— Случилось что?
— Нет. Просто я решил историю с анонимками сделать всеобщим достоянием и написал в газету фельетон «Искренне болеющий».
— Прекрасно. Нужное дело. Мне и самому приходило в голову подбросить редактору эту тему, да все не успеваю. Когда же фельетон выйдет?
— В редакции, мне кажется, воспринимают его без энтузиазма. У них в памяти еще свеж первый фельетон по этому заводу. Помните, «Криминалист с сельмаша»?
— Помню. А с кем вы разговаривали?
Вершинин назвал фамилию.
— Хорошо, я разберусь.
Вячеслав с облегчением повесил трубку и вытер со лба пот.
Грязь веером вылетела из-под колес затормозившего на остановке автобуса и обдала ожидающих. Вершинину едва удалось уклониться. Довольный проявленной расторопностью он вскочил в автобус и уселся на свободное сидение. Последние дни из-за осенней распутицы пришлось изменить своему правилу ходить на работу пешком. Несмотря на час «пик», автобус шел полупустым. Когда он тронулся, гулко задребезжали какие-то железки. Звук больно отдавался в голове. Сквозь шум Вячеслав услышал смех. Смеялась сидевшая впереди женщина. Мужчина повернулся к ней и что-то рассматривал. Рядом с сидящими, держась за поручень, стоял молодой парень. Он так же, как и те двое внимательно читал газету, лежащую на коленях у женщины.
— Ты только взгляни, Ваня, — сквозь смех выговаривала женщина. — Ну просто вылитая наша Канавина. Как две капли воды.
Мужчина не смеялся. Он сосредоточенно читал, шевеля губами.
Вершинин перегнулся через спинку сидения и в глаза ему бросились жирно набранные слова: «Искренне болеющий». Он еще и еще раз перечитал название. «Вышел все-таки, — подумал он с грустью. — Почти как эпитафия».
— Ты права, — прервал его мысли голос мужчины. — Здорово напоминает Канавину. Даже во внешности есть сходство. Ну и расписали. А у нас пока только цацкаются.
— Боятся, наверно. Кому с такой охота связываться. Правда, Ваня? — спросила женщина.
— Боятся, боятся. Чего их бояться? — возразил тот. — Видишь, куда боязнь привела и скольким она навредила. А ведь таких еще много. У них Чепурнова, у нас Канавина, в другой организации другая. Правильно газета ставит вопрос.
— А знаешь, что я сделаю сегодня?
— Ну?
— Я пойду и сейчас же в присутствии всех подарю фельетон Канавиной.
— А я вот думаю пойти с газетой в партком. Пора и нам ставить вопрос ребром.
Следующей была остановка Вершинина, но ему хотелось сидеть и слушать разговор этих людей, с большой убежденностью высказывающих теперь мысли, так созвучные его собственным.
Он все-таки вышел на своей остановке. Оглянулся назад и зачем-то кивнул одному из них. Парень удивленно вытаращил глаза, сказал что-то своему соседу и женщине, те тоже высунулись в окно. А Вячеслав ничего не мог с собой поделать — стоял и смотрел на них. Автобус тронулся и понес в неведомое людей, ставших за считанные минуты близкими Вершинину.
Об авторе
Юрий Тихонов более двадцати лет работает в органах прокуратуры: следователем, старшим помощником, заместителем и в настоящее время первым заместителем прокурора Рязанской области. Он кандидат юридических наук, заслуженный юрист РСФСР.
Немалое место в жизни Юрия Тихонова занимает и литературная деятельность.
В 1979 году в издательстве «Московский рабочий» выходит его книга «Это касается всех», написанная в соавторстве. Приключенческая повесть «Случай на Прорве» публикуется в журнале, а затем отдельной книгой издательством «Московский рабочий». В 1984 году издательством «Молодая гвардия» выпускается повесть «Третий выстрел».
Творчество Юрия Тихонова посвящено нелегкому труду работников прокуратуры, пропаганде строжайшего соблюдения советских законов.
Примечания
1
Всероссийское общество изобретателей и рационализаторов.
2
Querulant (лат.) — жалующийся, психопатическая личность, страдающая стремлением к сутяжничеству.
