Франции) удалось вооружить новые войска вместо разбитых. Большевики были отброшены, но и поляки не стали развивать наступление, а остановились на линии границы территорий, «подаренных» им Петлюрой. Большевикам, у которых сил для наступления также уже не было, пришлось признать и закрепить (до 1939 года) существующее положение.
Деятели петлюровского правительства и остатки армии — несколько тысяч человек — оказались в соседней стране. Их поместили в огороженный колючей проволокой лагерь. Что было с ними делать полякам дальше? Обеспечить землей и работой (когда самим мало)? Или кормить «за просто так» (а с какой стати)?
Нашли третий вариант.
Вылазка, закончившаяся Базаром
В течение 1921 года больше тысячи интернированных петлюровцев были сосредоточены в районе города Сарны под видом рабочих на лесозаготовках.
Весь год полуголодных и оборванных солдат обрабатывали пропагандой, лживость которой была ясна их вождям по всем обстоятельствам прежней их борьбы за власть над Украиной. Бойцам внушалась мысль, что Украина стонет под игом большевиков и только и ждет, когда появятся смелые люди, которые станут ядром антикоммунистического и антикацапского восстания.
Что было думать людям, в большинстве малограмотным, заброшенным своим правительством на чужбину, которая приняла их хуже мачехи? Они были отвержены — и своими вождями, и «гостеприимной» Польшей, и им ничего не оставалось, как стать самоотверженными.
Воевать посылали практически невооруженных. Треть группы вообще не имела оружия, остальные — кто холодное, кто огнестрельное…
Вожди «национальных змагань» не смогли не только вооружить, но и одеть своих бойцов. Они были, по словам генерала Удовиченко,
Когда современные псевдоисторики пишут об «одной винтовке на троих» в Красной Армии в Великой Отечественной войне, но при этом не приводят документальных подтверждений своих выдумок, — не вспоминают ли они подобные случаи и не действуют ли по принципу «с больной головы — на здоровую»?
…а несвидомый народ опять не поддержал!
Чудом, а также практически полным отсутствием военных сил красных на данном участке можно объяснить, что первоначально группа, возглавленная Ю. Тютюнником, имела некоторый успех. Она сумела потеснить несколько действовавших в этой местности продотрядов.
Но вот что интересно. Продотрядам крестьяне, конечно, вряд ли симпатизировали. Иногда они их уничтожали — безо всякой поддержки из-за рубежа. Казалось бы, когда рядом появилась антибольшевистская и хоть кое-как, но вооруженная и организованная сила, — селяне должны были бы ее поддержать. Организоваться вокруг нее и начать совместную борьбу с большевиками и оккупантами.
Но этого не случилось. Не значит ли это, что для наших не столь уж далеких предков
Отряд Тютюнника не получил никакой поддержки украинского населения, как до него не получили ее ни гетман Скоропадский, ни УНР, ни Директория. А вскоре он был окружен силами красных.
Вопреки домыслам нынешней пропаганды, это были не засланные москали, а свои же малороссы, как раз тогда переименовываемые Советской властью в украинцев. Главную роль в изоляции отряда Тютюнника сыграла школа украинских курсантов, состоявшая из местных жителей, под командой бывшего генерала царской армии, также украинца Сокиры-Яхонтова.
Часть группы во главе с самим Тютюнником смогла прорваться и уйти обратно в Польшу, другая часть около села Миньки была окружена украинской конной дивизией Григория Котовского и частично уничтожена, а 359 человек попали в плен. Над ними состоялся военно-полевой суд в том самом селе Базар, и все они были по приговору суда расстреляны.
Можно принять этот факт как доказательство кровавости большевистского режима, а можно и задуматься: в какой стране мира и в какие времена проникшие из-за границы люди, стремящиеся силой бороться с существующей властью, не были бы осуждены?
Юрий Тютюнник в 1923 году покаялся перед Советской властью и вернулся на Украину. Как пишет о нем автор вышедшей в Нью-Йорке в 1960 году «Неизвращенной истории Украины-Руси» Андрей Дикий,
Удивительно симпатичная личность, правда? А ведь, после Бандеры и Шухевича, логично было бы «хероизировать» и его.
Судьбы «провидныкив»
Стоит ли удивляться, что современная киевская националистическая пропаганда не сообщает подробностей вылазки, закончившейся Базаром?
В нынешней версии истории этот эпизод именуется (опять-таки без подробностей) «вторым зимним походом». (Первый зимний поход — тема отдельного разговора, здесь лишь заметим, что был он не менее «славным».)
Сегодняшние укроисторики предлагают нам абсолютно новый способ замалчивания «неудобных» фактов. В советские времена если уж какие-то обстоятельства замалчивались, то их по крайней мере не предполагалось и героизировать. Теперь же предлагается странное: событие героизировать, но ни в коем случае не конкретизировать. Предполагается чествовать подвиг, но рассказывать о нем нельзя.
Потому что если рассказать, возникнет огромное недоумение: «Какой же это подвиг? Это — подлость националистических вождей».
А если выдумать очередную ложь — она будет практически мгновенно опровергнута самими участниками событий, причем участниками не с советской, а с антисоветской стороны — теми же Удовиченко, Мазепой, Тютюнником…
Давайте вспомним тех, о ком Виктор Ющенко в своей речи на Михайловской площади в Киеве сказал:
