гриффиндорцу.
- Я не лгу тебе, и ты это знаешь, - медленно произнес брюнет.
- Еще одно слово, и ты умрешь! - воскликнул Малфой, его била дрожь. - И не думай, что я не смогу сделать этого.
Гарри не ответил, он несколько мгновений пристально смотрел в ярко блестевшие глаза цвета расплавленного серебра, полные ярости и боли, потом грустно покачал головой и пошел к своей кровати. Здесь он снова надел цепочку на шею, расстроено вздохнул, лег поверх одеяла и повернулся спиной к слизеринцу, который, дрожа, продолжал еще несколько секунд смотреть на него. Потом Драко расслабил плечи, тоже вздохнул и улегся.
Обед, который им любезно принесла мадам Помфри, прошел в полной тишине. Оба юноши были слишком напряжены, чтобы проглотить хоть кусочек. Время от времени Гарри бросал на Драко обеспокоенный взгляд, но тот изо всех сил старался сделать вид, что не замечает этого. Хотя делать это было все сложнее, потому что блондин видел, что гриффиндорец расстраивался все сильнее, но продолжал молчать и ждать от него первого шага. Хотя эти надежды были тщетны. Слизеринец не только не изъявил желания пообщаться, но и когда после обеда к нему пришел Блейз, попросил его развернуть ширму так, чтобы отгородить свою кровать от кровати Гарри.
- Ты хорошо себя чувствуешь? - спросил Забини, находя своего друга еще более изнуренным, чем обычно.
Драко медленно кивнул.
- Ты уверен? Ты какой-то странный.
- Блейз, не задавай идиотских вопросов. Для тебя не новость, почему я так веду себя.
- А Мистер-Чудная-Улыбка здесь ни при чем? - брюнет кивнул в сторону Гарри, лежащего на кровати, стоящей за ширмой.
Слизеринский ловец не шелохнулся, лишь пристально посмотрел на товарища, сидящего напротив, давая тем самым понять, что он был прав в своих подозрениях.
- Что он выкинул на этот раз?
- Хочет мне помочь, - прошептал Малфой, слабо улыбнувшись. - Представляешь, он предлагает мне помощь.
- С каких это пор?
- А я почем знаю?
- И твой похоронный вид вызван тем, что этот придурок шесть с лишним лет тебя игнорировал, а сейчас решил удостоить тебя своим светлейшим вниманием и великодушно протянуть руку помощи? - шепотом предположил Забини.
- Не знаю, но он застал меня врасплох. - Драко умолчал о том, что рассказал ему Поттер несколько часов назад.
- И что ты будешь делать? - спросил Забини, повышая голос и заставляя вздрогнуть Гарри, который весь превратился вслух.
- Ничего, а что я должен сделать? - спокойно ответил слизеринский староста.
- Возможно, принять его предложение. Разве не этого ты добивался - шанса избежать предстоящего?
Драко сверкнул глазами, дернул уголком губ и еле слышно прошептал: - Ты же знаешь, что я не могу.
Ответ Забини был сухим и решительным: - Брось, Драко, если ты хочешь продолжать плакать и стонать, ничего не делая, пожалуйста, твое право. Но не приходи потом ко мне жаловаться, что уже слишком поздно и ничего нельзя изменить, потому что ты прекрасно знаешь - это не так. Я понимаю, что тебе чертовски страшно, но не лги мне, и в первую очередь, не лги самому себе.
- Тебе легко говорить, это ведь не тебя через пару недель поведут на собрание Пожирателей, как ягненка на заклание, не тебя заставят бросить школу, потому что «она тебе больше не нужна, Драко», не ты должен будешь убивать невинных, - зашипел Малфой. - Твой отец не такой, как мой! Хорошо тебе говорить, но влез бы ты в мою шкуру. Побыл бы ты мной хоть один день!
- Ты прав, я - не ты. Но ты забываешь, что я с тобой, и так будет всегда. Вся беда в том, что ты не хочешь помощи ни от кого. И не важно, Поттер это или кто-то другой. Ты не позволяешь приблизиться к себе, помочь, поддержать, посоветовать. Ты всегда отвергаешь даже чью-либо малейшую попытку.
- И что, по-твоему, я должен сделать? Отказать отцу?
- Да, Драко! Это твоя жизнь. Я поверить не могу, что ты отказался от всего, о чем мечтал. Не заставляй меня думать, что все жертвы, на которые ты шел, и усилия, которые прилагал в течение шести с лишним лет, ты бросишь в угоду безумным амбициям человека, который даже не взял на себя труд просто любить тебя! Заклинаю тебя: не дай ему победить, не уступай ему. Только не в этот раз!
Безмолвные слезы катились из серебристых глаз юноши, который еле слышно прошептал:
- Я боюсь. Он меня убьет.
- Поговори с Дамблдором, он поможет.
- Куда я пойду? Что я буду делать? - всхлипывал блондин, вздрогнув от того, что Поттер что-то уронил за ширмой.
Гарри со своей кровати практически ничего не слышал, только отдельные слова и приглушенные звуки, но этого было достаточно, чтобы понять, что Малфой плачет. Гриффиндорец почувствовал, как сжалось в тоске сердце. Ему хотелось отбросить в сторону ширму, обнять слизеринца и шептать ему, что все будет хорошо, что он ему поможет, что все закончится. Не осознавая, что делает, брюнет отбросил книгу о квиддиче, которую листал, делая вид, что читает, и она с грохотом упала на пол.
- Я думаю, Поттер на самом деле может тебе помочь. Попробуй, что ты теряешь? - предложил Блейз, слыша, как Гарри мечется за перегородкой.
- Это он во всем виноват! Не нужна мне его помощь!
Забини вздохнул и ответил: - Ну да, продолжай тешить себя подобной чушью, но не думай, что я с тобой соглашусь.
С этими словами он встал с кровати Драко, повернулся и вышел из больничного покоя, оставляя друга обдумывать услышанное.
Выйдя из больничного крыла, раздраженный Блейз широкими шагами направился в подземелья. Он любил Драко как брата, и то, что тот смирился с происходящим, огорчало и одновременно злило его ужасно.
Не глядя перед собой, Забини повернул за угол и столкнулся с человеком, который шел ему навстречу. Оба не удержались на ногах и упали. Слизеринец ударился правым локтем и громко выругался. Гермионе, которой «посчастливилось» с ним столкнуться, повезло меньше. Она упала и сильно разрезала левую ладонь о выступающий меч стоявшей в нише за углом статуи.
- Дерьмо! - прошептала она, здоровой рукой пытаясь найти в сумке с книгами платок.
- Грейнджер, подожди, я тебе помогу! Извини, я не увидел тебя.
- Ай, больно!
- Я знаю. Тебе нужно к мадам Помфри, обработать рану. Скажи ей, что ты порезалась о ржавый меч, - сказал Блейз, перевязывая руку девушки собственным чистым платком.
- Спа… спасибо, - смущенно пробормотала Гермиона, силясь подняться, и застонала снова.
- Где еще болит?
- Колено. Я сбила его. Не обращай внимания, это пустяки.
- Дай посмотрю.
- Не… не нужно... правда. Совсем не больно, - все больше смущаясь, лепетала гриффиндорка, в то время как слизеринский староста аккуратно приподнял подол ее юбки, чтобы увидеть глубокую рану на ноге девушки.
- Мерлин Великий! Ты идти сможешь?
- Да, не волнуйся. Помоги только мне подняться.
- Уверена? - спросил юноша, помогая ей встать на ноги.
- Да. Спасибо, ты очень любезен.
- Не за что. Это я виноват, что ты упала: я немного спешил, - воскликнул слизеринец, смущенный тем,
