Фашисты решили высадить небольшой десант в бухте Кейгусте, по берегу которой проходила дорога на Курессаре, пытаясь на ней отрезать путь нашим отступающим войскам. Подходы к бухте защищала береговая батарея лейтенанта Е. П. Будаева. Ее огнем попытка противника высадиться была пресечена. Батарея уничтожила несколько катеров и повредила тральщик, который был после этого брошен экипажем и затонул на подходах к бухте. Отказавшись на время от высадки, фашисты обрушились всей мощью своей авиации на зенитную батарею, защищавшую подходы к бухте с воздуха. Земля вокруг нее была буквально перепахана. Подвергалась ударам и батарея Будаева. На ней возник сильный пожар. Командир и огневой расчет мужественно боролись с пожаром, спасая под бомбежкой боезапас. От осколков погиб командир комсомолец Е. П. Будаев.
Лишь 17 сентября, обойдя наши части с флангов, противник форсировал мелководный пролив Вяйке — Вяйн и ворвался на Сарема. Возможно, если бы генерал Елисеев бросил на позицию под Орис- сааре 46–й и 79–й стрелковый полки, врага удалось бы удержать на этой позиции. Комендант ограничился тем, что двинул сюда резерв, но из?за малочисленности он не смог противостоять врагу. Ориссаарская позиция оказалась прорванной.
Прорвавшись на Сарема, противник начал движение тремя группами: одна группа войск наступала к югу на Кюбоссар и дальше на Курессаре, вторая — к северному берегу на Тригги, Паммана, Тага — Лахт с целью оттеснить защитников в глубь острова и отрезать им пути отхода на Хиума; третья продвигалась в направлении на юго — запад к полуострову Сырве. Стрелковая бригада, понесшая большие потери, держать оборону на всем фронте в 40–45 километров не могла. Командование маневрировало войсками, стараясь сохранить наиболее важные узлы и опорные пункты. Совещание руководящего состава бригады, штаба и политотдела района обсудило, куда отступать — на юг или же к северному берегу Сарема, чтобы уйти на Хиума. Мнения высказывались разные. Одни командиры считали, что отступать нужно к северному берегу: в случае, если противник прижмет защитников к проливу Соэла Зунд, можно перебраться на Хиума. Другие высказывались за то, чтобы продолжать борьбу на Сарема, перейдя на полуостров Сырве, где имелись инженерные сооружения. Этот вариант привлекал и тем, что на юге были мощные батареи, которые могли поддержать оборону, аэродром, стояли торпедные катера. Возможности держать длительную оборону ни тот ни другой вариант не давал — слишком малы были силы. К тому же противник уничтожил почти все плавучие средства, оставались считанные торпедные и разъездные катера; коммуникации, связывающие остров с Кронштадтом, были нарушены.
Генерал А. Б. Елисеев принял решение отходить к полуострову Сырве, о чем 20 сентября сообщил Военному совету флота. Измотанные непрерывными боями, ощущая недостаток оружия и>боеприпасов, наши отступающие части держались за каждый населенный пункт, каждый хутор. Отход частей к позициям на Сырве прикрывал саперный батальон капитана Евдокимова. Батальон справился с задачей, но понес большие потери, погиб в боях и коман дир батальона. В иные дни противник продвигался всего лишь на десятки метров, теряя при этом сотни людей.
22 сентября, на восьмой день боев за острова, генерал Елисеев прислал донесение, в котором сообщал о том, что части береговой обороны отошли на последний рубеж Сырве. Генерал просил помочь истребителями с подвесными бачками (для увеличения дальности полета. — В. Т.). «Удержание Сарема без реальной помощи мало вероятно, — сообщал он. — Требуется немедленно до 20 самолетов И-16». Мы долго обсуждали донесение. Ленинград переживал критические дни, враг наступал, бои шли на подступах к городу, каждый самолет был на счету. К тому же с аэродромов, находившихся под Ленинградом, истребители даже с подвесными бачками едва — едва дотянули бы до Сарема, а сажать их было некуда: в руках защитников уже не оставалось ни одного аэродрома. Как ни тяжело было нам признать это, мы ничем не могли помочь защитникам острова. Все же, несмотря на исключительно неблагоприятные условия полета, из Ленинграда на Сарема ночами 24 и 25 сентября вылетали два транспортных самолета за ранеными.
Последующие дни проходили — в исключительно жестоких оборонительных боях. Защитники отстаивали каждую пядь родной земли. Значительный урон врагу нанес сводный отряд коммунистов и комсомольцев 46–го стрелкового полка, прикрывавший рубеж Трииги- Лейси. Два дня шли здесь бои. Отряд поддерживала 180–миллиметровая батарея старшего лейтенанта Джофера Османова, расположенная на мысу Ниназе. Она прикрывала подходы к бухтам Тага — Лахт и Кюдема — Лахт. Когда мощная 317–я батарея израсходовала боезапас, личный состав взорвал ее. Комендоры присоединились к подразделениям 46–го стрелкового полка, отступавшим мимо Кихельконны к Сырве. Чтобы отрезать путь отхода, фашисты выбросили в районе Мустьяла — Кихельконна крупный воздушный десант. Бойцы 2–го стрелкового батальона капитана Звездина этого же полка вместе с артиллеристами 39–го артиллерийского полка стрелковой бригады полностью его уничтожили.
Оборону на восточном берегу бухты Тага — Лахт занимала рота с пулеметным взводом под командованием лейтенанта Варламова, который отличился еще в финскую войну и был награжден орденом Красного Знамени. Начав по приказу отход к Сырве, рота столкнулась с крупными силами противника. Полтора суток, ведя неравный бой в полном окружении, она нанесла фашистам большие потери, дав тем самым возможность нашим войскам отойти к полуострову. Рота тоже потеряла немало бойцов, погиб и ее командир.
Ожесточенно сражалась 25–я батарея старшего лейтенанта А. С. Зи- нова. Когда кончился боезапас, комендоры взорвали два орудия, а два волоком дотащили на полуостров Сырве, где их срочно установили в районе Рахусте. Командовал новой батареей (ей присвоили номер 25–й) вернувшийся из госпиталя Букоткин.
К 27 сентября войска противника подошли к Сырве. На первом оборонительном рубеже Сальми — Мельдри они были остановлены. Оборону здесь держали 46–й стрелковый полк, 39–й артиллерийский полк, 69–й отдельный пулеметный батальон и другие подразделения бригады и береговой обороны. Командовал сухопутной обороной командир 46–го стрелкового полка подполковник А. С. Марголин.
Стремясь сбросить наши войска в море, противник неоднократно переходил в атаки на этом рубеже, теряя сотни солдат и офицеров. Защитники держались, но ряды их редели, силы таяли. В бой были брошены люди из штаба, политотдела, тыловых учреждений, актеры театра Балтийского флота.
Встретив на полуострове сильное сопротивление, фашистское командование ввело в действие надводные корабли, включая крейсеры «Лейпциг», «Кёльн», «Эмден». Почти ежедневно они подходили к бухте Лыу и обстреливали наши обороняющиеся войска с тыла. Одновременно наносились удары с воздуха. 27 сентября были обстреляны позиции на рубеже Сальми — Мельдри. Кораблям отвечали батареи Стебеля и Букоткина. Атаковали врага также оставшиеся в строю торпедные катера под прикрытием немногочисленной (прибывшей с Ханко) истребительной авиации летчиков Творогова, Бадаева, Бегуна, Лобанова, Шитова.
В неравных боях здесь отличился молодой командир звена торпедных катеров Борис Ущев. Торпедный катер Ущева первым прорвал вражескую огневую завесу, вышел на предельно короткую дистанцию и атаковал корабли противника. Его примеру последовали и другие катера. Катер Н. Кременского попал в тяжелое положение; Ущев, невзирая на опасность, бросился на помощь товарищу, под огнем врага снял весь экипаж, поставил дымовую завесу и благополучно вышел из зоны огня.
Борис Ущев пришел на флот по призыву комсомола в 1937 году, успешно окончил Военно — морское училище имени М. В. Фрунзе и в первых же боях с врагом проявил мужество и героизм. Слава о его подвигах гремела на Балтике всю Великую Отечественную войну. Он заслуженно награжден Золотой звездой Героя Советского Союза.
Бесстрашно шли в атаки катерники В. П. Гуманенко, В. Д. Налетов, А. И. Афанасьев и другие защитники Моонзунда. В результате совместного удара батарей и торпедных катеров корабли противника были вынуждены уйти из бухты Лыу.
Тяжелые бои на этом рубеже продолжались неделю. В боях погибли почти все зенитчики 510–й батареи во главе с лейтенантом Матвейчуком. До последнего патрона сражались саперы 46–го стрелкового полка, саперы 34–го батальона, строившего знаменитую 315–ю батарею Стебеля. Роты капитана Б. Н. Тихомирова и старшего лейтенанта Ф. Н. Ковалева погибли почти в полном составе. После шести дней боев у защитников из 137 пулеметов осталось 11, а из 32 орудий — 3.
30 сентября наши сильно поредевшие части отошли на оборонительный рубеж по линии Каймри — Рахусте — Лью.
