крылышки Гарри и Дамблдора, потому что тогда будет шанс ещё выжить. В конце концов, Малфой-младший был самолюбив и самостоятелен до крайности и терпеть не мог, когда за него что-то решали. А Люциус, не учтя сию черту характера своего наследника, решил за него фактически всю его жизнь наперёд. А Драко не хотел такой жизни, где он, возможно, однажды будет вынужден встать на поле боя против Гарри. Ни за что. Пусть Люциус лишает наследства, пусть Лорд назначает награды за его голову - Драко в этом больше не участвует.
Малфой-младший нервно закурил, вновь пристроившись на подоконнике собственной комнаты. Все сошли с ума. Все вокруг.
- Уроборос, - позвал Драко, опасно свешиваясь из окна своей комнаты по направлению к совятне, которая находилась этажом выше. Конечно, не самое типичное имя для филина, и Драко, вообще, хотел назвать его Тилли. Но отец не понял бы внезапной склонности сына к плебейским именам. Пункт двести восьмой кодекса Малфоев гласит, что имена личных сов и филинов должны отражать величие рода и приближённость к древним тайнам. Какие тайны имелись в виду, было давно и прочно забыто (кодекс писался три с половиной тысячи лет назад), но животные именовались строго в соответствии с пунктом. Сову Люциуса, например, звали Гриндевальд, что отражало не только величие и прочее, но и специфическое чувство юмора главы рода Малфоев.
Филин неспешно подлетел и устроился на плече хозяина, ожидая приказаний. Драко торопливо набросал на письме к Поттеру постскриптум, свернул пергамент в трубочку и привязал к лапке Уробороса.
- Лети к Гарри, - шепнул Драко. - И не обжирай там никого! Будто тебя здесь не кормят, позорище…
Уроборос насмешливо ухнул - дескать, ты, конечно, прав, хозяин, но печенье - это святое! - и полетел.
Валить отсюда. Несомненно. Только дождаться сентября, ничем не выдав себя. Несомненно.
Руки Драко тряслись, и он выкинул недокуренную сигарету на многострадальные фиалки.
* * *
Гарри, перепрыгивая через ступеньку, раньше Рона добрался до их общей комнаты. Вечеринка в обществе семьи Уизли и нескольких членов Ордена - Грюма, Люпина и Тонкс - заставила героя магического мира расслабиться. И забыть всё, что на него давило - нападение Пожирателей смерти на Хогвартс в конце прошлого года, смерти Сириуса и Седрика, дурацкое пророчество, сломавшее ему жизнь. Забыть, в конце концов, странное поведение Малфоя, приславшего заклятому врагу подарок на день рождения.
Но как раз о последнем факте Гарри явственно напомнил черный филин, вальяжно расхаживавший по, очевидно, полюбившейся ему спинке кровати гриффиндорца.
- Гляди, Гарри, Малфой уже ответил! - восторженно выдохнул Рон, изрядно нагрузившийся сливочным пивом. - Чего это он, а?
- Гляжу, - кисло сказал Гарри, разом теряя с такими усилиями обретённое благодушие.
Рон сбегал за Гермионой, пока Гарри отвязывал письмо от лапки филина, и письмо было зачитано вслух для всех троих.
- «Поттер! Уверяю тебя, что для такого подарка у меня имелись веские причины. Но не вижу ничего, что сподвигло бы меня открыть их тебе. В любом случае, это был бы разговор не для письма. И не торопись уничтожать Вещь - было бы чертовски обидно, если все мои усилия оказались напрасными. Я надеюсь, ты не думаешь, что в подвале Малфой-мэнора стоит фабрика по производству Многосущных вещей и мне так просто было взять одну для тебя.
Я не забыл, что мы враги, о нет, на этот счёт можешь не беспокоиться - при первой же встрече я могу тебе об этом напомнить, отпустив лишь пару реплик, если хочешь. Однако у любых врагов могут найтись точки соприкосновения. Взять хотя бы Дамблдора и Гриндевальда, которые дружили в юности, прежде чем стать врагами.
Так и вижу, Поттер, как на твоём лице отражается непривычная по своей напряжённости работа мысли: что же общего может быть у тебя и меня? Что ж… если и нет пока, то найти нетрудно. Главное, не швырни в меня авадой невзначай, ты же всё-таки гриффиндорец, и всё будет хорошо.
Спасибо за заботу о моём филине, и не давай ему больше печенья, пожалуйста, он и так избалован сверх меры. Если надумаешь не отвечать, скажи Уроборосу (это филин), и он сам улетит, а до тех пор будет ждать ответа.
Всецело к твоим услугам,
Д. М.
P. S. Если ты об этом думал, моё поведение не имеет никакого отношения к Сам-Знаешь-Кому или к моему отцу. Это наши личные дела, Поттер, только наши с тобой. И вообще… ты будешь удивлён, но мой выбор стороны в этой войне вовсе не так очевиден, как кажется многим».
Письмо повергло Гриффиндорское Трио в глубокую задумчивость, усугубленную большими порциями поглощённых недавно пирогов и сливочного пива.
- Только хорёк мог додуматься обозвать птицу Уроборосом, - высказался наконец Рон. Гарри и Гермиона были с ним согласны, но этот факт не казался им таким уж первостепенным.
- Это хорошо, если Малфой действительно не уверен в том, что должен присоединиться к Вольдеморту, - заявила Гермиона. Рон и Гарри были в шоке.
- Миона!! Ты думаешь, этот гнусный хорёк способен говорить правду?! - заорал рыжик, практически оглушив Гарри на правое ухо.
- Он тоже человек, - с достоинством сказала Гермиона. - Почему бы ему и не говорить правду для разнообразия?
- Не верю я в такое разнообразие, - проворчал Рон, слегка успокаиваясь. - Он - Малфой, и этим всё сказано!
- Меня больше беспокоят его намёки на то, что у нас с ним может быть что-то общее, - напряжённо сказал Гарри. - Что он имеет в виду?
- В письме не говорится ни о чём конкретном, Гарри. Я думаю, он действительно хочет тебя заинтриговать и продолжить переписку.
- Но зачем она ему? Он не может прислать мне ничего опасного и никогда не перевербует меня на сторону Волдеморта. Что ещё ему от меня может быть надо?
- Может, ему совсем уж не с кем общаться? - неуверенно предположил Рон.
Гарри мрачно посмотрел на друга. Общаться с Малфоем - такое же сомнительное удовольствие, как танцевать чечётку на минном поле, твёрдо считал Мальчик-который-ещё-на-первом-курсе-отказался- дружить-с-Драко-Малфоем-и-всё-равно-ухитрился-выжить-после-этого.
- Я думаю, он мог бы попереписываться со слизеринцами. У него невеста есть среди них. Есть любовницы и любовники, - произносить подобные вещи спокойно Гарри не умел, за что очень на себя злился. Но голос оставался ровным, хвала Мерлину, а в сумерках (письмо читали при свете от волшебной палочки, который при прочтении и погасили) не было видно, что к лицу гриффиндорца прилила кровь. Джинни считала, что это очень мило, хотя этот факт не остановил её от того, чтобы предложить Гарри не встречаться больше. К их обоюдному облегчению, Гарри не составило никаких проблем отпустить Джинни в свободное плавание по волнам её собственной личной жизни. - Почему я?
- Потому что это ты, Гарри, - совершенно спокойно ответила Гермиона на вполне себе риторический вопрос. - Ты не задумывался, что если ты занят нами, Вольдемортом и многими другими вещами, то мир Драко Малфоя вертится вокруг тебя?
- Откуда ты знаешь? Он тебе что, сам сказал? - ревниво спросил Рон. Другие две трети Гриффиндорского Трио не обратили на рыжика ровным счётом никакого внимания.
- Что ты имеешь в виду, Герми?
- Я хочу сказать, что у Малфоя, по всей видимости, нет врага ненавистнее тебя, и нет человека, добиться расположения которого он так жаждал бы. В его окружении нет человека известнее и сильнее; даже если причислять к его окружению Вольдеморта, то ты всё равно сильнее, Гарри, потому что столько раз выживал и обязательно убьёшь его. Не знаю, говорила ли тебе, но ты очень харизматичная личность. Ты не задумывался, что все конфликты с Малфоем начинались по его вине? Если бы он не искал таким путём твоего внимания, ты бы вообще его ему не уделял.
