- Нет-нет, всё так, - поспешил заверить его Драко, с трудом вынырнув из ощущения дурманящей радости и счастья, чем-то напоминавшего ту колдографию, что Гарри принёс ему вчера. - Всё даже слишком хорошо, чтобы быть правдой.
- Запомни, Драко, и никогда не забывай: это единственная правда, какая есть, - указание «не забывать» было шутливым, но сам Гарри был серьёзен, как пономарь на мессе. - Если ты считаешь, что это хорошо - тем только лучше. Быть может, мне даже не придётся прилагать столько усилий, сколько я тут расписал, чтобы остаться с тобой.
- Не загадывай, - весело фыркнул Драко. - Может, мне понравится, как ты выглядишь, целуя мне руки!
Гарри вздохнул.
- Если б тебе не было страшно, мы могли бы проверить хоть сейчас.
Драко задумался. Уверенность в том, что его любят, придала ему сил и спокойствия.
- Так давай попробуем. В конце концов, мне кажется очень глупым бояться твоих прикосновений.
- Ты уверен? - озабоченно спросил Гарри. - Я не хочу, чтоб тебе было больно и страшно.
- Не будет… ну, или так сильно не будет. Только… ты это… осторожно, ладно? - Драко подозревал, что звучит эта просьба в общем контексте чрезвычайно глупо.
- Разумеется, милый.
Гарри бережно взял обеими руками безвольную левую ладонь Драко. Иголочки паники немедленно прошили позвоночник блондина, но он прикрикнул на них, и те, удивлённые замерли. Было страшно… но вполне терпимо. Так же страшно ему было, пожалуй, перед тем, как он впервые собирался заняться сексом с парнем. По сравнению с тем, что творилось с Драко в воскресенье, это было как небо и земля. Блондин молча кивнул ожидающему реакции Гарри: продолжай.
Брюнет склонился над рукой Драко и коснулся губами тыльной стороны его ладони. Прикосновение было похоже на пригоршню жидкого огня, пролившегося на кожу ничего не ожидавшего Драко. Блондин судорожно хватал ртом воздух, пытаясь справиться одновременно и с неистовым желанием немедленно накинуться на Гарри, зацеловать его до безумия и отдаться ему здесь же, и с паническим поползновением заорать и сбежать на край света от любого касания. Задача облегчалась тем, что эти стремления были противоположными и по большей части боролись друг с другом сами. Драко не отдёрнул ладони, и Гарри снова поцеловал её.
На этот раз губы Гарри прошлись по касательной, бережно лаская чувствительную кожу тыльной стороны ладони. Блондина бросало то в жар, то в холод, и, когда брюнет остановился, всасывая губами немного кожи поверх косточки, он не выдержал и резко выдернул руку.
Он был в шоке.
Никогда ему не доводилось прежде (судя по куцым воспоминаниям, конечно, и сиюминутным впечатлениям) испытывать ничего настолько возбуждающего и купаться в такой всепоглощающей нежности.
Ему было страшно.
- Всё в порядке, милый? Тебе страшно? Драко?
- Всё хорошо, Гарри. Я в норме. Просто… я не ожидал.
Судя по недоумевающему лицу брюнета, до того не дошло, что именно было таким неожиданным для Драко, но уточнять он не стал - видно, побоялся, ещё сильнее травмировать и без того настрадавшуюся психику блондина.
- Тебе здесь не скучно? Ты целый день один, я и Снейп на занятиях…
- Снейп?
- Северус. Его фамилия Снейп… Мерлин, так странно объяснять это тебе…
- Почему странно?
- Как бы это сказать… пока ты учился в Хогвартсе, Снейп был твоим деканом. Кроме того, он твой крёстный, так что ты познакомился с ним раньше, чем пошёл в школу.
- Я ничего не помню об учёбе, - сокрушённо сказал Драко. - То есть, я помню сами заклинания, рецепты и всё прочее, но ни людей, ни событий… только ты.
Гарри очень мило заалел - смутился, что ли? Отчего-то от этого смущённого румянца на щеках Гарри по телу Драко прошла тёплая волна любви и желания защитить. «Меня бы самого кто защитил…». Несмотря на браваду, Драко признавал, что требование Северуса оставаться в кровати было справедливым - блондин был ещё очень слаб. Поэтому, собственно, он и не стал вскакивать сразу же, как только утром за Северусом закрылась дверь.
- Это с одной стороны плохо, с другой - хорошо, - задумчиво сказал Поттер.
- Чем же хорошо? - Драко решительно не видел в потере памяти никаких плюсов. Ему не нравилось терять контроль над ситуацией.
- Тем, что такой объём информации - вся твоя прежняя жизнь - не мог исчезнуть бесследно или быть заблокирован как следует. Теперь памяти нужен только стимул, чтобы вернуться.
- И что может послужить этим стимулом?
Гарри пожал плечами.
- Человек. Событие. Сильный стресс. Я не знаю. Никогда не был силён в психологии.
- А в чём ты был силён?
- В основном, в квиддиче, - ухмыльнулся Гарри. - И в магии - защите и нападении.
- Расскажи мне, наконец, что такое квиддич! - не выдержал Драко. - Странное слово какое…
- Охотно, - Гарри просто расцвёл. - Квиддич - это игра волшебников…
Гарри объяснял, Драко слушал. Брюнет рисовал в воздухе трёхмерные схемы, изображавшие игроков на мётлах, создавал из воздуха мячи, рассказывал о матчах, в которых, оказывается, он, Драко, противостоял Гарри. Правда, блондину никогда не удавалось поймать снитч раньше Гарри - когда Драко спросил об этом напрямик, брюнет смутился и замямлил что-то, не желая так сразу бухать: «Ты никогда не мог выиграть у меня». Поэтому Драко сразу всё понял. Как ни странно, эта новость его нисколько не огорчила - где-то в глубине души он ощущал, что так было правильно.
За разговором на нейтральную и безопасную тему они не заметили, как стемнело. Не сдержавшись, Драко зевнул, и Гарри немедленно замолчал на полуслове.
- Ой… ты устал, наверное, а тут я со своим квиддичем…
- Ничего я не устал, - запротестовал Драко, сдерживая предательский зевок. Устал он зверски (хотя ничего, вообще-то, и не делал - только лежал и разговаривал), но показывать этого не желал. Ведь тогда Гарри уйдёт… - Это случайно. Ты говори, говори…
- Да хватит мне уже болтать, - наморщил нос Гарри. - К тому же ты всё это и сам знаешь. И непременно вспомнишь.
Такой уверенности Драко не ощущал. Ему казалось, нужен пожар, который заставит туман в голове высохнуть, съёжиться клочьями и исчезнуть, но где взять такое?
- Но надо же мне что-то знать, пока я не вспомню всё. Это так неуютно - видеть, слышать и ничего не понимать. Тем более, знать, что все остальные понимают, и сам ты тоже когда-то понимал.
На лице Гарри отразилось искреннее раскаяние. В отличие от Северуса, Гарри был для Драко раскрытой книгой в плане эмоций. Самому блондину больше импонировала манера поведения Северуса, но непосредственность Гарри обезоруживала. Пожалуй, она была одной из главных вещей, за которые Драко полюбил Гарри когда-то там, в прошлом.
- Прости, я такой чурбан… вечно ляпну бестактность, а потом только подумаю.
- Хуже было бы, Гарри, если б ты говорил мне бестактности, предварительно тщательно их обдумав, - критически заметил Драко.
Брюнет захихикал. Драко захотелось прикоснуться губами к смуглому горлу, чтобы почувствовать, как оно подрагивает от смеха, и одновременно - никогда и ни к кому ни за что не прикасаться.
- Твоя правда. Ох… ты есть или пить хочешь, наверно. Какой же я в самом деле чурбан…
- Пить - это было бы неплохо. И… ну, в туалет, - Драко остался внешне невозмутимым, хотя в действительности был так же смущён, как и Гарри, чьи скулы процвели густым бордовым цветом. Где и у кого Драко учился подобной невозмутимости, хотел бы он знать?
- А… где тут у Снейпа туалет?
