Решительно смотревшие серые глаза были в нескольких дюймах от лица Гарри, а непоколебимая уверенность, звучавшая в словах бойфренда, поразила его до глубины души. Драко был прав. Он взвешивал варианты, принимая во внимание последние месяцы, но два дня назад все изменилось и Драко чувствовал себя прекрасно. Просто Гарри этого еще не понял. Он положил руки на бедра блондина, на это раз не стесняясь того, что ему нравится касаться любовника. Малфой слегка распахнул глаза, но когда он услышал ответ Гарри, удивление быстро сменилось лукавым удовлетворением.
- Иногда бывает трудно что-то понять, но, схватив азы, я быстро учусь. Думаю, у нас все будет хорошо, любимый.
Они целовались до тех пор, пока Молли не крикнула снизу, что ужин почти готов. Юноши поспешно стали приводить себя в порядок очищающими чарами, потому что не успевали сходить в душ. Во время ужина Драко изо всех сил пытался подавить улыбку, но ему никого не удалось одурачить, и уж конечно не Артура и Молли. Они прекрасно знали все признаки, так как видели своих детей, когда те впервые влюблялись. Они и не думали осуждать Драко, и (хоть он этого не знал) молча радовались происходящему.
Глава 61. Сегодня ночью.
Следующие две недели перед рождественскими каникулами можно было без преувеличений назвать самыми лучшими в жизни Драко Малфоя. Хотя все началось с нескольких строгих нагоняев за то, что он отправился гулять один, и с честного слова, что он всегда будет брать с собой кого-нибудь. И все стало гораздо лучше. Малфоя не надо было предупреждать дважды. Его застали врасплох: он не знал ни про то, что Лестрандж со своими приятелями вернулся в Лондон, ни про то, что Долиш, затаивший злобу на всех, с кем общался Гарри, рыщет где-то рядом. У Драко не было никаких сомнений насчет того, как себя вести в подобной ситуации. Он был либо на работе, либо дома, а поскольку приближались каникулы, дел хватало и дома тоже.
Молли готовилась к празднику основательно. Она не ограничивалась кухней и уборкой в нежилых комнатах, нет, она проносилась вихрем по всей «Норе» и прилегающему участку. Без помпезных заявлений Драко был повышен в ранг домочадцев и… домашних эльфов. Кстати о последних. На украшения, развешенные по всему дому, ушло столько денег, что хватило бы на покупку нескольких эльфов, но Малфой уже знал, что такому не бывать никогда.
Приготовления к празднику доставляли ему необъяснимое удовольствие, хотя некоторые традиции семьи Уизли могли показаться смешными. Он совершенно увлекся этим занятием; в праздничной суматохе участвовали все, и Драко отчетливо понимал: он - часть этого дома. С ним больше не церемонились и не нянчились, он был таким же членом семьи, как и все остальные. Драко даже не мог передать словами, что чувствовал при этом… ну, он же не мог потерять лицо и разрыдаться перед всеми! В общем, он был крайне доволен, хотя и очень уставал.
Как самым молодым и самым здоровым в доме, им с Гарри досталась большая часть работы. Причем Поттер взял на себя самую тяжелую часть, хотя Драко возмущался такой дискриминацией. Артур тоже принимал участие в подготовке к празднику, но, поскольку он был старше их и умудрен опытом, ему удавалось мастерски уклоняться от выполнения самых неприятных поручений. Когда Гарри ловил его на этом, старый хитрец упоминал о «возрастной привилегии» и довольно элегантно находил способ превратить каждое задание, полученное от Молли, в «совместный проект» с участием всех. «Все», то есть Драко и Гарри, конечно, соглашались.
В довершение всех приготовлений в гостиной появилась живая ель. Свежесрубленная. Ее затащили в дом ценой огромных усилий и жуткого беспорядка. Драко большую часть вечера украшал ее вместе с Молли, но, по крайней мере, на этот раз ему досталась работа в доме. Молли почти весь день скрывалась наверху, она заворачивала подарки. Наконец она появилась - растрепанная и усталая, нагруженная огромным количеством пакетов, которые уложила под елку. В преддверии праздников Молли перепробовала множество новых рецептов, и дома постоянно пахло бисквитами, пирогами и свежим хлебом. Как бы то ни было, Святки в «Норе» были чудесным временем, наполненным ароматом выпечки, специй, вкусной еды и безопасности. Драко никогда не чувствовал себя так хорошо.
Размолвка с Джорджем была быстро забыта. Фред и Джордж вели себя точно так же, как и до инцидента, а после нескольких шутливых баталий они, кажется, предпочли делать вид, что вообще ничего не было. Близнецы и Элла даже сопровождали Драко, когда он ходил на Диагон Аллею покупать подарки, и этот поход оказался действительно замечательным. Близнецов все хорошо знали, так же как и размер их состояния, и встречали с распростертыми объятиями. То, что Драко находился в их компании, вынуждало даже самых упертых торговцев открыть перед ним двери своих магазинов. Точно так же, как и когда он был в компании Гарри. После войны семью Уизли всюду почитали как героев и, по мнению многих людей, если Джордж Уизли появился вместе с бывшим Пожирателем на публике, это означало, что Драко не представлял собой никакой опасности.
Новых убийств больше не было, но слухи все равно не прекращались. Информаторы несколько раз сообщали Фреду и Джорджу, что напали на след очередной банды, но каждый раз сведения оказывались ложными. Впрочем, на Диагон Аллее воцарилось блаженное спокойствие - после того как Министерство и Аврорат с гордостью объявили о поимке двух Пожирателей, объявленных вне закона. Перлисс и Чалмерс не входили во внутренний круг, но они были жестокими убийцами и известными магглоненавистниками, и все с огромным облегчением узнали, что их посадили в Азкабан. О Долише больше ничего не было слышно, только небольшая заметка в газете, повествующая о недавнем происшествии. Тонкс взяла у Драко показания, и после того как Долиш был осужден Визенгамотом, сообщила, что его приговорили к семи годам заключения в Азкабане. Так что с этой стороны Малфою больше ничего не грозило.
Гарри в последнее время пребывал в необычайно хорошем настроении, и Драко начал сомневаться в необходимости каких-то серьезных действий. Он даже попробовал с помощью заклинания еще раз посмотреть его ауру, и, хотя в ней все еще было заметно чужое присутствие, казалось, оно уменьшилось.
Гарри был очень спокоен. Он ненавязчиво заботился о Драко и подбадривал его. Они стали чаще разговаривать о самых разных вещах, и Поттер говорил более открыто, чем раньше. А еще он стал давать больше воли рукам, и Драко наслаждался этими маленькими свидетельствами любви. Рука на плече или похлопывание по спине, небольшое объятие, линия, осторожно прочерченная пальцем по щеке… он все еще немного боялся прикосновений, но ласка Гарри была ему необходима, она питала его сердце точно так же, как еда Молли насыщала тело.
Для семьи Уизли было настоящим облегчением увидеть Поттера счастливым, спокойным и уравновешенным. Молли тайком поздравила Драко с тем, что ему удалось так сильно повлиять на поведение Гарри, и он знал, что мудрая женщина правильно догадалась о причинах этих изменений. Любовь изменила Гарри, и Драко был средоточием этой любви. Он больше не краснел, думая об этом, он знал - Гарри изменился потому, что отдавал столько любви, сколько получал. Порой маленькими жестами, порой значительными, но Поттер постоянно напоминал ему о своей любви, и Драко не сомневался в том, что он желанен и нужен. Они стали ближе во многих отношениях, и об этом стоило рассказать подробнее.
С того дня, когда Гарри принес его домой с Диагон Аллеи, Драко не потратил даром ни одного вечера. Он направил всю свою энергию на одно дело: он хотел сделать так, чтобы Гарри было комфортно с ним. Поттер не солгал, когда сказал, что быстро учится, и Драко в скором времени определил свои границы и разобрался с тем, что ему нравится, а что нет.
Очень быстро выяснилось, что за эти несколько недель Драко так и не перестал бояться, когда позади него кто-то находился, он вздрагивал, даже если это был Гарри. Ощущение было не таким острым, как раньше, когда у него по телу бежали мурашки при одной мысли об этом, но все равно он до сих пор беспокоился и нервничал. Ему нравилось, когда Гарри обнимал его во сне (учитывая, что прошло достаточно времени, чтобы привыкнуть к этому), но стоило Поттеру как-то не так пошевелиться, и Драко начинал нервничать. Это было немного досадно, потому что напоминало о том, что он никогда не будет прежним, даже с помощью Снейпа. Но он и не кричал от ужаса, как когда-то, значит, можно было считать, что все не так уж плохо.
А еще он испытывал легкий дискомфорт, когда Гарри ложился на него. За прошедшие две недели они провели в постели немало времени, и фроттаж занимал важное место в их зарождающейся близости. Однажды, когда Гарри перекатился и навис над ним, большой и сильный, его разум счел это весьма
