уничтожил, внес пункт о ренте и пункт, её упраздняющий, и отпраздновал, когда его завещание признали законным и оформленным по всем правилам. Когда я приходил к вам домой, просто чтобы побыть в гостях, поесть выпечки Лили, поиграть с Гарри или на какой-то праздник, мне было совестно смотреть на тебя. Будто ты был смертельно болен или был уродцем. Но ты не был ни тем, ни другим; ты смотрел на меня подозрительным, печальным взглядом, так же, как смотрел на мать. Мне только в Азкабане удалось понять значение этого взгляда — ты прощался с нами. Не знаю, может, детская магия или что-то еще, но после того, как Питер был назван хранителем, ты будто знал, сколько нам всем осталось. Ты ловил каждый жест матери, каждое ее слово, наблюдал за мной и Римусом, иногда за отцом. И ты с легким страхом и трепетом смотрел на брата, — Сириус отвернулся от огня и теперь смотрел на меня.
Он будто искал во мне тот мой детский взгляд и того мальчишку, отчаянно не желавшего увидеть смерть родителей и то, как Гарри станет козлом отпущения. Но того мальчишки уже не было, так же, как не было его родителей.
— У меня было много времени и возможностей обо всем этом подумать. Тот день, когда Питер был назван хранителем, а ты закричал 'Нет', часто являлся мне в кошмарах. День, когда все рухнуло. Признаться, я был рад, когда Альбус сказал, что вам с братом будет лучше у тети с дядей. Я не знал, как воспитывать детей. Не знал, как мне смотреть тебе в глаза без осознания того, что прислушайся мы к твоему крику, окажись я меньшим трусом, чем есть, и они были бы живы. Так что, убедив себя в том, что с вами все будет хорошо, я отправился сделать то, что должен был. Мне не нужна была правда и причина, побудившая Питера на этот поступок. Мне нужна была его голова. Но ведь он был крысой, а крыса всегда знает, когда нужно сбежать с корабля. Так я оказался там, где у меня появилось много времени на раздумья и переосмысление своей жизни.
Да, времени и вправду в тюрьме на это очень много. Ничто не делает из тебя мудреца или философа лучше, чем Азкабан, если ты не сойдешь с ума, конечно. Но кому это когда-то мешало?!
Сириус уже не смотрел на меня, хотя его взгляд и был направлен в мою сторону. Я думаю, сейчас перед его взглядом был тот клочок неба, который виден из окна камеры, или тот рисунок, который он сложил в своем воображении, неустанно смотря на трещины на стенах. В общем, что-то, что не давало ему сойти с ума там, но делало слегка сумасшедшим, когда он забывал или терял свои рисунок и трещины.
— Я немного сошел с ума, когда вышел из тюрьмы и воочию увидел, что предатель мертв. Ведь то, что стало моей одержимой идеей, исполнилось, и сначала мне было этого достаточно. Потом я вспомнил о Гарри и, смотря на него, вспоминал свое детство и все те выходки, что мы творили с твоим отцом. Я дистанцировался от плохих воспоминаний, в которых был ты, и позволил себе замкнуться только в хороших. Построил утопию сам для себя.
Блэк хмыкнул и, тяжело вздохнув, сел обратно в кресло. Позвав домового эльфа, он попросил принести виски. Мы выпили с ним в тишине.
— А потом я стал читать газетную подшивку за все эти годы. Твоя жизнь не особо отличалась от моей. Проснуться в детском доме после того, как на твоих глазах убили мать, не знать, где твой младший брат. Быть одним одаренным и непонятым среди брошенных детей. А ведь дети порой бывают необычайно жестоки с теми, кто хоть в чем-то отличен от нормы. Ты смог исправить всю свою дерьмовую жизнь, несмотря на детский дом, отречение и то, как другие чистокровные волшебники смотрели на тебя. Ты подтвердил свое причастие к одной из древнейших чистокровных семей. Стал заботиться о брате. И ты сделал то, что не удалось мне — раскрыл правду и добился справедливости. А я, побоявшись своей боли и страхов, не отблагодарил тебя.
Он замолчал, совершенно не представляя, как это нужно сделать теперь. Выпил еще бокал, залпом.
— Я благодарю тебя, Джаспер. И хочу, чтобы вы с Гарри переехали ко мне. А не жили там, где... Вы живете.
— Думаю, что у Гарри ты можешь спросить сам, а я благодаря своему отречению уже давно живу самостоятельно в поместье Эвансов, — налив себе виски, я медленно цедил его сквозь зубы. — Я принимаю твою благодарность, и спасибо тебе за то, что ты все это рассказал.
* * *
Я подслушивал. Это было не правильно и не этично, но я подслушивал. Джаспер всегда вставал рано и читал газету в гостиной, сидя перед камином. И вот сегодня Сириус решился с ним поговорить. Он начал издалека, хотя, чтобы объяснить причины своего поведения, это было в самый раз. Даже крестный заметил этот всезнающий взгляд брата. Ведь за этим должно что-то быть, не может же всем нам это казаться. Может быть, Джаспер пророк?! Это бы объяснило, почему он будто знает все наперед и ничему не удивляется. Но Джас не был психом, как Трелони, и мне не хотелось, чтобы он таким стал. Тогда как он может знать все наперед? Джаспер определенно что-то скрывал, и мне пока никак не удавалось понять что.
Послышались приближающиеся шаги, и я поспешил скрыться из коридора, чтобы не быть пойманным. Подсматривая из угла за дверью, заметил Джаспера быстрым шагом удаляющегося прочь от комнаты. Выждав несколько минут, вдруг брат вернется, я отправился в гостиную. Сириус сидел в кресле, неотрывно смотря на огонь и поигрывая бокалом с каким-то напитком.
— Как все прошло? — присев в соседнее кресло, спросил я.
— Точно не знаю. Он воспринял все довольно спокойно, но я не совсем уверен, нужны ли были ему мои оправдания.
— Он слишком сдержанный. Иногда сложно понять, о чем он думает. Но мне кажется, что ему было приятно, что ты выговорился.
После того памятного утра некоторое напряжение, которое было между Джаспером и Сириусом, спало. И мы смогли весело провести время вместе: играли в снежки, летали на метлах. А однажды Джаспер вытащил меня в деревню и, посмеиваясь, рассказывал разные байки.
— Глянь-ка, что за памятник, — фыркнул брат, показывая на стелу перед церквушкой. Он печально улыбался, поглядывая на меня. Не выдержав его взгляда, я направился к памятнику, чтобы посмотреть, в честь кого он воздвигнут. Как только я подошел достаточно близко, то предо мной предстала семейная пара волшебников: взрослый мужчина, женщина рядом с ним и маленький мальчик на ее руках. Скульптура была на возвышении, где в столбец были написаны имена.
— Что? Кому он? — в растерянности повернувшись к Джасу, спросил я.
— Памятник воздвигнут в честь семьи остановившей Темного лорда. Маленький мальчуган на руках своей матери теперь считается Избранным, — насмешливо протянул Джаспер.
— Но если это наша семья, то где ты? — присмотревшись к мраморным фигурам, я смог распознать родителей. Ну и, наверное, маленьким мальчуганом был я. Но мальчика постарше, моего старшего брата, не было.
— Я последний в списке падших в войне с Темным лордом, — Джас указал на строку с именем: 'Джаспер Поттер'.
Положив руку мне на плечо, брат повел меня дальше к церковному кладбищу. Он шел уверенно, будто знал эту дорогу и уже ходил по ней раньше. Проходя мимо некоторых надгробий, он рассказывал мне о людях. По большей части брат рассказывал мне о членах нашей семьи. И вот, наконец, мы остановились. 'Последний же враг истребится — смерть'.
— Что это значит? — Джаспер наколдовал венок и положил его на могилу.
— Что-то о бессмертии души, — тихо ответил он, внимательно смотря на какое-то другое надгробие. Когда мы пошли обратно и прошли мимо него, брат пояснил, что это основатель нашего рода. Один из братьев Певеролов — самый хитрый. Затем Джас продолжил экскурсию по деревне.
— А здесь все и произошло. Ты можешь приказать эльфам отремонтировать дом, — остановившись у калитки, сказал он. — Я бы на твоем месте снес все до основания и выстроил новый дом.
Джаспер дал мне свою палочку и подсказал нужное заклятие. Открыв калитку, я зашел внутрь и воспользовался советом брата. Старую жизнь стоило разрушить, чтобы начать новую. Заклятие было на удивление действенным, и вскоре от уцелевшей части дома ничего не осталось.
— Ты позволишь мне войти, Гарри? Из-за отречения я не могу проходить на территорию домов Поттеров, — чуть грустно заметил брат.
— Конечно, проходи, — отдав ему палочку, я осмотрел руины. — Нужно придумать красивый дизайн для нового дома. Надо попросить Луну помочь.
Джаспер захохотал, потрепав меня по голове.
* * *
По возвращении в Хогвартс Гарри, как и хотел, попросил Луну о помощи. К счастью Гермиона, Рон и Драко тоже захотели помочь и, я думаю, что внешний вид дома все же будет классическим. Но вот на убранство не хватит бюджета семьи Поттеров. Это увлекло ребят настолько, что никто из них не влипал в неприятности и не нарушал правил.
Неприятности совершенно неожиданно свалились на мою, светлую, забитую всевозможной чепухой, голову. Флер, не получившая от меня подарка на Рождество, решила отыграться. Каждый день мне приходило письмо, сдобренное различными проклятиями. А в самом тексте послания была всего одна буква. После очередного такого милого любовного послания, я оказался в больничном крыле. Когда мадам Помфри удалось снять с меня заклятие, раскрашивающее мою кожу во все цвета радуги, я бегом направился в свою спальню. У меня уже должно было быть достаточно букв, чтобы прочитать, хоть часть послания: 'Пока не получу'. Как мило пока не получит подарок не остановится. В принципе я мог все это прекратить, ведь подарок был куплен. Но тут уже на принцип пошел я. Она меня опоила и заколдовала, да еще и эльфов моих подговорила на это. Так что я решил, что еще немного потерплю. Моего терпения хватило до: 'не оста', я сдался и выслал ей 'подарок'.
Я потратил два часа на то, чтобы зачаровать
