провала по Византийской линии.
В качестве третьей попытки можно и нужно рассматривать экспедицию атамана Николая Ашинова, основавшего в Эфиопии станицу Новая Москва, – как сочли в Европе, для создания канала доставки оружия в регион. Учитывая, что именно русское оружие с тех пор и доминирует в регионе, версия корректная, хотя пресса России обозначила Ашинова как авантюриста без царя в голове. Что ж, может, и так, но вот действовал Ашинов под эгидой Императорского добровольческого экономического общества, Добровольческой военно-морской организации, Промышленного и торгового общества, а также при поддержке генерала графа Н.?П. Игнатьева, русского посла в Константинополе в 1864–1874 годах.
Почетным председателем фонда экспедиции стал генерал-губернатор Москвы, великий князь Сергей Александрович. Поддержку Ашинову оказывали глава Святейшего Синода Победоносцев и Митрополит Исидор, глава зарубежной миссии Русской православной церкви. Александр III и тот дважды принял Ашинова и вел по поводу его экспедиции переписку с министром иностранных дел Н.?К. Гирсом. Негус же эфиопский беседовал с Ашиновым об организации военного дела, вручил ему для доставки в Петербург свою дочь (знак доверия) и попросил через него Россию о какой-то помощи.
О какой помощи просили Россию, догадаться несложно: в то же самое время был дан приказ главного морского штаба командиру канонерской лодки «Манджур» провести рекогносцировку Таджурского залива с военными целями. Ашинов же, по утверждению прессы, при поднятии российского флага заявил: «Пятьдесят верст по берегу и сто вглубь – русская земля…» Понятно, что Европа забеспокоилась, на МИД надавили, и Россия открестилась от Ашинова, после чего три военных судна расстреляли станицу из орудий, а уцелевших поселенцев вывезли в Европу, а затем вернули на родину. Обычная, несмотря на драматизм, внешнеполитическая игра. Эта же игра шла и в XXI веке, когда президент Путин свернул военное сотрудничество в регионе, и воздушные бои в небе Эфиопии и Эритреи между русскими летчиками на СУшках и украинскими летчиками на МиГах прекратились.
А самое любопытное в этой истории то, что подписку на сбор средств для экспедиции Ашинова открыл генерал Лермонтов, секретарь Русского Палестинского общества. То есть русская элита превосходно знала, на КАКИЕ земли претендует.
Европейская Палестина
Европейская Палестина начинается Геродотом, ни разу не упомянувшим о евреях, что для столь фундаментального труда абсолютно фантастично. Единственными кандидатами в евреи у Геродота являются гефиреи (Hebrew?):
– происходящие от финикиян (финикияне – семиты);
– вышедшие из Эретрии (видимо, из Эритреи, это – исконно семитский регион);
– не бывшие равноправными гражданами в Афинах, хотя Афины и были обязаны им своим экономическим расцветом.
Вот и все об этом народе. И никакой тебе особенной истории!
Геродота давно подозревают в том, что он – житель эпохи Возрождения, и если это так, то перед нами уникальное свидетельство распутья: христианская Европа НЕ ЗНАЕТ, что делать с Палестиной. Уже видно, что стоящий за горами, за долами, на первом Нильском пороге Иерусалим не взять. Евангелистская Европа просто разрубила этот гордиев узел и отказалась от Ветхого Завета. Армяне и греки начали строить себе новый Иерусалим – в арабском селении Эль-Кудс. И Европе католической пришлось быстро запрыгивать на последнюю ступеньку отходящего поезда. Так и появилась нынешняя Палестина – уже после Геродота и вряд ли раньше 1808 года.
Франция атакует
Думаю, не следует доказывать очевидное: крестоносцы искали Палестину в Египте. Но самое интересное – там же ее искал, судя по всему, и Наполеон Бонапарт, когда предпринял египетский поход 1798 года.
Вранья об этом походе много. Так, часто утверждается, что Наполеон пытался захватить Египет. Это не так: Франция попросила разрешения войти в Египет у Османской Порты, и Порта разрешила. Более того, французская Директория не поручала Бонапарту ни захвата Суэцкого перешейка, ни введения какой-либо формы протектората. Вооруженная до зубов экспедиция, из-за которой Франция ввязалась в крупномасштабный конфликт СО ВСЕЙ ЕВРОПОЙ и в конечном счете потеряла весь свой средиземноморский флот, носила строго научный характер. Сам Бонапарт возглавлял в ней математическую секцию – ту самую, что ведает хронологией.
Вообще, если не знать подоплеки событий, это похоже на полное безумие. Возмущенные научной экспедицией державы Европы стягивают вокруг Франции кольцо своих армий, а 175 французских математиков, рисовальщиков и лингвистов спешно копируют иероглифы и рассчитывают даты египетских гороскопов. Солдаты Бонапарта, отбивая редкие наскоки мамлюков, рвутся вверх по руслу Нила, но саперы не взрывают крепостей, а раскапывают занесенные песком храмы. Более того, когда египтяне стали возмущаться тем, что французы трогают старые могилы, Бонапарт, отвлекая внимание и снижая накал страстей, разыграл целый спектакль. Развязал дискуссию, могут ли французы массово принять ислам, надо ли им делать обрезание и прекратить пить вино, а для демонстрации серьезности намерений женил своего генерала на местной девушке и даже заставил его обрезаться!
А тем временем ученые делали свое дело, а 4–5-тысячный отряд под руководством Дезе прошел в Верхний Египет к Элефантине. И пока европейские союзники душат Францию, требуя немедленного прекращения экспедиции, а Бонапарт строит из себя без пяти минут мусульманина, барон Доминик Виван Денон (разведчик с имиджем компанейского бисексуала и крупнейший специалист по грязным операциям, выдворенный 16 мая 1774 года из России за шпионаж) зарисовывает храмы бывшей еврейской столицы.
Барон Доминик Виван Денон
А ниже – карта вояжа барона Денона вверх по Нилу. Обратите внимание, конечная цель всего египетского похода армии Бонапарта – острова Элефантина и Филе.
Храмов много, но один из важнейших – так называемый храм Аменхотепа III, – рисунок шпиона Денона останется единственным его изображением. Пройдет не так много времени, и опасный для кого-то храм взорвут. Вот этот храм, посвященный культу агнца Хнума – хорошо узнаваемому прообразу культа Иисуса. Очень лаконичная архитектура, никаких язычески вызывающих деталей. Этот храм взорвали не за форму, а за содержание.
Едва Денон с рисунками возвращается из Элефантины, Бонапарт теряет к Египту интерес, бросает армию и немедленно возвращается во Францию. Рисунки же Денона становятся самыми дорогостоящими рисунками в истории цивилизации: Бонапарт заплатил за них всем французским флотом (328 кораблей), всей армией (24 000 плененных солдат) и всей перехваченной англичанами научной добычей.
Возможно, что рисунки стоили еще дороже, поскольку высшие чины республики – Баррас и Мулэн уже после первого разговора с Бонапартом тихо уступили своему генералу все, что тот затребовал. Через месяц Бонапарт, коего за потерю флота и попавшую в плен армию следовало бы отдать под трибунал, совершил немыслимый карьерный взлет и стал первым консулом Франции. Ничего не понимающие депутаты настолько возмутились, что их пришлось усмирять при помощи гвардейцев.
Есть еще два крайне важных обстоятельства. Первое: Бонапарт имел какие-то переговоры с общинами итальянских и ближневосточных евреев. Второе: редко освещаемый марш наполеоновской армии в новую, ближневосточную Палестину. Я думаю, Бонапарт хотел посмотреть, а что там, собственно, «возрождают». Судя по всему, посмотрел. Теперь у него были доказательства аферы со Святой землей, и, если бы он это озвучил, монархи получили бы колоссальный удар по имиджу. В то время вопросы религии имели огромное значение. Едва же Бонапарт вернулся в Париж, державы в преддверии неизбежного системного краха рассорились. Павел I пообещал объявить войну самому надежному союзнику по коалиции – Британии, сразу же был убит в своей спальне, а переговоры о совместном нападении на Францию затихли.
В декабре 1804 года Наполеон собственноручно возложил на себя корону императора, а в 1809 году сделал то, за что ему обязана вся наука: вывез архив Ватикана – 3239 ящиков. Часть этих безумно опасных для Церкви бумаг, как утверждают, утонула или пропала по пути, а часть через многие годы обнаружилась в Англии, и некоторые из бумаг инквизиции стали доступны общественности. О местонахождении Палестины они, видимо, договорились; Бонапарт не стал раскрывать самую масштабную аферу христианских
