— Ага. Гитаристка из Черногории. Очень талантливая девочка, у неё потрясающая техника, но не хватает целеустремлённости и постоянства. За последний год поменяла то ли пять, то ли шесть групп с совершенно разными направлениями — от тяжёлого металла до фолк-рока.
— Значит, она попала сюда не по ошибке?
— Никакой ошибки. Я же знаю тебя как облупленного. Ты у нас парень требовательный, тебе не нравятся пустоголовые куколки. А эта как раз на твой вкус. — Патрик на секунду умолк; возможно, хотел привести в качестве дополнительного аргумента сходство Ланы с Фионой, но потом передумал. — Был, конечно, риск, что она устроит скандал и подпортит наш праздник, но всё обошлось. Ты доволен ею?
— Ну… — смутился я. — Если честно, то не помню.
Патрик понимающе кивнул:
— Да, пил ты залихватски. Но вёл себя лапочкой, был очень мил с нашими гостьями, особенно с Ланой. Между прочим, вы с ней здорово танцевали, просто загляденье. А ещё ты много говорил. Нагрузил бедную девочку Порядком, Хаосом, Источником, всеми Домами. Хвастался напропалую — и что тебя считают наследником Зевса, и что ты первый претендент на Силу Источника, да ещё и Порядок приплёл — якобы он хочет, чтобы ты стал его адептом.
Я едва не уронил чашку. Меня поразило даже не то, что я так много выболтал. Хуже было другое…
— Я ХВАСТАЛСЯ?!
— Ещё как. И выглядел весьма довольным собой. — Патрик лукаво улыбнулся. — Ты только не подумай, что я обвиняю тебя в лицемерии. Я ничуть не сомневаюсь, что тебя тяготит слава Громовержца. Но где-то в глубине души каждый из нас одержим манией величия. Выпивка вкупе с потрясной девчонкой пробудили эту сторону твоей натуры.
— Далеко не лучшую сторону, — вздохнул я и с грустью подумал, что Лана, видимо, сочла меня самовлюблённым, напыщенным, высокомерным идиотом. — Просто я давно не напивался. И с непривычки меня сорвало.
— Причём конкретно, — согласился Патрик. Он ненадолго о чём-то задумался, затем убрал с лица длинную прядь русых волос и пристально посмотрел на меня: — Кстати, насчёт Порядка. Когда ты молол о том, что он хочет сделать тебя своим адептом, я на какую-то секунду поверил тебе — такой ты был серьёзный. Но потом решил, что это всё чушь, пьяный бред. А вот сейчас сопоставил некоторые факты, и… Короче, на днях я виделся с Фионой.
— Ага… — неопределённо протянул я.
— У нас был разговор о тебе, — продолжал Патрик. — Она сказала, что ты, возможно, захочешь вернуться в группу, и очень просила меня согласиться на все твои условия. Мол, ты сейчас переживаешь серьёзный кризис, и мы — то есть наша команда — должны всячески поддержать тебя. О причинах этого кризиса Фиона сообщить не захотела. Объяснила, что не имеет права, мол, она уже и так, считай, нарушила своё слово, когда обратилась ко мне. И, разумеется, попросила меня держать язык за зубами.
— И ты держал?
— Да. Никому ни слова. Вот только тебе рассказал.
Следующие несколько минут мы молча пили кофе. Патрик терпеливо ждал, не пытаясь давить на меня. Я знал, что если сейчас поменяю тему разговора, он больше к этому вопросу не вернётся, хотя и будет уязвлён тем, что я доверился Фионе, а не ему. Ведь при том, что Фиона была моей лучшей подругой, всё же именно Патрик был моим самым близким другом — даром что в последние несколько лет между нами возник некоторый холодок.
Впрочем, я медлил не потому, что сомневался в Патрике. Просто думал, стоит ли упоминать в своём рассказе Ричи, который приходился ему сводным братом по отцу. Но в итоге я решил ничего не утаивать — отношения между Патриком и Ричи никогда не отличались особой теплотой и душевностью, а в детстве они и вовсе враждовали из-за того, что у них разные матери.
Было бы сильным преуменьшением просто сказать, что моя история потрясла Патрика. Это слово не выражало всей глубины его шокового состояния, когда он узнал, что Порядок хочет сделать меня своим Стражем, а Хаос, в связи с этим, жаждет моей смерти.
— Великий Элвис! — произнёс наконец Патрик. — Ну, и круто ты влип! Я бы на твоём месте… Блин, даже не знаю, что бы я делал.
— Я тоже не знаю, — уныло сказал я. — Это какой-то тупик, совершенно безвыходный. Постоянно жить в ожидании того дня, когда Порядок решит, что я уже готов подчинить Янь, и отправит за мной своих Агнцев. И постоянно оглядываться по сторонам — а вдруг Хаос снова перехитрит своего Хранителя и пришлёт по мою душу очередного цербера, на сей раз трёхголового, а может, и не одного.
— Ну, здесь-то ты в безопасности, — заметил Патрик. — Твари Порядка и Хаоса не могут попасть в Срединные миры.
— И что прикажешь, всю жизнь провести в изгнании? Я, конечно, люблю Авалон, это моя вторая родина, но я всё-таки сын Сумерек. Да и не в тварях дело, вовсе не в них. От церберов я как-нибудь уберегусь, и никакие Агнцы не смогут заставить меня принять Янь против воли. Я боюсь другого, Пэт. Боюсь, когда наступит время, я сам пойду в Порядок, добровольно приму его Силу и стану его Стражем. Просто потому, что так будет правильно. Потому, что контролируемый Порядок — в интересах колдовских Домов. И, по большому счёту, в интересах всего мироздания.
Патрик вздохнул:
— Ты всегда был лучше меня, Феб. Ты полон ответственности, у тебя высокие идеалы. А мне лично наплевать на все проблемы мироздания. В жизни меня интересуют только три вещи — верные друзья, пылкие девочки и хороший рок-н-ролл. Жаль, что не знаю, как тебе помочь. Ну, разве что уговорю ребят, чтобы в следующем мире мы играли исключительно свои песни.
— Если только ради меня, — покачал я головой, — то не надо. Меня устроит и половина репертуара.
— Это не только ради тебя. Просто нам пора выходить на новый уровень. А для этого нужен ты — без тебя мы снова не устоим перед соблазном выбрать самую лёгкую дорогу к славе. — С этими словами Патрик поднялся. — Пойду сварю ещё кофе. Тебе тоже?
— Да, пожалуй.
Вернулся он минуты через три с двумя чашками кофе, одну из которых вручил мне, затем сел на прежнее место и произнёс:
— Я вот думал про Ричи. Вы точно уверены, что он в это не замешан?
— Мы не знаем, — ответил я. — Ситуация с ним слишком запутана. С одной стороны… Ах да, этого я тебе ещё не рассказывал. Софи и Фиона встречалась с Хранителем. Он признал, что Хаос не прочь уничтожить меня, и заверил, что будет препятствовать этим планам. Но вместе с тем он упорно настаивал на том, что напавший на меня цербер находился под сторонним контролем.
— Они поверили ему?
— Да. Софи говорит, что теперь у него нет причин лгать. Похоже, что Хаос, тайком от Хранителя, передал цербера кому-то неизвестному, чтобы тот натравил его на меня.
— И вы допускаете, что этим неизвестным мог быть Ричи?
— Фиона допускает, — ответил я. — Софи считает это маловероятным. А я просто не знаю.
— Но в одном ты можешь быть точно уверен, — сказал Патрик. — Тогда с тобой говорил не какой-то фантом, а самый настоящий Ричи.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что он связывался и со мной. Если не ошибаюсь, в тот же самый день.
— Связывался с тобой? — изумлённо переспросил я.
— Вот именно. И по тому же самому вопросу. Сказал, что у него есть ко мне важное дело, и предложил встретиться. Сам понимаешь, я очень удивился. Мы с ним всегда были как кошка с собакой — и вдруг Ричи обращается ко мне по какому-то важному делу. Однако деваться было некуда: в конце концов, он мой брат. Я без особой радости пригласил его в гости, но Ричи ответил, что не может своим ходом попасть в Срединные миры, и попросил меня явиться в Экватор. Это уже было чересчур — я так ему и сказал. Кроме того, через два часа начинался концерт, и даже при всём желании я не мог отлучиться. Тем более, что никакого желания встречаться с ним у меня не было. — Патрик на секунду умолк, чтобы сделать глоток кофе. — Короче, я его послал.
— Прямо так и послал?
— Ну, вежливо посоветовал обратиться к кому-нибудь другому. К отцу, например. Или к Анхеле. Или к Софи — она всегда любила его больше, чем меня.
Последние слова Патрик произнёс с почти неприкрытой ревностью. Сколько себя помню, его всегда раздражало, что Софи якобы лучше относится к Ричи, чем к нему. Хотя на самом деле это было не так. Софи одинаково любила всех своих сводных братьев — и Патрика, и Ричи, и самого старшего, Дональда, и самого младшего, Луиса Фелипе. Кстати, как раз последнего, своего родного брата, Ричи ненавидел самой лютой ненавистью, перед которой меркли и вражда с Патриком, и неприязнь к Дональду.
Так получилось, что Ричи появился на свет уже адептом Источника и с самых пелёнок обладал некоторыми колдовскими способностями. В космическом мире, где он родился, о колдовстве не знали и не должны были знать, однако младенцу это не объяснишь, а Ричи чем дальше, тем активнее употреблял свою Силу и всё труднее было скрывать от посторонних его всяческие безобидные шалости, вроде телекинеза разных мелких предметов. В конце концов Кевин с Анхелой отправили годовалого сына на воспитание в Дом Источника, инсценировав его похищение с Астурии.
Со временем, когда Ричи подрос и научился контролировать себя, родители собирались устроить его «освобождение», но он наотрез отказывался покидать Авалон и всякий раз закатывал истерику, едва речь заходила о возвращении на Астурию — планету, которую он не помнил и которую не считал своей родиной. Ему нравилось жить в Авалоне среди родственников-колдунов, где не нужно было таиться со своими способностями и где он, как старший из законнорожденных внуков короля, был первым принцем крови. Вместе с тем Ричи затаил обиду на отца с матерью, считая, что они отвергли его; а своего младшего брата Луиса Фелипе, который жил с родителями в космическом мире и считался наследником астурийского престола, он просто на вид не переносил…
— И ты никому не рассказал об этом разговоре? — спросил я.
— Нет, никому. Зачем мне лишняя морока? Отец здорово разозлился бы, что я так резко отшил Ричи. Анхела, понятно, обиделась бы. Софи упрекала бы меня в несообразительности: дескать, следовало согласиться на встречу и немедленно вызвать её. Мама прочитала бы нотацию на тему «какой ни есть, а он твой брат»… — Патрик фыркнул. — Тоже мне аргумент!
— Ну что ж, — произнёс я задумчиво. — Теперь, по крайней мере, ясно одно: Ричи непричастен к покушению. Это было всего лишь случайное совпадение. Иначе придётся допустить, что он сорвался с катушек и устроил охоту на родственников. Сначала пытался заманить в ловушку тебя, но ты послал его, и тогда он взялся за меня. А я не верю, что Ричи рехнулся.
— Я тоже не верю, — согласился Патрик. — Но есть и другой вариант: он использовал меня, чтобы обеспечить себе алиби.
— Как это?
— Очень просто. Предлагая мне встретиться, Ричи как раз и добивался того, чтобы я послал его к чёрту. Учитывая наши с ним отношения, такой исход
