случившемся, и Шанкар не только признал мои действия оправданными, но и полностью одобрил их. Он даже слегка пожурил меня, что я так быстро освободил его из-под ареста — дескать, мне следовало ещё немного подумать и взвесить дополнительные аргументы «за» и «против» его возможного предательства. Впрочем, последнее было сказано скорее в шутку, нежели всерьёз, — просто для того, чтобы слегка разрядить обстановку.
Также Шанкар согласился с версией Агаттияра о принадлежности Ахмада к «искупленцам» и высказался за его скорейший допрос с целью выяснения, насколько глубоко он проник в тайны подполья.
— Всё-таки зря, — мрачно подытожил старик, — мы отказались от прежней практики, когда каждый кандидат в члены Сопротивления должен был собственноручно убить одного пятидесятника или, хотя бы, «искупленца». Порой я задумываюсь над тем, сколько предателей в наших рядах, и мне становится страшно. К счастью, ещё ни одному из них не удалось проникнуть в руководство и подорвать организацию изнутри... — Шанкар повернулся к Рите: — Я думаю, мисс, что в лазарете военного корабля найдутся соответствующие средства для «развязывания языка». Прежде всего, я имею в виду производные пентотала, атропина и скополамина, а также нейрошунты и ментоскоп. Сходите, пожалуйста, поищите их. А вы, капитан Матусевич, дайте ей соответствующий допуск.
Судовой врач — не второй пилот, поэтому процедура введения Риты в её должность не заняла много времени. Когда девушка, уже в качестве полноправного начальника медсанчасти покинула рубку, чтобы выполнить распоряжение Шанкара, Агаттияр, нервно покусывая губы, обратился к своему учителю:
— Извини меня, гуру, но я не думаю, что это хорошая идея. Не в том смысле, что я против допроса мистера Рамана, а...
— Ты не хочешь, чтобы в этом участвовала твоя дочь, верно?
— Да.
— Успокойся, она не будет участвовать. Думаю, моих скромных познаний вполне хватит, чтобы справиться с этим неприятным делом. От Риты всего лишь требуется, чтобы она достала из шкафов необходимые препараты и привела в рабочее состояние приборы. А дальше я уже обойдусь и без её помощи.
Агаттияр немного помолчал, продолжая покусывать губы.
— Я... Боюсь, тебе понадобится помощник. Мистер Раман силён физически и, чего доброго...
Шанкар издал короткий, скрипучий смешок:
— Не бойся, Свами. Твоя помощь мне тоже не понадобится. Моим ассистентом будет твой дорогой Арчи.
— Значит, вы снимаете с него все подозрения? — отозвался я.
— Да, он чист. Вчера он убил троих пятидесятников.
— А вы уверены, что это не было инсценировкой?
— Совершенно уверен. Обожжённые трупы пятидесятников видел наш человек, который был в составе оперативной группы полиции, сразу выехавшей на место происшествия. Это были «свежие» мертвецы, убитые лишь четверть часа назад. Также вы можете смело отбросить версию, что руководство пятидесятников позволило мистеру Ортеге убить троих представителей их расы, дабы мы не сомневались в его верности. Во-первых, у них попросту не было времени для принятия такого решения, а во-вторых, пятидесятники на это не способны. Их этика близка к нашей: сами они убивают себе подобных, однако ни за что не допустят, чтобы это сделал какой-то чужак.
Я вздохнул:
— Ладно, сдаюсь. Я введу мистера Ортегу в должность бортинженера. Только чур, я не собираюсь присутствовать при его пробуждении и объясняться с ним по поводу недавнего инцидента. С виду о человек решительный и вполне способен дать мне сдачи, а компьютер расценит это как покушение на капитана.
Агаттияр и Шанкар быстро переглянулись и обменялись натянутыми улыбками. Последний сказал:
— Тогда мы сделаем это уже в лазарете. Там и объясним ему ситуацию.
Хорошо хоть нам не пришлось тащить на своём горбу двух взрослых мужчин. Мы погрузили их бесчувственные тела на антигравитационную платформу, и Агаттияр с Шанкаром направились вслед за ней в лазарет.
Когда мы с Рашелью остались в рубке одни, я ослабил яркость верхнего освещения и, сидя в полутьме, устремил свой взгляд сквозь прозрачную переднюю стену на звёзды. В правом верхнем углу виднелся большой жёлтый диск — так выглядело наше солнце с расстояния трёх с половиной астрономических единиц. Где-то вокруг него вращалась крохотная пылинка — планета Махаварша, которая до недавних пор была моим домом и была моей тюрьмой. Я по- прежнему считал её своей родиной — ведь родину, как и родню, не выбирают, — но больше не думал о ней как о своём доме. Мой настоящий дом здесь, среди звёзд, это естественная среда моего обитания...
— Дядя Стас, — вторглась в мои мысли Рашель, — а кто же теперь будет вторым пилотом?
Её слова вернули меня с небес на грешную землю... то есть, конечно, на палубу корабля.
— Даже не знаю, — сказал я. — В принципе, я могу обойтись и без второго пилота, но если устав того требует... Давай, будешь ты.
Глаза девочки засияли:
— Правда? Вы действительно хотите, чтобы я помогала вам?
Меня удивила её восторженная реакция на это, по сути, формальное предложение.
— Ради Бога, милая! Ты же и так располагаешь всеми кодами доступа. Ведь ты самостоятельно привела «Зарю Свободы» в систему Махаварши.
— Да, но это было незаконно. А теперь я стану
— Гм-м... Ну, что касается законности, то она по-прежнему под вопросом. Очень сомневаюсь, что я законный капитан.
— Вы законный, — горячо заверила меня Рашель. — Вы опытный лётчик, у вас есть капитанское звание и квалификация, вы... — Мне показалось, что она сейчас всхлипнет. — Вы настоящий командир.
Я ободрительно улыбнулся ей:
— Хорошо, Рашель. Так тому и быть. — Я усилил освещение рубки и, повернувшись к ней, торжественно промолвил: — На правах командира корабля «Заря Свободы» произвожу вас, Рашель Леблан, в кадеты. Вы готовы, мисс, вступить в должность второго пилота?
— Так точно, сэр! — ответила она.
Пока я передавал Рашели все необходимые полномочия, в рубку управления вернулся Агаттияр. Дождавшись, пока мы закончим, он мрачно произнёс:
— Арчи уже очухался и всё знает. Они с господином Шанкаром уже занялись... э-э, делом.
— А где же Рита? — спросил я. — Неужели осталась с ними?
Профессор содрогнулся:
— Нет, ни в коем случае! Просто решила осмотреть корабль. В пределах своего допуска, разумеется. — Он сел в кресло оператора-артиллериста и с минуту помолчал, вглядываясь в раскинувшееся перед нами великолепие звёзд, пока, наконец, не остановился на пылающем диске Агни, яркость которого была приглушена встроенными в обзорную стену фильтрами, чтобы его свет не резал нам глаза. — Если я правильно сориентировался, сейчас дром-зона находится где-то внизу.
— Совершенно верно, — кивнул я и скомандовал компьютеру обозначить местоположение дром-зоны. — По прямой до неё порядка трёх астрономических единиц. То есть, около полумиллиарда километров. На этом корабле, особо не напрягая двигатели, мы сможем добраться туда часов за пятнадцать.
— Вы уже просчитывали возможные маршруты?
Я самодовольно усмехнулся:
— В этом нет необходимости, профессор. Ведь я, как вы сами изволили выразиться, баловался в виртуальностях. Да, согласен: космос и звёзды там были иллюзией, а космические полёты — игрой воображения. Однако расчёты, которые я проводил, ничем не отличались от реальных. Я делал всё так, как делал бы навигатор на настоящем звездолёте, я не упрощал себе задачу, подобно многим другим, и, в частности, не придумывал новые исследованные каналы второго рода, а пользовался только теми, что были известны с довоенных времён. Единственное, чего я не учитывал в своих виртуальных путешествиях, это существования чужаков; моя искусственная вселенная была чисто человеческой. В этом вы правы, я закрывал глаза на реальность. Однако здесь, — я постучал пальцем по голове, — хранится множество маршрутов в ту область Галактики. В своей виртуальности я часто отправлялся на Землю, родину человечества, бывал возле многих соседних звёзд. Через Дельту Октанта, каюсь, ни один мой маршрут не проходил, зато через Южную Полярную Звезду, Сигму Октанта, я пролетал несколько раз. А оттуда до Дельты рукой подать.
— Южный Полярис, как и Земля, теперь принадлежит расе габбаров, — отозвалась Рашель. — Появляться там опасно.
— Найдём другой путь, — беззаботно сказал я. — Нет проблем. Сейчас для нас главное решить, как ускользнуть из системы Махаварши. Лично я предлагаю не рисковать, пытаясь воспользоваться нашей дром-зоной, а лететь к Адити. На этом манёвре мы потеряем полтора месяца, зато наверняка останемся в живых и чужаки не узнают, что нам удалось покинуть планету.
Агаттияр отрицательно покачал головой:
— Вряд ли господин Шанкар согласится с вами. Для нас важнее как можно скорее добраться до Терры-Галлии, а не скрыть от Иных своё бегство с Махаварши. К тому же вы преувеличиваете риск — дром-зона велика, и чужаки только контролируют её, но никак не блокируют. Они, конечно, заметят нас, но не успеют среагировать.
— Господин профессор прав, — заметила Рашель. — То же самое было в нашей системе, пока мы не сосредоточили все каналы все каналы второго рода в охраняемой области. Разведчики чужаков спокойно прорывались в дром-зону и уходили от наших патрулей.
В конце концов я признал резонность их доводов. Мы вызвали на большой обзорный экран схему исследованных каналов локального пространства Махаварши и принялись обсуждать достоинства и недостатки того или иного маршрута.
От этого захватывающего занятия нас отвлекло появление Риты. Будучи уже полноправным членом команды, девушка вошла в рубку, не испрашивая моего разрешения, и сказала:
— Извините, что мешаю вам, но... я бы хотела поговорить с командиром. Наедине.
Сам я не сразу сообразил, что под словом «командир» она подразумевает меня. Зато Рашель и Агаттияр немедленно встали с кресел и направились было к выходу, но Рита тотчас остановила их:
— Нет, не так. Наоборот. Я прошу командира пройти со мной.
Я поднялся со своего места и, без всяких опасений оставив корабль под командованием кадета Леблан, вышел вместе с Ритой из рубки. Когда дверь за нами закрылась, я сказал:
— Вот что, госпожа судовой врач. В дальнейшем я просил бы вас обходиться без излишних формальностей. Да, мы сейчас на военном корабле. Да, на мне
