- Не знаю, - Пенелопа пожала плечами и повернулась лицом к окну, - Ты допустил всего лишь две ошибки сегодня. Это нормально. Мне хотелось бы, чтобы ты не повторял больше одной единственной ошибки. Не будь робким. Это трудно, особенно вначале. Но я не могу каждый раз толкать тебя под задницу, чтобы ты встал и шел к больному. Ты должен прочитать историю, а потом идти и лечить его. Чем дольше человек живет так, тем труднее его лечить. Каждый день сумасшествия может обернуться годом лечения. Это раз.
Второе. Ты не дал Бонни выпустить эмоции. Я поняла, что ты рассудил, мол, девочке не нужна истерика, это ее истощит. Как истощит, так и восстановится. Психика пластична. Кстати, мне нравится этот твой контейнер со шприцом, это интересно, но непродуктивно. У нас есть медсестры. Достаточно нажать кнопку и она придет с готовым шприцем. Тут ты потерял время. Однако, заметил ли, Бонни держалась? - Доктор кивнул, глаза его сияли любопытством. Пенелопа села рядом с ним на подоконник и продолжила, - Это значит, она боится выдать себя в истерике. Промаринуй ты ее без лекарства немного, может быть, она выдала бы какую-нибудь реакцию. Это жестоко! - Пенелопа отреагировала на мрачное выражение лица доктора, - Психиатрия - самая бесчеловечная из всех наук о человеке. Запомни это. А вообще, ты порадовал меня. Из тебя выйдет толк. Ты не владеешь гипнозом?
- Почти нет.
- Ты не гипнолог, это видно, - Пенелопа цокнула языком и закусила ноготь на большом пальце правой руки, - летом отправлю тебя учиться. К моему учителю, далеко-далеко.
- Хорошо, - ван Чех кивнул.
Они погасили свои сигареты, и вышли какие-то подавленные. Ван Чех повернул к ординаторской.
- Я не поняла. У тебя день рабочий кончился или нет?
- Нет.
- Тогда какого черта? У тебя больных навалом. Марш работать! - приказала Пенелопа и куда-то удалилась.
Ван Чех постоял в коридоре, потом фыркнул:
- Какого, какого… Лысого! - и отправился в ординаторскую.
Глава 3.
- А за это я тебе вычту из зарплаты, - Пенелопа ждала молодого доктора в ординаторской.
- А я за картами пришел, - быстро выкрутился доктор.
- А я так и поняла, - Пенелопа смотрела на ван Чеха снизу вверх с видом, что она действительно так ему и поверила, - кстати, хорошее кресло, удобное, надо будет себе в кабинет забрать.
Пенелопа встала с черного кожаного кресла. Доктор как раз подошел к этому креслу, чтобы сесть в него. В первый же день он облюбовал кресло в приемном покое и специально притащил в ординаторскую, ревниво оберегал от всяких на него посягательств.
- О, ты такой высокий? Я думала, ты ниже, - отметила Пенелопа, макушкой она доходила доктору разве что до плеча.
- Я такой да, - фыркнул ван Чех, - А вы меня преследуете.
- Я? Тебя? Да, ты мне сто лет не сдался! Я просто за тобой слежу, чтобы ты работал, а не 'Ваньку валял'.
Ван Чех тяжело вздохнул и просочившись мимо начальницы, сел в свое кресло.
- А я думала, ты поможешь мне перенести это чудо ко мне, - удивилась Пенелопа.
- Нет, это кресло я сам сюда принес и никуда больше не понесу. Я первый его открыл.
- А. Ну, тогда счастливо оставаться, первооткрыватель кресел, - Пенелопа махнула доктору ручкой и вышла из ординаторской.
Тут же к ней подлетела медсестра.
- Вас везде ищут.
- Что, уже конец света?
- Скоро будет, если не придете к главному.
Пенелопа недовольно цокнула и пошла вниз. В кабинете главного врача ее ждал очень маленького роста человечек, с носом-крючком и маленькими глазками-буравчиками. Он улыбнулся Пенелопе, радостно, но напоминало это улыбку кота, перед тем как съесть мышь. Ван Тащ вяло его поприветствовала, поздоровалась с главным и села на стул, всем своим видом давая понять, что недовольна.
- Свой тон можешь при себе оставить, - сделал замечание главный, хмуря белоснежные брови.
- Я слова еще не успела сказать, - фыркнула Пенелопа.
Фон Бохель прожег ее взглядом.
- Тебе чего надо, Аркадий? - обратилась она к маленькому человечку.
- Доктор ван Тащ, - пригрозил фон Бохель.
Пенелопа даже ухом не повела.
- Я тоже рад видеть тебя, Пенелопа, - начал низким сиплым голосом человечек.
- Я вне судебной психиатрии, уж извини. Я устала.
- Я помню это, дорогая. Но мы к вам на принудительное лечение…
- Доктор фон Бохель, - Пенелопа обратила к главному раздраженно-удивленный взгляд.
Фон Бохель видимо ничего не слышал, так как был занят тем, что делал вид, будто все происходящее его не касается. Пенелопа заскрипела зубами:
- У нас клиника для сотрудников завода и их родственников.
- А он и есть родственник. Двоюродный племянник директора завода.
Пенелопа шлепнула ладонью по столу.
- Что с ним?
- Гипербулический синдром. Осужден за серию… половых актов…
- Изнасилований.
- Нет. Не совсем. Он… там темная история. С одной стороны все дамы, как одна твердят, что не хотели, но… захотели потом. То есть… я не психиатр, ты знаешь.
- Ну, препараты им давал, наверное. Чего тут сложного? - хмыкнула Пенелопа.
- Мы тоже думали, что препараты. В общем, у одной из дамочек муж подобрался больно ушлый. Короче, формально парень осужден за серию изнасилований, но это не совсем они. Наш психиатр поставил гипербулический синдром.
- Ну, одно повышенное половое влечение - не повод…
- Он землю из цветов жрет.
Пенелопа озадачено помолчала.
- Мозгов не хватает или придуривается.
- Он и раньше жрал.
- А директора завода это не беспокоило раньше? - Пенелопа подняла брови и бросила взгляд на фон Бохеля, тот по-прежнему выражал собственное отсутствие.
- Мальчик всегда был не в себе.
- Ясно. Что с меня?
- Вылечить.
- Что с вас? - Пенелопа плавно подалась вперед и поправила рукой челку.
Маленький человек сглотнул и промолчал.
- Ясно. Как всегда, - разочаровано сказала Пенелопа, - Где этот твой…
- В приемном покое ждет.
Пенелопа вышла из кабинета главного врача первой, медсестре на посту сказала, чтобы та позвонила доктору ван Чеху. Та позвонила, но в ординаторской никого не было.
- Тогда ищи его!
