относительно друга так, что в поперечном сечении образовывали квадрат, в который вписывается окружность диаметром 306 мм. Таким образом, ячейки являлись как бы стволами, придающими снарядам направление полета.
В 1943 г. были завершены работы над созданием технологически простого более мощного двигателя калибра 140 мм, который стал применяться в PC М-31. Несмотря на загруженность по основной тематике, ГИРТ оказал ГУВ ГМЧ посильную помощь в создании снаряда М-31 с более мощным ракетным двигателем. В работе принимали участие сотрудники ГИРТ В.А. Артемьев, Н.П. Горбачев, В.В. Горбунов. За разработку упрощенной технологии этого двигателя В.А. Артемьеву была присвоена Сталинская премия первой степени.
С принятием на вооружение боевых машин БМ-31-12 резко возросли маневренность и скорострельность тяжелой реактивной артиллерии. Время перевода подразделений из походного в боевое положение было доведено до 7-13 мин. По своим подвижности, маневренности и скорострельности БМ-31- 12 не уступала пусковым установкам БМ-8 и БМ-13.
Однако важнейшие работы по улучшению кучности М-13 и М-31 осуществлялись с минимальным привлечением ГИРТ все тем же ГУВ ГМЧ в содружестве с ЦАГИ, где работы велись под общим руководством С.А. Христиановича. В результате на разработанных ГУВ ГМЧ опытных проворачиваемых реактивных снарядах К-23А и К-20 было достигнуто уменьшение площади рассеивания в 3–4 раза по сравнению с М-13 и М-31. После успешных испытаний К-23А и К-20 были запущены в серию как М-13УК и М-31УК («улучшенной кучности»).
Помимо недостаточности сил, привлекаемых к разработкам реактивных снарядов, они распылялись на множество других направлений. В отделе реактивных снарядов под руководством Р.Е. Соркина коллективом из 60 человек одновременно велись работы по 33 изделиям, включая ракетные двигатели для бетонобойных бомб, установки для глубинных бомб, стартовые установки для самолетов и аэросаней. На теоретические исследования времени уже не оставалось. В институте работали только восемь кандидатов наук, да и имевшиеся научные кадры не использовались должным образом. Например, признанный специалист в области пороховых ракет Ю.А. Победоносцев был практически отстранен от работ по PC и переведен на другую тематику.
Тем временем в СССР стало известно, что реактивная техника имелась на вооружении армий Германии (в частности, самолеты с реактивными двигателями), Англии, США. В своем постановлении от 18 февраля 1944 г. № 5201 ГКО указал на нетерпимое положение с развитием реактивной техники в стране. Решение этой проблемы было теперь целиком возложено на НКАП. Не справившийся со своими задачами ГИРТ при СНК СССР был ликвидирован (директор института А.Г. Костиков за обман руководства страны был арестован), а НКАП поручалось собрать все квалифицированные кадры и организовать Научно- исследовательский институт реактивной авиации (НИИРА) с целью создания реактивных двигателей. Первым его начальником стал В.И. Поликовский, а его заместителем по научной части — Г.Н. Абрамович.
Позже, 22 мая 1944 г., постановлением ГКО № 5946 НИИРА переименовывается в НИИ-1 НКАП. Начальником института назначили генерал-майора авиации П.И. Федорова. В состав института в качестве филиала № 1 было включено ОКБ-293, разрабатывавшее первые советские реактивные самолеты БИ-1, а его руководитель В.Ф. Болховитинов стал первым заместителем начальника. Институт был переориентирован на решение задач создания реактивный авиации, в первую очередь по разработке жидкостных ракетных и воздушно-реактивных двигателей. Разработку реактивных снарядов как непрофильную тематику руководство Наркомата авиапрома стремилось передать из НИИ-1 в другую специализированную организацию.
В это время член Военного совета ГМЧ генерал-лейтенант Л.М. Гайдуков представил 13 марта 1944 г. члену ГКО Г. М. Маленкову, курировавшему разработку новых образцов оружия и военной техники, проект постановления ГКО о расширении работ по реактивному вооружению, предусматривающего, в том числе, создание в Наркомате боеприпасов новой организации — СКБ для отработки и промышленного освоения новых образцов реактивных снарядов и совершенствования ранее созданных, а также организацию КБ по пусковым установкам на заводе № 733 («Компрессор») Наркомата минометного вооружения.
В свою очередь нарком боеприпасов Б.Л. Ванников в октябре 1944 г, подготовил проект постановления о создании в Наркомате боеприпасов ОКБ-3 для разработки реактивного вооружения, предусматривавшего назначение его руководителем Ю.А. Победоносцева.
Со своей стороны нарком авиационной промышленности А.И. Шахурин обратился к Г.М. Маленкову с предложением организовать на территории бывшего авиационного завода № 482 в районе поселка Владыкино, расположенного недалеко от Всесоюзной сельскохозяйственной выставки за пределами тогдашних границ Москвы, Научно-исследовательский институт реактивного вооружения под руководством Ю.А. Победоносцева.
Однако эти предложения не получили в ГКО поддержки. Тогда нарком авиационной промышленности своим приказом от 11 ноября 1944 г. № 655 передал территорию, здания, оборудование и кадры бывшего КБ завода № 482 главного конструктора А.Я. Щербакова во Владыкино для организации производственной базы НИИ-1.
Другим приказом Наркомата авиационной промышленности от 9 декабря 1944 г. № 676 был образован филиал № 2 НИИ-1 во главе с Ю.А. Победоносцевым. Туда были переданы все работы института по реактивным снарядам и переведен сектор пороховых PC (большинство сотрудников бывшего РНИИ — НИИ-3 НКБ). В филиал были переведены специалисты по реактивным пороховым снарядам — Ю.А. Победоносцев, В.В. Абрамов, А.В. Андрианов, В.А. Артемьев, А.Ф. Бакеев, В.Г. Бессонов, Н.П. Горбачев, В.В. Горбунов, Е.А. Печерский, Р.Е. Соркин, М.К. Тихонравов, Н.Г. Чернышев, И.В. Ярополов и другие, а из ГАУ Красной Армии в филиал переводился начальник баллистического отдела инженер-полковник Я.Б. Шор. 26 марта 1945 г.
