в прекрасном состоянии и донесли изображения торговых судов того времени - в основном коггов, отчего их называют также «когговыми печатями». На одной из них, изготовленной в Данциге на рубеже XIII и XIV веков, отчетливо просматриваются «вевлинги» - ванты. Это едва ли не первое их изображение, известное нам сегодня.
Одна из основных целей создания этого торгово-военного союза изложена в ряде более ранних постановлений. Еще в начале 1260-х годов будущие ганзейцы решили, что «каждый город по силе возможности защищает море от пиратов и других злоумышленников, так, чтобы торговцы морские могли свободно справлять свою торговлю». В 1265 году последовало уточнение: «Если на морях соберутся пираты, все города должны, сообразно раскладке, производить затраты на уничтожение их».
В 1293 году членство в Ганзе оформили двадцать четыре города, а к 1367 году их количество возросло более чем втрое. Торговые представительства ганзейских купцов имелись кроме Лондона в Бергене и Брюгге, Пскове и Венеции, Новгороде и Стокгольме. Ганза устраивала свои великолепные ярмарки в Дублине и Витебске, Плимуте и Познани, Осло и Франкфурте, Праге и Нюрнберге, Амстердаме и Нарве, Варшаве и Вильнюсе, и еще в десятках городов всей Европы. В любом из них можно было купить и продать все, что душе угодно, от колесной мази или вяленой рыбы до самых утонченных и экзотических предметов роскоши Востока, доставляемых итальянскими посредниками.
На ганзейских ярмарках фламандские полотна встречались с английской шерстью, аквитанские кожи - с русским медом, кипрская медь - с литовским янтарем, исландская сельдь - с французским сыром, рейнские вина - с египетской пшеницей, венецианское стекло - с багдадскими клинками.
Торговля, как и война, стала всеобщей, представление о ее масштабах может дать речь венецианского дожа Томмазо Мочениго, произнесенная в 1420 году: из нее явствует, что товарооборот одной только Венеции в торговле с Ломбардией составлял два миллиона пятьсот сорок семь тысяч дукатов и приносил ежегодный доход купцам не менее шестисот тысяч. Три года спустя он указывал в своем завещании, что оставляет соотечественникам три тысячи триста сорок пять кораблей, готовых плыть, куда им укажут, тридцать шесть тысяч отлично обученных моряков и шесть тысяч искусных корабелов, вытесывающих на верфях, оборудованных по последнему слову техники, морское могущество Венеции.
Интенсификация торговли с Венецией и Генуей побудила ганзеицев переместить ее центр из Брюгге в Лисабон. В XIV веке ганзейский флот насчитывал почти тысячу судов, но и их не хватало, и с середины века был возрожден известный еще с античности метод фрахта. Из таможенных документов известно, что в 1386 году из любекского порта вышло восемьсот сорок шесть судов, в следующем году из гамбургского - пятьсот девяносто восемь.
8 сентября 1308 года стараниями фламандских и норвежских купцов было отменено полупиратское «береговое право». Владельцы потерпевших крушение кораблей теперь могли спокойно ремонтировать их и подбирать уцелевшее имущество, не отдавая его ни целиком, ни частично какому-нибудь предприимчивому феодалу, вздумавшему объявить своей собственностью приглянувшийся ему участок побережья и на этом основании присвоившему себе право прикарманивать все, что будет выброшено сюда морем.
Однако на большинстве побережий «береговое право» осталось и существовало еще многие столетия - дольше всего в Англии, где при Адмиралтействе существовал даже специальный Департамент морских находок. «Все, что находится в море, все, что пошло ко дну, все, что всплывает наверх, все, что прибивает к берегу,- все это собственность генерал-адмирала»,- писал Гюго в «Человеке, который смеется». Нашедший что-либо на побережье или в прибрежных водах и не передавший находку властям приравнивался к рангу «королевских воров» со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Образование Ганзы несколько умерило разбойничьи замашки прибрежных феодалов, сковав свободу их действий. Их кошельки начали очень быстро пустеть, и после убийства короля Эрика Клиппинга 22 ноября 1286 года в Дании наступила эпоха смут. Разорившиеся аристократы нередко в это время залезали в долги - ровно настолько, чтобы можно было снарядить корабль и выйти на нем в море, дабы расплатиться с долгами. Для некоторых это был побочный доход, иные сделали его основным. Известен курьезный случай, когда немецкие князья оптом запродали датскому королю... все побережье южной Балтики от Ютландии до Одера. Эта сделка была немногим реальней для датского короля, чем подаренный португальским королем остров Святого Брандана для Луиша Пердигона: балтийское побережье по крайней мере не надо было разыскивать. Неразрешимой оставалась лишь одна мелочь, мучившая в свое время и португальского идальго: как вступить во владение? А с 1319 года уже и сама Дания отдается в залог по частям всем желающим. За нею последовал полуостров Сконе, проданный Швеции в 1332 году изгнанным датским королем Кристофером II. С 1332 по 1340 год Дания была без короля, в 1346 году новый ее король Вальдемар IV Аттердаг продает Эстонию Тевтонскому ордену, а тот год спустя перепродает ее другому ордену - Ливонскому.
Возможно, что на мысль торговать побережьями навели предприимчивых феодалов трагические события 1282 года, когда в результате катастрофического опускания двухсотпятидесятикилометрового участка побережья Северного моря в районе нынешнего Амстердама образовался обширный залив Зёйдер-Зе - «Южное море», в 1932 году разделенный шлюзованной дамбой на два залива - Ваддензе и Эйселмер. Ушли под воду фризские города Нагеле, Энс и несколько других, от материка отделились огромные куски суши, образовавшие цепочку Фризских островов,
