Старший лейтенант старался держаться спокойно, но напряжение и тревога словно изливались из него.
– Вы беспокоитесь о своих людях? – тихо спросил Урган.
Альдо Моностиу молча кивнул.
– Мне надо было пойти туда, вместе с ними, – вдруг вырвалось у него. – Когда я командовал расчетом реактивной установки, все было… проще. По крайней мере, я не прятался в тылу! А сейчас весь риск берут на себя мои солдаты, а мне приходится заниматься работой, с которой справилась бы любая девчонка- связистка!
– Вы – командир, старший лейтенант! – голос Ургана снизился до яростного шепота. – Я понимаю, что вам было бы легче на передовой! Но ваша задача здесь – не сражаться самому, а сделать все, чтобы никто из ваших людей не погиб зря! Вы знаете, каково это – видеть, как погибают солдаты, только потому что командир чего-то не учел?! Так дай вам Единый и не узнать!
– Я понял, господин полковник, – наклонил голову Альдо Моностиу. – Я дам приказ своим людям затаиться и продолжать скрытно наблюдать, стараясь не выдавать себя. Если они не нашли одного наблюдателя, может быть, они пропустят и остальных.
– Верно, – кивнул Урган. – Ваши люди опытны и умелы, они сделают все, как подобает. В конце концов, нам сейчас нужно не сражаться с пришельцами, а только следить за ними… Кстати, это хорошо, что они пустили за танками своих спецназовцев.
– Почему?
– Танки пересекли бы всю зону за полчаса, а так, может быть, те люди у переправы успеют перебраться на наш берег…
Оператору 'Молний' было нечем заняться, и он начал следить за филитами, скучившимися у переправы. Там по-прежнему царила суматоха. Неуклюжий плот не слушался буксирующих его лодок и вместо того, чтобы плыть на правый берег за новыми пассажирами, бесцельно кружился на середине реки. Затор на мосту никак не хотел рассасываться, люди, повозки и животные смешались в невообразимую толкотню. Кто-то упал в воду, и его выуживали с помощью длинных досок. На левом берегу, где узкая дорога шла круто вверх, сцепились бортами сразу несколько телег и их никак не могли растащить. Наконец, всеобщую панику усиливали животные с грязно-белой шерстью, разбежавшиеся по всему берегу. Несколько филитов безуспешно пытались загнать их в воду.
'Не успеть им', – злорадно подумал оператор. С высоты он хорошо видел, как танки, не торопясь, приближаются к реке. Конечно, расстреливать и давить они никого не будут, но уморительно будет посмотреть, как эти филиты станут со страху бросаться в воду.
Чтобы лучше все видеть, оператор перевел свою девятку на меньшую высоту и снизил скорость. Выполняя этот маневр, он отвлекся на некоторое время, а когда снова взглянул на берег, лицо его исказилось недовольной гримасой.
На переправе вдруг неизвестно откуда появились люди, много людей. Им, наконец, удалось растащить сцепившиеся повозки и на руках вкатить их наверх. Телеги, сгрудившиеся на мосту, сдвинулись с места и по одной стали подниматься по крутому склону. Даже овцы, чего-то испугавшись, внезапно разом бросились в реку и дружно поплыли на тот берег, конвоируемые парой лодок.
Законная добыча ускользала в последний момент. Оператор 'Молний' почувствовал разочарование. Неужели сегодня так и не произойдет ничего интересного? Он снова пустил свои машины по большому кругу, стараясь захватить камерами все группы гвардейцев, редкой цепочкой продвигавшиеся по зоне. Внезапно одна из крохотных фигурок внизу остановилась и замахала руками, созывая к себе остальных.
Девятка 'Молний' описала еще один круг над местом находки, однако связь молчала. Очевидно, и в этот раз гвардейцам не требовалась поддержка с воздуха.
Вот так. Вечно самое интересное достается кому-нибудь другому.
– Что это?
Из-под осыпи на дне небольшого овражка выглядывал кончик маскировочной сети и, потянув за него, гвардеец внезапно увидел перед собой неглубокую нишу, внутри которой виднелась небольшая металлическая дверца.
– Похоже на какое-то тайное укрытие!
Срочно вызванный к месту находки командир взвода осторожно прикоснулся к тускло блестящей дверной ручке. Дверь словно приглашала открыть ее и зайти внутрь.
– Скорее всего, внутри никого нет, – доложил гвардеец с биоискателем. – Никаких импульсов, даже самых малых.
– И все равно, не будем рисковать.
Взводный, зацепив ручку крюком и защелкнув карабин, начал осторожно отступать, разматывая тросик. Остальные гвардейцы заняли позиции по сторонам, направив внутрь ниши стволы своих штурмовых ружей.
Резкий рывок! Незапертая дверь с размаху резко ударила по земляной стенке, и вниз с шуршанием посыпались легкие комочки грунта. Изнутри еле заметно пахнуло затхлым воздухом и запахом смазки. За дверью оказалась небольшая камера и узкий лаз, ведущий куда-то в сторону и немножко вниз. Если бы не железная дверь снаружи, его можно было бы принять за нору какого-то зверя.
– Они обнаружили один из схронов, – бесстрастно доложил Альдо Моностиу, и только лихорадочно блестящие глаза выдавали его волнение.
– Который? – Дэсс Урган даже не повернул головы.
Альдо Моностиу сверился с картой.
– На вашей схеме он обозначен под третьим номером.
– Это хорошо, – Урган слегка улыбнулся. – Я так и рассчитывал, что они на него наткнутся. Что же, если они попробуют проникнуть внутрь, их ожидают кое-какие сюрпризы.
– Стоп! – взводный придержал рукой гвардейца, уже готового нырнуть в узкий лаз. – Осторожно!
Тоненькая проволока, протянутая поперек прохода сантиметрах в тридцати от земли, блеснула в лучах фонариков.
– Это еще что? – отступив назад, гвардеец недоуменно посмотрел на командира. – В первый раз такое вижу. Что это может означать.
– Я видел подобное на Каангахорэ, – почесал шлем старшина. – У ангахов ветка, лежащая на пороге, означает: никого нет, просьба не входить. Может быть, здесь то же самое?
– Посмотрим, – взводный осторожно зацепил проволоку крючком. – Всем отойти. Может быть, это какая-то ловушка.
Отойдя на пару метров от ниши с дверью, он сильно дернул за тросик. Изнутри раздался громкий хлопок взрыва, во все стороны полетели комья земли, железная дверь гулко задрожала под градом осколков.
'И это все?' – хотел иронично спросить взводный, но вдруг из-под земли грянул еще один взрыв, в несколько раз громче и сильнее первого. Взрывная волна опрокинула близко стоявших гвардейцев, разбросала их в стороны и присыпала дымящейся землей, остро воняющей тротилом…
С высоты трехсот метров взрывы были почти не слышными и совсем не страшными. Просто крутой склон овражка вдруг содрогнулся и выпустил из себя серо-черные клубы дыма и пыли. Под ними совершенно скрылись маленькие фигурки гвардейцев, и даже камеры 'Молний' не могли проникнуть за эту пелену.
– Что произошло?! – наполнился эфир тревожной скороговоркой. – Что произошло?! Отвечайте! Вы живы?!
– Жив! – взводный нетвердо привстал на колени и потряс головой, чтобы сбросить со шлема
