выяснилось, что при ударе о воду «выбило» из корпуса вставку между нижним лобовым листом и листом днища. Люди, находившиеся в машине, были контужены, но все выплыли — спецназ есть спецназ!
Такой момент: когда через день-два машину выволокли из реки на берег, то обнаружилась неслабая проблема: как удалить из нее ил, осевший внутри корпуса. Ремонтники остановились на том, что сымпровизировали гидромонитор.
Эта история приведена мной для того, чтобы понятнее стала следующая, записанная со слов одного из инженеров рекламационной службы ВгТЗ.
Находясь в командировке в одной из частей ВДВ, дислоцированной в Прибалтике, он стал свидетелем необычного явления. Каждый раз при преодолении противотанкового рва во время учебных заездов БМД-1, в которой он находился, заполнялась пульпой (жидкой грязью в консистенции сметаны). Поступление пульпы происходило через лючок подогревателя, из которого выбило крышку. Машина успевала проскочить ров, но при этом пульпа покрывала практически все днище обитаемых отделений и поднималась до уровня выше опор балансиров. Никому и в голову не пришло очистить машину в конце рабочего дня. Наутро рассказчику пришлось затратить немало усилий, чтобы предотвратить попытку поплавать на машине, на днище которой скопилось не меньше полутонны ила.
Еще следует помнить, что вода бывает ледяной. Так, упомянутый выше подполковник Валиулин рассказывал (записано в августе 1985 г.):
«Дело было поздней осенью. Мокрый снег. Вододром Кубинки. Испытания «объекта 916» (БМД-2) на плаву после замены двигателя. Двигатель внезапно заглох. Как выяснилось позже, на заводе из трубок топливопроводов после их покраски не извлекли защитные бумажки, которые постепенно разбухли и перекрыли поступление топлива. Через МЗД в МТО стала потихоньку поступать вода. Заработала водооткачка. Работала, пока не сели аккумуляторные батареи. Машину ветром отнесло к берегу, но в такое место, где с большим трудом мог подойти тягач. Так как было холодно, а машина уже притопла, да так, что штатно взять ее на буксир без погружения человека в воду стало невозможным, зацепить за петлю ПРС, которую и вырвали «с мясом». А нырять все-таки пришлось».
При разработке плавающей БТТ нам следует примириться с тем, что полностью исключить аварии машин-амфибий на воде вряд ли возможно.
Для специалистов, размышляющих о способах защиты «от дурака», думаю, будут интересны такие два случая.
1960-е гг. Гарантийные испытания «объекта 740Б» (танк ПТ-76Б) на плаву в прирусловом озере Дона. Лето. День. Маш ина находилась на плаву. Приткнута к берегу. Из экипажа — один механик-водитель. Он отвел машину от берега задним ходом, затем быстро переключился на передний ход, дал «полный газ» и стал резко разворачиваться, одновременно поднимая штурвалом волноотражательный щит. Люк механика- водителя был открыт. В этот момент налетел шквал. На нос машины накатилась «здоровенная» волна. Эта волна, полуоткрытый волноотражательный щит и большая скорость перемещения танка привели к захлестыванию машины. Она мгновенно получила дифферент на нос и стала уходить в воду. Механик- водитель успел заглушить двигатель, выскочить в свой люк и пробежать на корму. Здесь он осмотрелся и, убедившись, что машина тонет, бросился вплавь и благополучно добрался до берега. Что, кстати, удивительно, так как до того он плавать не умел. Машина затонула на глубине 5–6 м. Танк извлекли изводы через сутки. Из-за того, что механик-водитель не успел выключить «массу»(т. е. остались включенными аккумуляторные батареи), все электро- и радиооборудование окислилось, и его пришлось заменять по/шостыо.
Причина аварии очевидна — «гусарствоо водителя-иаштателя, решившего продемонстрировать самому себе, каконловок. Правда, в официальных документах все было списано на шквал.
1976 г. Учебный центр где-то в Сибири. Лето. День. Старший лейтенант, близкий к начальству, исполнял роль офицера для особых поручений, присматривая за группой кинематографистов МО, что-то там снимавшей. Скучал. Подошел к старту, где начиналась учебная трасса, и, пользуясь своим особым положением, в одиночку сел прокатиться на БМП-1 (будучи при этом, замечу, в форме «для строя»). На трассе ему встретилось озерцо. Хоть и лесное, но берега глинистые, не дерн. Решил еще и поплавать. Тут- то и обнаружилось, что машина учебной группы к плаву, естественно, не готовилась и протекает, как дуршлаг. Через десантные двери текло аж с журчанием. При попытке выбраться на берег машина скатилась, при этом нос резко погрузился в воду, а двигатель заглох. Машина еще поплавала с четверть часа и затонула с креном на правый борт. При этом из воды торчала половина башни, на крыше которой и находился наш «герой», пока его оттуда не сняли. Кстати, старлею сильно повезло, так как глубина озера вообще-mo доходила до 10 м.
Машину извлекли примерно через 12 ч тремя танками цугом. У двигателя потопленной БМП наличествовал гидроудар из-за того, что на МЗД отсутствовали пружины. Все электро- и радиооборудование было выведено из строя, восстановить его не удалось.
Как-то так получилось, что виновник аварии не получил взыскания.
Для спецов по защите «от дурака» хочу подчеркнуть, что последний изложенный эпизод был записан со слов самого «героя», который, став к тому времени майором, не испытывал ни малейших угрызений совести за содеянное. Более того, явно любовался собой, таким молодым и отчаянным! Как это можно делать, вспоминая себя приплясывающим в начищенных сапогах на крыше башни посреди лесного озера — ума не приложу. И предложений по защите от таких случаев тоже не имею!
И напоследок. В 1986 г. в библиотеке бронетанковой академии мне выдали Руководство по преодолению водных преград танками, БМП и БТР, введенное в действие приказом Главкома СВ. В нем мое внимание привлекла статья, в которой было сказано, что подготовка ПлБМ к преодолению водных преград слагается из предварительной и окончательной.
Предварительная — во время остановок на марше или в исходном районе.
Окончательная — непосредственно перед входом в воду.
При этом объем работ — согласно ИЭ.
В предвидении форсирования водных преград ПлБМ должны проверяться «замочкой», при которой «вскрываются такие недостатки в герметизации, как нарушения уплотнений в люках днища, перекосы кормовых дверей или потеря эластичности резиновых уплотнений карданов».
Далее оговаривался порядок «замочки»: «В машине, полностью подготовленной к движению на плаву, занимает свое место механик-водитель (водитель) в спасательном жилете. Для страховки к машине подцепляют трос бронетягача. После этого механик-водитель (водитель) направляет машину в воду и останавливает ее, когда она находится еще на грунте, на 2–3 мин. Если не обнаружится струйного проникновения воды в машину, то по команде руководителя движение продолжается. Вторая остановка на 3–5 мин делается после всплытия машины, где механик-водитель (водитель) снова просматривает места струйного проникновения воды. Затем машина выходит (эвакуируется) на берег».
Вот такой военно-бюрократический шедевр, про который для усиления эффекта от грандиозной картины «Замочка» танковой армии в предвидении…» необходимо сказать еще две вещи.
1. Хотя упомянутое Руководство выглядит «овечкой», где область применения — лишь преодоление водных преград, внутри документа говорится о форсировании, т. е. о преодолении водных преград с боем. Это не что иное, как попытка «подрегулировать» Боевой Устав СВ.
2. Что называется, «не отходя от кассы», мной был проведен опрос моих однокашников по академии из числа заместителей командиров батальонов (на БМП) по технической части. Никто из них не только не держал в руках это Руководство, но даже не подозревал о его существовании.
Выводы пусть каждый делает сам.
Огнеметные танки в послевоенный период
