Мейса, голодомора.
Я не старался дать «окончательный ответ». Я только показал, что, используя одни и те же данные, можно получить разные результаты. Используя те же, что и в статье С. Кульчицкого, данные, мы получили другой результат, на мой взгляд, более адекватный действительности. Но это только мой взгляд, я его никому не навязываю.
Обратим внимание на корреляцию полученного результата с таблицей С. Уиткрофта — 1,6 млн. и 1,8 млн. Конечно, в таблице — повышенная смертность только за 1933 год, а у нас — за оба голодных года. Но подавляющее большинство голодных смертей пришлось именно на 1933-й. И разумеется, возможны погрешности, как в одну, так и в другую сторону.
Еще раз подчеркну — я не считаю ни это, ни другие приводимые числа окончательной и не подлежащей пересмотру оценкой. Я постарался представить последние существующие по данному вопросу оценки и самостоятельно посчитал по общепринятой методике повышенную смертность в годы голода, пользуясь уточненными данными, которые сегодня никем не оспариваются и которые приводит виднейший украинский специалист по голодомору. Каким цифрам доверять — это каждый может решить сам.
Зададимся вопросом: если известны называемые специалистами цифры, для чего же тогда творцы мифа постоянно называют завышенные — 5, 7, 10, 15 млн.? Конечно, невозможно залезть в душу и узнать, что человек думает. Но по результату, по эффекту воздействия на массовое сознание, мы можем приблизительно обозначить мотивы «воспевателей голодомора».
1. Народу можно объяснить любые сложные вещи, но
2. Второе прямо вытекает из первого. Пропаганда должна быть шокирующей, слушателя (зрителя, читателя) нужно огорошить посильнее. Понятно, что слова о 15 млн. погибших впечатлят сильнее, чем слова о 1,5 млн. (которые много ближе к реальности). И это тоже изобретение не современное, а все того же бесноватого:
3. Невозможно точно определить, сколько украинцев, военных и гражданских, погибло в Великую Отечественную. Во-первых, учет такой не велся, во-вторых, его невозможно было бы вести, потому что до сих пор существуют разные мнения, кого таковыми считать: украинцев по паспорту? Родившихся на территории УССР? Тех, у кого мама или папа, или бабушка, или дедушка считали себя украинцами? Но чаще всего называются цифры 5–6 млн. Если в общественном сознании утвердится, что во время голода 1933 года погибло больше, творцы мифа вполне могут рассчитывать, что «пересичный украинец» скажет: «Коммунисты только в голодомор уничтожили украинцев больше, чем Гитлер за всю войну».
4. Создатели мифа все чаще сравнивают голодомор и холокост (даже изменяют написание слова на «голокост», чтобы аналогия просматривалась и в созвучии). Общепринятым считается, что гитлеровцы уничтожили около 6 млн. евреев. Преувеличение числа погибших от голода и тут может привести к результату, описанному в пункте 3.
5. И наконец, в 1926–1937 годах население Украины уменьшилось более чем на полмиллиона человек. За годы независимости — на порядок больше. Мифотворцы могут задуматься (и наверное, задумываются): какие выводы сделает «маленький украинец», если начнет сравнивать?
Глава 11. Голодомор и людомор
В своей выше цитированной статье С. Кульчицкий пишет:
А за период с 1991-го по 2008-й население Украины сократилось вдесятеро — на 5694,8 тыс. человек{113}.
И многие люди на Украине задают пока безответный вопрос: если за время независимости население Украины сократилось в десять раз больше, чем в голодомор, то как это назвать? Людомор? Или как-то по-другому?
Разумеется, показатели вымирания, в которое впала Украина после провозглашения независимости, мало радуют киевскую власть. Чиновники и ангажированные ими публицисты и ученые пытаются доказать, что это — общеевропейская тенденция, обусловленная тем, что общество «стареет», а эмансипированные женщины не хотят рожать.
И с помощью передергиваний часто удается скрыть простые ясные факты, что рождаемость у нас так же низка, как в Европе, а смертность — так же высока, как в Африке. То есть это не европейская тенденция, а своеобразный микст, смесь негативных тенденций со всего мира.
И это характерно не только для Украины, но и — с некоторыми нюансами — также и для России, и Беларуси, и практически для всех постсоветских стран.
По уровню рождаемости все три русские страны — в хвосте мирового списка, и ниже всех — Украина. Меньшая рождаемость — только в некоторых странах «старой» и «новой» Европы и «восточных тиграх» — Южной Корее, Сингапуре, Японии… (табл. 2.9).
По уровню смертности и Россия, и Украина — в первой двадцатке, хуже положение только в африканских странах (и то не всех) да Афганистане. Беларусь тут смотрится чуть получше (табл. 2.10).
Как видим, тенденции у нас, выразимся помягче, не вполне европейские.
Не будем пытаться объять необъятное и вернемся к Украине. Мы сегодня имеем достаточно данных, чтобы «разложить по полочкам» почти шестимиллионную убыль населения за период независимости и ответить на вопрос: в том ли только дело, что «украинки не хотят рожать»?
