человечества от Чужих, у которых предполагается, в том числе, и обладание ментальными способностями. Считается старшим, и имеет дело с самыми опасными противниками. Собственно, именно от этого названия и происходит титул главного героя — в смысле «вы именно от меня защищаетесь». Он дается тем адептам Хаоса, которые по тем или иным причинам пересекались именно с этим орденом/
/*Прим. автора: в каноне этого нет, но, судя по тому, что медика Хогвартса регулярно сравнивают с целителями из Святого Мунго (и не в пользу последних: пострадавших от василиска в больницу не отправили) — степень доктора медицины — необходимый минимум/
По сравнению с эпическим подвигом, потребовавшимся, чтобы убедить колдомедика вообще отпустить меня, усилия, потраченные на назначение мне в поводыри Гермионы — не стоят упоминания. Тем более что мадам Помфри оказалась, кроме всего прочего, неплохим эмпатом, и решение о выборе между присутствующими Роном и Гермионой — было очевидно. Некоторые сомнения у медика вызвали вопросы приличия... но они к безопасности пациента не относились, и их удалось легко заблокировать.
На выходе мы встретились с остальными моими вассалами. Убедить всю компанию прогуляться к Черному озеру оказалось исключительно просто: никто и не возражал. А чуть позже встретился и возвращающийся с «охоты» профессор Снейп. Я кинул ему псай-нить. Нужен был конфиденциальный разговор.
— Профессор!
— Слушаю?
— Если мы сейчас ненадолго исчезнем, нас будут искать?
— Минут двадцать у вас есть. Потом будут поиски и неприятности.
— Двадцати минут может и не хватить... А где будут искать в первую очередь?
— Деревянный мост, хижина Хагрида, опушка леса, где вас с Драко видели не так давно.
— Пожалуйста, пусть у озера ищут в последнюю очередь.
— Хорошо. Только не слишком долго.
— Как получится.
— Ладно. Да... еще...
— Профессор?
— На какую часть туши претендуете?
— ??
— Чей выстрел, того и дичь. Правда, пришлось добивать — так что я тоже в доле.
— Забирайте все.
— Там очень ценные ингредиенты.
— Если что понадобится — договоримся.
— Идет.
Дорога к озеру, похоже, надолго, если не навсегда, останется одним из самых лучших воспоминаний. Забота девочки, старательно ведущей меня мимо даже незначительных препятствий — была очень приятна. Когда же мы дошли до места, первым делом я наложил на окрестности круги Невнимания и Отвращения. Технически эти заклятья снять несложно... Вот только для того, чтобы снять — надо их обнаружить... А для того, чтобы обнаружить — необходимо их снять. Такой вот себе замкнутый круг. Конечно, если волшебник уровня Дамблдора начнет швыряться очищающими заклятьями по площадям... Но я надеюсь вернуться раньше, чем дойдет до такого.
Но вот уже воспоминания догнали реальность. Как раз вовремя. Миа уже закончила рассказ.
— Кай, она рассказала, с какого аргумента я начал разговор в пустом классе?
— Нет. Сказала только, что ты с ней говорил.
— Это хорошо.
— Ваши вопросы.
— Почему вообще Герми поверила в такую чушь?
— Не знаю, сейчас, когда мы тут сидим, я вижу — чушь. Но тогда...
— Драко, ты слышал когда-нибудь про такую гадость как Полог Отчаяния?
— Сам снял?
— Да.
— Поздравляю. — Сначала мне захотелось подробно ответить, что я думаю о таких поздравлениях. Но, прежде чем хоть звук сорвался с моих губ, я понял, что Миа поймет это совершенно неправильно, и ей будет больно.
— Спасибо.
— Мальчики, вы о чем? — Герми искренне недоумевает. А вот Видящая, хоть не разбирается в таких вещах, какие-то выводы для себя сделала. Но молчит.
— Полог Отчаяния — самый лучший из известных приворотов. Один сумасшедший гений от менталистики... (проглатываю полную характеристику физических и моральных качеств упомянутого гения, и всей его родни до десятого колена) пытался изобрести приворот, который на самом деле создавал бы любовь. И был бы неснимаем и необнаружим. И ведь подобрался к решению вплотную, прежде чем отправился в Серые пределы.
— И что с ним случилось?
— Умер от естественных причин.
— Каких же?
— Был разорван стаей упырей, на чьи сгнившие мозги менталистика не подействовала. А потери десятка-другого особей стая даже не заметила. Правда вопросы о том, откуда эта стая взялась посреди города, почему пришла и ушла не тронув никого по дороге, и как преодолела обязательный оберег от низшей нежити — так и остались без ответов. Сдается мне, потому, что никто и не собирался эти ответы искать.
— Подождите-ка...
— Да, Герми?
— Значит, на мне сейчас приворот?
— Да.
— И надо искать того, кто это... эту гадость на меня наложил, и вешаться ему на шею?
— Не надо. Полог привораживает не к тому, кто наложил, а к тому, кто снял.
— Значит — к тебе?
— Да.
— Прости...
— За что?
— Я же понимаю...
— Что ты понимаешь?
— Ты — герой магического мира, о тебе уже пишут в книгах, стоит тебе захотеть...
— О чем ты?
— И я — жалкая, некрасивая заучка, ручной грязнокровый бобер... — Прижимаю девочку к себе.
— А теперь, послушай меня, Гермиона Джин Грейнджер. — Вспышка несбыточной надежды рядом подбадривает меня. — У моей девушки не может быть столь жутких комплексов. — Надежда стремительно гаснет, поэтому я спешу продолжить. — Поэтому мы с ними будем беспощадно бороться. И обязательно одолеем.
— А может быть, проще выпить отворотного зелья? — Только принятое ощущение яростной надежды на то, что идея несостоятельна, удерживает меня от продолжительного тоскливого воя.
— Не поможет. — В нашу беседу вмешивается Драко.
— Почему?
— Лучшие отвороты, будь то зелья, или заклинания — действуют несколько дней. А запечатление от Полога сохраняет эффективность десятилетиями. Тебе придется постоянно сидеть на отвороте, причем — повышая дозу. А до летальной — рукой подать.
— А ты откуда это знаешь?
— Ему приходится знать. Семья Малфой богата и влиятельна. — Дафна. Уж она-то точно знает все расклады. — Многие семьи хотели бы скрепить союз с ними — браком одной из своих дочерей с наследником. Он каждый день получает несколько бокалов самых разных зелий, и не разбирайся Драко во всей этой гадости — давно оказался бы под венцом.
— С одиннадцати лет пытаются напоить приворотом?
— Вообще-то — с восьми. — Драко говорит с горькой усмешкой. — Игроков в политику никогда не интересовал возраст тех, кого они втягивают в свои игры. — Вот только, почему к тебе сложно подходят?
— О чем ты? — От Миа полыхнуло недоумением.
— Проще было бы и тебе подлить зелья. Ведь ты антидотов ко всем приворотным зельям с собой не таскаешь?
— Не таскаю. И правда...
— Похоже, сегодня — день признаний. — Я снова вступаю в беседу.
— О чем ты? — Миа, как обычно, успевает спросить первой, но даже Видящая излучает интерес.
— Феро! — Взмах палочкой. Я, конечно, этого не вижу, но знаю, что на руке Миа проявляется черный котенок. Он немного подрос за эти два месяца, и из пушистого хвоста уже проглядывает жало.
— Но... ты же убрал его!
— Не убрал, а попросил спрятаться. Как видишь, прячется он неплохо — даже от Видящей скрылся.
— И чем он нам поможет?
— Феро, доклад! — Понимая все правильно, симбионт обращается к нам так, что мы все его слышим.
— За время дежурства хозяйку пытались угостить приворотными зельями три раза, постепенно увеличивая дозу. Все зелья — нейтрализованы.
— Еще?
— Сегодня хозяйка попала под ментальную атаку большой силы. Нейтрализовать не получилось. Пришлось звать на помощь.
— Вот так. Сначала пытались приворожить обычным способом — не получилось. Потом — попробовали необычный.
— Но... кто может сплести темное заклинание в Хогвартсе, под носом у директора?
— Во-первых, Полог Отчаяния — ни разу не темное заклинание.
— Как это?
— Оно строится на лучших и светлых чувствах... того или той, на кого наложено, но это — уже детали. Так что, чистый Свет, и немного нейтральной менталистики. Тьмы нет совсем. Я же говорил — тот, кто его составил — был гений. Его заклинание — исключение почти из всех известных законов.
— А во-вторых?
— Что: «во-вторых»?
— Ты сказал: «во-первых», значит, подразумевается, что есть, как минимум «во-вторых».
— Логично. Тогда... Во-вторых. Ответьте мне, пожалуйста, на несколько вопросов. Кто может приказать лестницам отправить школьников не туда, куда они хотят, а туда, куда ему нужно? Кто может провести тролля через защитные заклятья школы? Кто может отследить любых учеников в школе, и направить тролля точно к ним, а следом — и «спасателя», не забыв снабдить его очень интересным очищающим амулетом? — Шок понимания накрывает моих собеседников, а потом три голоса синхронно выдыхают:
— Директор?..
Правда.
— Вот именно, ребята. Вот именно. И настроить Хагрида против Слизерина вполне мог Великий волшебник Дамблдор. И с Гриндевальдом он, помнится, находился во вполне дружеских отношениях.
— Но... но ведь Дамбдор — Светлый маг!
— И что? Ловушка активного добра гораздо опаснее для светлых, чем для темных. И желание осчастливить всех и сразу могло привести
