Охотиться с главой МВФ поручали премьеру не случайно. Все-таки Черномырдин — опытный охотник. К тому же он был не совсем заинтересованным лицом: переговоры о кредитах вел Чубайс. И Мишель Камдессю, расстреливая кабанов, на время отвлекался от переговорного процесса. Так что Чубайс потом мог брать его тепленьким.
В январе 1997 года журнал «Огонек» опубликовал статью «Подлинные особенности национальной охоты», где было рассказано об охоте премьер-министра Виктора Черномырдина на медведя в компании губернатора Ярославской области Анатолия Лисицына. В статье ярославских журналистов Сергея Апалькова и Владимира Аверина безо всякого ерничества и ехидства было изложено, как и при каких обстоятельствах в область прибыл (12 января) премьер России Черномырдин и, «уложив» своего медведя, отбыл в тот же день восвояси.
Публикация обернулась визитом 30 января в редакцию советника президента России Валентина Юмашева (он — бывший заместитель главного редактора «Огонька», известен также как литературный консультант Бориса Ельцина). У советника имелся ряд вопросов к руководству «Огонька», однако главный редактор журнала Лев Гущин как раз накануне улетел на Всемирный экономический форум в Давос, а потому выяснение отношений состоялось без него.
Подробности самой беседы Юмашева с редколлегией руководители «Огонька» не раскрывают, однако, судя по последующим событиям, разговор с советником Бориса Ельцина выдался непростым. Во всяком случае именно после этого разговора по редакции поползли слухи о том, что «Огонек» лишат финансирования.
Между тем заместитель главного редактора журнала Борис Пастернак (он остался за Гущина на время его отъезда) заверил, что Валентин Юмашев не допустил в разговоре даже намека на возможное прекращение финансирования «Огонька». Однако подобное заявление сделал гендиректор ЗАО «Журнал “Огонек”» Юрий Байбазаров — он пригрозил двухмесячной приостановкой выплаты зарплаты всему коллективу редакции. Видимо, в сердцах.
Впрочем, Байбазаров не являлся ни последней инстанцией в истории с пресловутой статьей, ни собственно подлинным владельцем и учредителем «Огонька». Одним из главных учредителей является, в частности, АО «ЛогоВАЗ».
По словам заместителя главного редактора «Огонька» Бориса Пастернака, 31 января, непосредственно после визита в редакцию Юмашева, главный редактор журнала Лев Гущин срочно встретился в Швейцарии по поводу всего произошедшего в «Огоньке» с заместителем секретаря Совета безопасности России Борисом Березовским, который сейчас также находился в Давосе.
После этого Лев Гущин связался по телефону со своим замом Борисом Пастернаком и членами редколлегии, попросив их спокойно работать дальше и заверив в полной поддержке коллектива редакции со стороны Бориса Березовского.
Страсть Черномырдина к охоте порой приносила совершенно неожиданные результаты. Например, способствовала Анатолию Чубайсу выбивать в 1997 году кредиты у МВФ и ВБ. Он использовал параллельно два метода воздействия. Метод первый: он предъявлял директору-распорядителю Международного валютного фонда Мишелю Камдессю горы служебной документации, из которой следовало, что, с одной стороны, без новых кредитов российский бюджет не может быть сверстан, а с другой — кредиты будут погашены в оговоренный срок. Метод второй был не таким лобовым, но гораздо более эффективным. «Первый выстрел — нет первой проблемы! Второй — нет и второй!» — рассказывал коллега Анатолия Чубайса Борис Немцов. Стреляли, правда, не в Камдессю. Стрелял сам Камдессю по кабанам и медведям в компании тогдашнего премьера Виктора Черномырдина. Страсть Камдессю к охоте известна. Его отец держал оружейный магазин, и он с детства приучился палить во что попало. Но по живым целям стрелять дадут далеко не везде. А здесь, для того чтобы доставить переговорщиков в охотхозяйство «Завидово», к Белому дому подгоняли вертолет. Охотиться с главой МВФ поручали премьеру не случайно. Все-таки Черномырдин — опытный охотник. К тому же он был не совсем заинтересованным лицом: переговоры о кредитах вел Чубайс. И Камдессю, расстреливая кабанов, мог на время отвлечься от переговорного процесса. Так что Чубайс потом мог брать его тепленьким.
В любой зарубежной аудитории верховные российские экономисты обычно взахлеб повествовали о блистательных перспективах иностранных инвестиций в Россию. Российская делегация, участвуя в январе 1997 года неделе в работе Всемирного экономического форума в Давосе, осталась верна традиции. Однако на этот раз премьер-министр Виктор Черномырдин и министр экономики Евгений Ясин выступали в парном амплуа «доброго и злого следователя»: Ясин запугивал, Черномырдин успокаивал.
Общий структурный кризис российской экономики продолжался уже пятый год. А вместе с ним — спад промышленного производства, нехватка денег. Ширилось глубокое народное недовольство реформами и реформаторами. «Мы сможем почувствовать себя уверенно лишь в том случае, если в течение следующих трех лет нам удастся достичь экономического роста, который покажет недовольным людям, что жертвы были не напрасны», — сказал Ясин. А потому необходим мощный приток иностранных инвестиций, иначе к власти придет компартия во главе с Зюгановым, так что сами понимаете, джентльмены. Ясин рассчитывал на $10–12 млрд в год к концу столетия. (Для сравнения: годовой бюджет РФ был примерно в 8 раз больше этой суммы.)
«Добрый следователь» Черномырдин, напротив, успокаивал перепуганных Ясиным иностранцев: первый этап экономических реформ в России завершен. Правительство приступает к воплощению в жизнь свежеразработанной программы социально-экономического развития до 2000 года «Структурная перестройка и экономический рост». В соответствии с ней устойчивый экономический рост в России будет достигнут уже к концу этого века. А потому иностранные инвестиции должны потечь в Россию не из страха, а наоборот. Даже прогноз Черномырдина был вдвое оптимистичнее, чем у Ясина, — $20 млрд ежегодно уже через пару лет.
Кстати, кое-какие дополнительные инвестиции в Россию потекли почти сразу: Виктор Черномырдин встретился с известным меценатом бароном Фальц-Фейном, который подарил России портрет Петра Первого работы XVIII века из своей личной коллекции. Так что домой российская делегация вернулась не с пустыми руками!
Глава 15
Спасение кресла
Разоблачение Le Monde
Черномырдин всегда демонстрировал удивительную способность в последний момент избежать, казалось бы, неизбежного краха. Так, не раз и не два активно подсиживавший шефа первый вице-премьер Олег Сосковец примеривался к его креслу. И каждый раз оно ускользало из-под него буквально в последнее мгновение. Кроме того, Черномырдин в силу своего прошлого и благодаря особенностям менталитета был гораздо ближе лидерам субъектов Федерации, чем Анатолий Чубайс, Алексей Кудрин или стоящий за их спинами Владимир Потанин. Для них он был «своим» даже в увлечении охотой.
В марте нижегородский губернатор Борис Немцов стал первым вице-премьером. Параллельно он возглавлял Минтопэнерго, сменив на этом посту ставленника Черномырдина Петра Родионова, который ушел зампредом в «Газпром». Немцов первым делом обещал «навести порядок» в «Газпроме» и грозил «расчленить» его. Но «Газпром» опередил вице-премьера и 26 марта объявил о реструктуризации. Только не о такой, на которой настаивал Немцов. Все буровые предприятия РАО, утверждало руководство предприятия, будут объединены в специализированную компанию «Бургаз», а добывающие и транспортные предприятия избавлены от функции сбыта газа, которым займется ООО «Межрегионгаз». «Газпром» обещал также продать непрофильные активы — сервисные подразделения, колхозы, курорты и санатории.
В марте 1997 года Борис Ельцин впервые увидел воочию и полностью прочел текст договора
