Государства и народы Евразийских степей: от древности к Новому времени

часть „Шах-наме“ Фирдауси знал наизусть и книги читал приятно [на слух]». Здесь необходимо упомянуть и Кадыр Али-бия, сына Хошум-бия, представителя племени джалаир, автора начала XVII в. Выходец из Казахских степей и приближенный казахского Ораз-Мухаммад-султана, он сделал сокращенный пересказ на тюркский язык известного сочинения персидского историка Рашид ад-Дина «Джами ат-таварих» и составил свод сведений о родословиях и деятельности казахских ханов и султанов XV–XVI вв.

Условия кочевого быта и постоянные феодальные распри, раздиравшие и разорявшие ханство, не благоприятствовали распространению среди казахов письменности и книжного образования. Однако, как видно из приведенных примеров, верхушка казахского общества, по крайней мере в части своей, была достаточно хорошо образованной, что можно рассматривать как одно из следствий привилегированного положения этого социального слоя.

К ак-суйек относились также сайиды и ходжи, которых Чингизиды признали «первенствующим сословием» еще в XIV в., когда в Улусе Джучи и Чагатайском улусе ислам сделался официальной религией.

Сайид (букв.: ?вождь’, ?господин’, ?глава’). Сайидами называют в мусульманском мире потомков пророка Мухаммада (570–632 гг.) от его дочери Фатимы и четвертого халифа Али (правил в 656–662 гг.). К женщинам прилагается термин сайида или ситти («моя госпожа»). Сайиды составляли обособленную группу в социальной иерархии мусульманского общества и искони пользовались у верующих не только почетом, но и многими привилегиями. В сознании мусульман сайиды часто отождествлялись со святыми (аулийа). Сайиды считались главными представителями религиозных идей мусульманства и не подлежали смертной казни. Только они одни могли безнаказанно говорить всю правду мусульманским государям и даже укорять их за неправедный образ жизни. В «Мунтахаб ат-таварих-и Муини» (нач. XV в.) рассказывается, что государь Золотой Орды Азиз-хан (правил в Сарае в 1360-х гг.) вел развратный образ жизни, за что подвергся упрекам сайида Махмуда. Хан послушался сайида, даже выдал за него свою дочь и выразил раскаяние, но через некоторое время вновь вернулся к прежнему образу жизни и был убит своими приближенными.

В государстве Аштарханидов с центром в Бухаре верховные садры, отвечавшие за состояние вакфов в масштабе всей страны, и войсковые судьи назначались исключительно из числа сайидов [Ахмедов, 1982, с. 152]. В Хивинском ханстве накиб, «духовный владыка», всегда должен был быть из сайидов [Вамбери, 2003, с. 248].

Сайиды брали себе жену из любого слоя, без различия, но неохотно выдавали своих дочерей за людей из другого слоя, гак как потомки от такого брака, каково бы ни было их происхождение по мужской линии, приобретали все права и привилегии сайидов, потомков пророка Мухаммада. Честь быть сайидом ценилась так высоко и сайиды так мало были склонны допустить в свое сословие путем браков посторонних лиц, что бывали случаи, когда, например, среднеазиатские государи-нечингизиды XVIII–XIX вв. даже насильственно брали себе в жены девушек из потомков пророка Мухаммада, чтобы уже их потомки могли присоединить к своим титулам и почетным эпитетам высокое звание «сайид».

Рассказывается, что основатель династии кун гратов в Хиве инак (высшее должностное лицо в стране) Ильтузер (в 1804 г. принял ханский титул, в 1806 г. погиб в войне с бухарцами), сознавая, что по происхождению он ничем не отличается от других главарей дештских племен Хорезма и не имеет наследственных прав на престол, для упрочения своей династии решил взять за себя дочь одного из ургенчских сайидов, Ахта-ходжи. Сайид, узнав об ожидавшей его участи, поспешил выдать свою дочь за своего племянника; тем не менее Ильтузер насильно перевез ее в свой гарем, отняв у молодого мужа [см.: Бартольд, т. 2, ч. 1, с. 284].

Ходжа (букв.: ?хозяин’, ?господин’). В Туркестане ходжа — почетное прозвание людей, которые, по одной версии, считаются потомками ближайших сподвижников пророка Мухаммада, а именно: четырех праведных халифов — Абу Бакра, Омара, Османа и Али (за исключением потомков последнего от брака с дочерью пророка Мухаммада Фатимой); а по другой версии — потомками первых арабов, завоевателей среднеазиатского Междуречья Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи и Южного Казахстана (VIII в.). Таким образом, в отличие от чингизидов и сайидов, ходжи не имеют единой генеалогии. Согласно данным письменных источников, к ходжам как к представителям «святых родов» нельзя было применять физические воздействия. Среди ходжей особенно много было образованных людей, ученых мужей, служителей религии и государственных чиновников. Ходжи стояли вне родовых и племенных общин, а также не причисляли себя ни к казахам, ни к узбекам, ни к таджикам и т. д. Они, как и султаны, и сайиды, составляли замкнутое аристократическое сословие, занимали место на вершине социальной пирамиды и пользовались привилегированным положением. Помимо долговременного господства династий ходжей в Кашгарии, ходжам удавалось на короткое время отнимать власть в Туркестане у узбеков и казахов, например, в Фергане и Ташкенте.

В противоположность «белой кости» остальной народ назывался кара-суйек («черная кость»). Для обозначения различных категорий простолюдинов, в отличие от султанов, сайидов и ходжей, употреблялось несколько терминов: карачу (караджи), карахалк, каракиши, кулкутаны, шаруа, пукара.

Согласно сведениям источников, рядовой кочевник — юридически свободное лицо, обладавшее личными и имущественными правами. Лично свободный скотовод-кочевник (глава семьи) мог завещать по своему усмотрению имущество, давать свидетельские показания, участвовать в ежегодном «народном собрании» и т. д. В отличие от аристократического сословия у представителей кара-суйек прочно сохранялось деление на отдельные роды и племена. Соответственно, общественное положение каждого отдельного представителя кара-суйек, будь то потомственный родоначальник или рядовой скотовод- кочевник, определялось степенью привилегированности его рода и племени. Убийство рядового кочевника наказывалось, хотя закон и наделял неодинаковыми юридическими правами лиц, различавшихся социальным и общественным положением. Но защита личности и имущественных прав свободных лиц обеспечивалась не государственным аппаратом, а исключительно солидарностью членов рода; государство в лице бия-родоначальника только гарантировало родственникам убитого осуществление права кровомщения, ограбленного — права на баранту и т. д. Таким образом, отдельная личность имела смысл только как часть рода и только род был юридической единицей. Этот характерный для кочевого быта способ осуществления прав приводил к тому, что человек, от которого отступился его род, тем самым оказывался абсолютно беззащитным, оставался как бы вне закона.

Старинной по времени и главной по важности у казахов-кочевников была воинская повинность, возложенная на всех свободных лиц в возрасте, дающем возможность нести ее. Мы не знаем, какие именно права вытекали из военных обязанностей (право участия в «народном собрании»?), хотя нам понятен экономический стимул к участию в военных операциях; но уже одна физическая способность нести эту повинность налагала на простых кочевников еще ряд дополнительных обязанностей. Так, по «Жети Жаргы», памятнику права казахов XVII в., всякий «могущий носить оружие» (кроме султанов и биев) должен был платить хану и биям двадцатую часть своего имущества ежегодно (ст. 33). Как называлась эта подать, в источнике указания нет. Также неизвестно, как отбывалась эта повинность. Можно думать, что поскольку характерной чертой экономики ханства являлось кочевое скотоводство, то и налоговая система для кочевой части населения определялась натуральными видами поставок и взаимных расчетов, а также основывалась на отработочных рентах.

Другой повинностью кочевников-скотоводов была постойная повинность, которую они несли в натуральной форме: население должно было продукты питания, нужные на содержание государя, его семьи и многочисленной свиты, отдавать во время объезда ханом улусов.

Из социальной группы кара-суйек особыми правами обладали только бии — предводители родов и племен. Слово бии представляет собой позднее видоизменение старого бек (бег) и не встречается в источниках раньше XV в., а тюркское слово бек соответствует монгольскому нойон и арабо-персидскому эмир.

Влияние биев (беков) определялось как многочисленностью и силой, так и древностью происхождения и старшинством возглавляемых ими родов. Бии казахских улусов пользовались некоторыми