вещи. Первое, это, когда ему что-то говорят, не подумав. Его раздражает человеческая тупость. Ну и, второе, это когда ему откровенно хамят. Не смотри на то, как он выглядит. У нас полагают, что это специальная маскировка. В реальности ему всего лишь тридцать лет. Вот он и блюдет свой авторитет, не хочет, чтобы студенты сели ему на шею. Поэтому, прежде чем ответить, мысленно посчитай хотя бы до шести, одновременно думая - а что, собственно, старина Сев у тебя спросил, и что именно он хочет услышать в ответ. И вежливость, только вежливость спасет нас.
Ну, с вежливостью у Гарри, пожалуй, все было нормально. А вот, как знать, насколько высокие требования у декана к умственным способностям собеседника, будет ли Поттер им соответствовать. Но больше беспокоиться по этому поводу Гарри не дали, из-за двери вышел Теодор, показав жестом, что пришла очередь Поттера. Забини, с его хитрой фамилией на букву «Зет», как всегда, был последним.
Это была обычная комната для занятий, в данный момент пустая. Один из столов отодвинули немного в сторону. За ним, спиной к стене сидел декан, с другой стороны стола был один свободный стул. Гарри стал около него, ожидая разрешения сесть. В голове у мальчика хаотично возникали и тут же исчезали, не успев обрести точную формулировку, совершенно разные мысли.
Профессор Снейп тяжелым взглядом рассматривал стоящего перед ним студента, словно тот взял у преподавателя взаймы гору золота и по непонятным причинам не желает этот долг отдавать. У Гарри запотели от волнения очки. Он механическим жестом достал из кармана брюк платок, протер стекла, одновременно, подслеповато щурясь, посмотрел на декана. Вроде бы невежливо опускать взгляд. Мужчина вздрогнул. Его иссиня-черные, как вороново крыло, длинные волосы пришли в движение.
- Мистер Поттер… Гарри Поттер. Сын Джеймса Поттера и… Лили Эванс. Мальчик, который выжил. Наша знаменитость. Младенец, спасший мир.
С последними утверждениями Гарри мог бы поспорить, но его мнения, кажется, никто не спрашивал. Единственное, что он мог сделать, так это придать лицу наиболее официальное выражение, словно все, что говорил декан, мальчика совершенно не касалось. Видимо, это подействовало. Снейп показал рукою на стул, давая понять, что можно уже сесть.
Воцарилась тишина. Казалось, мужчина сам не знал, с чего начать разговор. Вот он все же решился:
- И почему же Слизерин, мистер Поттер?
Гарри хотелось ляпнуть что-то типа того, что какая декану разница, но он вовремя вспомнил совет Тафта, и, пока считал, придумал, что сказать:
- Таково было решение распределяющей шляпы.
- А что - разве вам не говорили, мистер Поттер, насколько замечательно учиться на факультете Гриффиндор, каким великолепным гриффиндорцем был ваш отец?
- Конечно, говорили. Но, видите ли, я - не мой отец. Так получилось, вы, я полагаю, знаете об этом, я не имел возможности знать своего отца. Я и о волшебном мире, о школе «Хогвартс» и ее факультетах узнал всего месяц назад. Мне показалось, что важно то, каков человек по сути, а на каком он факультете учится - дело второстепенное. Или я ошибаюсь, сэр?
Своим вопросом Гарри, похоже, смог удивить своего преподавателя. На какую-то секунду, казалось, декан даже потерял самообладание. Но он все же справился с эмоциями.
- Да, действительно, не отец. Чисто внешнее сходство, безусловно, есть. А все остальное… Посмотрим…
Профессор Снейп на несколько секунд замолчал, и Гарри воспользовался этим. Он набрался храбрости и спросил:
- Не сочтите за нескромность мой вопрос, профессор, но как следует из ваших слов, вы, видимо, знали моих родителей. Не могли бы вы мне помочь. Я хотел бы поговорить с кем-нибудь, кто помнит что-нибудь об них. Тетя не рассказывала ничего даже о маме. А когда я попал сюда, то самое большее, что я слышал, что я похож внешне на отца, а глаза у меня, как у матери. А еще все восхищаются мною, как будто я что-то великое совершил.
Поттер, как ему показалось, уместно вставил в речь свое мнение по столь деликатному вопросу:
- А что я там совершил, если я даже ничего не помню об этом!? Я ведь был тогда обычным младенцем! Я и говорить толком не мог.
Мальчик замолчал, молчал и мужчина. Его каменное лицо ничего не выражало. Но потом он все же медленно, словно через силу, заговорил:
- Мы вернемся к этому разговору. Немного позже. Когда я буду лучше готов к нему. Да, я знал ваших родителей. С Поттером… С Джеймсом у нас были не лучшие отношения. Скажем так. А вот с Лили мы, можно сказать, некоторое время дружили. И Петунию, вашу тетю, мистер Поттер, я знал. Правда, потом я… Но пока не будем об этом. Так… Что я еще хотел сказать… - Погруженный в раздумья, профессор Снейп едва слышно забарабанил пальцами по столу. - Я так понимаю, вы, мистер Поттер, решили в течение ближайших семи лет свой жизненный путь продолжать на факультете, который волею судьбы возглавляю я. Я не требую от своих студентов невозможного. Я хотел бы видеть их в должной мере дисциплинированными, уважающими честь своего факультета, школы «Хогвартс». Со своей стороны обещаю всестороннюю поддержку, помощь в решении проблем моих студентов. Это касается и вас, мистер Поттер. Пока же можете быть свободны. Да, и позовите, пожалуйста, мистера Забини.
Гарри уже встал со стула, когда его догнал еще один вопрос:
- Вы уже с кем-то подружились? Вы кого-то выделили среди соучеников?
- Э-э-э… Мы неплохо ладим с Драко Малфоем, сэр. Мне бы хотелось, чтобы он стал моим другом.
- Драко, - Снейп хмыкнул, - довольно неожиданно… Хороший мальчик, немного импульсивный, резок в оценках окружающих… Но у него хорошие задатки. Любопытно… Хорошо, идите, мистер Поттер.
- Ну, что? Почему так долго? - Драко накинулся с вопросами на Гарри, когда мулат скрылся за дверью.
Мальчику было приятно такое внимание. Он не думал, что Малфой вообще будет ждать его под дверью. Но он сам еще толком не понял сути состоявшегося разговора, поэтому, отвечая на вопрос, говорил медленно, подбирая слова:
- Он учился вместе с моими родителями. Ему сейчас должно быть тридцать один год. Не так ли?
- Точно. Мой отец старше Северуса на шесть лет. Он был старостой факультета, когда Снейп пришел на первый курс. Отцу сейчас тридцать семь. Значит профессору, наверное, тридцать или тридцать один. А в чем дело?
- Он проговорился, что был с моим отцом… не в ладах. Они же были еще и на разных факультетах.
- А Гриффиндор со Слизерином, мягко говоря, не дружат…
- Но вот мама с профессором, то есть, тогда со слизеринцем Снейпом дружила вроде бы. Но потом что- то случилось. В начале беседы декан как-то неприязненно на меня смотрел, будто я в чем-то виноват. Но потом он вроде бы немного успокоился. Удивился только, что мы с тобой э-э-э… дружим.
- Ерунда, - отмахнулся Малфой, - что ж тут странного?! Я попробую разузнать что-нибудь о том, что случилось в прошлом. Мы подумаем, как сделать, чтобы Северус увидел твои лучшие стороны.
- Что? Строите коварные слизеринские планы по смягчению сердца старины Сева? - Тафт шел по коридору теперь уже в сторону спален и вновь зацепился за мальчиков. - Первый шаг я вам подскажу. Ничто так не греет душу зельевару, как хорошее знание его предмета. Причем, у него есть неприятная привычка задавать вопросы не по уже пройденному материалу, а по той теме, которую только собирается читать. По его логике студент должен идти впереди учебного плана. Думаю, ничего страшного не случится, если вы передадите эту информацию своим друзьям. Но только шепотом, чтобы другие факультеты не слышали.
Префект засмеялся и отправился туда, куда шел.
8.
На следующий день первой по расписанию была арифмантика. Она ожидаемо оказалась для Поттера скучной (частично еще и из-за того, что тему, которую разбирали на уроке, он уже изучал в прошлом году). Впрочем, надо отдать должное профессору Вектор (Драко шепотом сообщил, что это псевдоним), молодая женщина блестяще читала свои лекции. Она говорила очень медленно, делая паузы в тех местах, где должны были находиться знаки препинания - так что даже непривычные к перьям новички могли все записать. Формулы, которые преподаватель диктовала во время лекции, мгновенно отражались на
