Куда уходят львы. Книга вторая

В тот день я вернулся в «Смородинку» ближе к ночи. Вопреки обыкновению, Настя радушно встретила меня и сразу повела в гостиную, где был накрыт нескромный обед, даже стояла запотевшая бутылка водочки. «Она явно что-то от меня хочет, — подумал я в изумлении. — Может, новую машину?»

Впрочем, я славно поел и, рюмку за рюмкой, прикончил пузырь.

— Ах да, тебе какое-то письмо принесли, — бросила Настя, — посмотри на камине.

Письмом оказался внушительный официальный конверт, какие приходят из налоговой, УГИБДД или из судебных инстанций. Такую корреспонденцию я с горечью называл «письмами счастья» и ненавидел больше, чем жену. В левом верхнем углу, после фразы «От кого», было напечатано:

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

КОМИТЕТ РФ

ПО ЗЕМЕЛЬНЫМ

РЕСУРСАМ

И ЗЕМЛЕУСТРОЙСТВУ

Я сразу же решил, что баталия по поводу оформления в собственность земли, освоенной дачным кооперативом «Смородинка», закончена. Но в конверте оказался документ, содержание которого я вынужден был внимательно и многократно изучить, прежде чем до меня дошел его смысл. Мне предлагалось в такой-то срок снести такое-то незаконное строение, располагающееся на территории такого-то лесничества. В противном случае, — угрожали отправители документа, — мне и моей вилле кирдык. Филькина грамота была подписана каким-то чиновничьим чмом из высшей природоохранной лиги.

Я грязно выругался, спрятал письмо подальше от Настиных глаз и побежал к председателю кооператива Санычу.

Проход к его особняку перегородила фура, слуги-негры в солдатских бушлатах загружали в нее мебель, коробки, телевизоры, ящики с вином. Самого Саныча на месте не оказалось, а его телефон был категорически недоступен.

ГЛАВА 17

Однажды Рафаэлю доложили, что кто-то видел «ДиЕТПЛАСТ» на прилавке аптечного киоска. «Не может быть!» — изумился он и наорал на того, кто принес сомнительную весть. Его душераздирающий крик, должно быть, слышали во всех кабинетах — по крайней мере, в офисе сразу стало как-то безлюдно и мрачно. Белозёров тем временем бросился к лифту, прихватил по пути опешившего Расторгуева, как всегда надушенного, расфраеренного и в высшей степени креативного, прыгнул в машину и принялся метаться по аптечным точкам.

«Неужели эта гнусная харя Хабаров нарушил договор, раскидал «ДиЕТПЛАСТ» в розницу?! — размышлял Рафаэль, и кровь приливала к его лицу. — Если это так — пиши пропало: никто не будет заказывать пластырь по телеку, коль он продается на каждом шагу! Я УБЬЮ ЭТОГО ГАДА!»

В первой аптеке они с Расторгуевым «ДиЕТПЛАСТа» не обнаружили, и у Белозёрова затеплилась надежда: шухер ложный. Во второй и третьей аптеках пластыря также не оказалось. Рафаэль и Гриша радостно переглянулись; осталось только вернуться в офис на «Войковскую» и посмеяться над теми, кто поверил в недостоверную новость.

По пути назад приметили еще одну аптечку и решили для очистки совести проверить и ее. На этот раз умиротворенный Рафаэль остался в «БМВ», послав на разведку Расторгуева.

— Давай скорей, — бросил Белозёров ему вслед. — Нам пора возвращаться: москвичи сами себя грабить не будут.

Несколько секунд спустя Гриша выглянул наружу и панически замахал руками.

Внутри магазина все витрины были ушлепаны плакатами с изображением «ДиЕТПЛАСТа», к тому же упаковки с пластырем оккупировали добрую половину витрин и полок. Но не это более всего поразило Белозёрова — он увидел ценник с глупой, нелепой, издевательской ценой:

— Рафаэль Михайлович, мне кажется, твой партнер Хабаров тут и ни при чем, — предположил растерянный Расторгуев, непривычно обратившись к владельцу «Lions creative» на «ты», что случалось с ним в минуты чрезвычайного кризиса. — Возможно, кто-то завез в страну мелкую нелегальную партию.

Мгновенно вспотевший, он расстегнул вторую пуговицу на своей черной рубахе, которая вполне креативно сочеталась с элегантным костюмом песочного цвета.

— Да?! А как же эксклюзив на Россию, плакаты?

Рафаэль зачем-то погрозил аптекарше кулаком.

— Возможно, речь идет о сотне-другой упаковок, которые приобрели у нас же, в одном из филиалов, — парировал Гриша, виртуозно жестикулируя. — Из четырех аптек, в которых мы побывали, «ДиЕТПЛАСТ» продается только в одной. Разве это не подтверждает мои слова? Мы найдем поставщика и заставим его изъять товар из розничной сети.

Он замечательно улыбнулся, будто проблема и вовсе исчерпана.

— Хорошо, — немного успокоился Рафаэль. — Будем на это надеяться. Знаешь что? Ты обзвони филиалы, а я все же наберу Хабарова. На всякий случай.

В кабинет Рафаэля поскреблась и заглянула Тамара, и на бедной девушке не было лица (если, конечно, оно вообще у нее было).

— Что случилось, любимая? — поднял глаза Белозёров. — И где мой кофе с коньяком?

— Вас спрашивает Миронов, — сообщила секретарша погребальным тоном.

— И что в этом такого? Он не первый раз сюда звонит.

— Он… он матом ругается!

— Матом? Любопытненько.

Рафаэль дождался, пока матамара плотно прикроет за собой дверь, и неверной рукой поднес трубку к уху:

— Да, Сергей Львович, слушаю Вас.

Из динамика раздалось лишь зловещее сопение.

— Говорите громче, я Вас не слышу, — попытался включить дурака Рафаэль.

После некоторой паузы трубка все же заговорила тяжелым чеканным слогом:

— БЕЛАЗЁРАВ! Ты — ничтожество, ты — дрянь, говно! Ты — пот на яйцах бабуина! Ты меня предал. Я снимаю «ДиЕТПЛАСТ» с эфира. Я тебя похерю вместе с твоими зачуханными товарами. Я тебя так отымею

— жить не захочешь, унитаз на лыжах!

— Могу я все же узнать, что случилось? — совершенно спокойно поинтересовался Рафаэль, будто все эти оскорбления и угрозы предназначались не ему, а какому-то другому Белозёрову.

Миронов:

— Что случилось?! Ну ты и гнида! Думал, я не узнаю, что ты продаешь пластырь в аптеках? И почем? По 299 рублей! Я, видишь ли, надрываюсь, трачу на эфир последние деньги, транслирую круглые сутки твой пластырь на всю страну, а ты?! Вот твоя благодарность! Ты — фуфло, никто, подстилка трипперного кролика! Я тебя раздавлю, как таракана на кухне, завещание написать не успеешь!