— Откуда ж я знаю? Объяснений может быть много, да только все они — сплошные догадки, — мирно ответил Федя, пожав плечами. — Может, ему для копирования реальных предметов нужно больше энергии? Или он специально обстановку нагнетает. Или просто играет с нами. Вдруг наш враг — обычный ребенок, которому нравится такая игра?
— Какой еще ребенок? — обескураженно пробормотал Белов.
— Потусторонний, инопланетный, из другого измерения. Или проказник из той цивилизации, которая живет на Земле вместе с нами, только старше нашей на много тысяч лет. Выбирайте вариант, который вам больше нравится. Ни один из них нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть, — ответил Малаев, грустно улыбнувшись.
Глава Штаба недовольно насупился.
— И давно у вас такие догадки по поводу этой микри…
— Мимикрии, — подсказал Федя. — Со вчерашней ночи. Но это только предположение.
— Ладно, оставим гадания для другого раза, — раздраженно хмыкнул генерал-лейтенант. — По поводу повторного предупреждения, чтоб из дома не выходили, — я согласен. Сегодня сделаем.
— Сейчас бы надо, — уверенно глядя в глаза Белову, сказал Федя.
Пропустив эту поправку мимо ушей, начальник Штаба продолжил:
— Будем обсуждать детали операции. Сперва — взаимодействие. Всё должно быть четко и понятно, без самодеятельности и дурацких инициатив. Начнем с внутренних войск.
Только генерал ВВ Масленников открыл было рот, как Белов прервал его:
— Но… сначала прошу пару минут времени. Надо позвонить полпреду президента.
Взяв со стола солидный мобильник, Белов тяжело поднялся и вышел из кабинета.
Федя точно знал, о чем будет говорить начальник Штаба с полпредом. «Только бы слово „мимикрия“ не забыл. Хотя не страшно… Полпред мужик умный и образованный, подскажет», — подумал Малаев, глядя в спину уходящему Белову.
ПОВЕСТВОВАНИЕ ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТОЕ
В гараже, который стал временным домом для Васютина и Берроуза, было немало вещей: нужных и не очень, дешевых и по-своему ценных. Но по-настоящему бесценной была лишь одна. Со стороны она выглядела более чем заурядно. Большая синяя спортивная сумка, в которой лежали какие-то угловатые предметы разного размера. Ничего важнее этих странных вещиц в жизни Кирилла Васютина не было. Он не задумываясь убил бы любого, кто вздумал бы покуситься на невзрачную сумку. В ней лежала единственная надежда на спасение жены и ребенка.
Вернувшись со встречи с Малаевым, Кирилл достал ее и подержал в руках, словно примериваясь к решающему шагу всей его жизни.
«А если чего-то не хватает? Или какой-нибудь значок неправильно выпилен… Или, например, Вигалин просто ошибся. Повлияет это на результат? А вообще вся эта затея может на что-нибудь повлиять?» — холодея от страха, думал он.
Достав из внутреннего кармана куртки свернутый пополам лист, он развернул его и долго глядел, будто разгадывая шараду. Бережно сложив, убрал его обратно.
— Даже если я сошел с ума… Это лучше, чем просто бессмысленно ждать. Лучше! — прошептал он.
«Вигалин не ошибся. И сделаны они все правильно, четко по рисункам. — Он замер, прислушиваясь к себе, но так и не смог понять, верит ли в свою догадку или нет. — Скоро я все узнаю».
Поведав последние новости о мимикрии Берроузу, он вдруг заметил, что на канадца это произвело немалое впечатление. «Надо ему обязательно рассказать. Риск немалый, он должен быть предупрежден».
Кирилл вдруг вспомнил свой первый разговор с Александром Степановичем Вигалиным. Это было на следующий день после того, как Берроуз рассказал ему об останкинской ведьме. Тогда Кирилл всю ночь просидел в Сети, собирая и анализируя любую информацию, прямо или косвенно относящуюся к истории Останкина. «Какой-то канадский стрингер меня обставил. Позор!!! Он про ведьму узнал, все проанализировал, а я — нет», — клял он себя, вгрызаясь в гигабайты информации.
Кирилл мог объяснить себе это только шоком, накрывшим его, когда пропала семья. Через семнадцать часов напряженной работы он очень многое узнал и кое-что понял. Цель была видна, хоть и казалась безумной. Но других не было, и он решительно двинулся к ней.
Перерыв все возможные справочные ресурсы и переговорив с десятком экспертов, Васютин убедился, что Александр Степанович — лучший из доступных специалистов по средневековому оккультизму. Позвонив Вигалину, он сказал буквально следующее:
— Мне необходимо восстановить одну из частей сатанинского ритуала пятнадцатого-шестнадцатого веков. Речь идет о жизни моей семьи.
Почтенный пожилой культуролог поначалу испугался, но Васютину все же удалось убедить его в своей вменяемости. Они встречались трижды, прежде чем все было готово.
— Коля, сегодня объявляю день английского языка, — безапелляционно заявил Васютин Берроузу. Тот лишь вздохнул. — Но у меня есть для тебя и хорошая новость, — успокоил его Кирилл.
— В Останкине хорошая новость теперь большая редкость, — ответил канадец.
— Сегодня будем пытаться познакомится с останкинским привидением, — значительно сказал Васютин после недолгой паузы. Коля резко вскочил. — Но сначала я должен тебе кое-что рассказать, а потом ты примешь решение о своем участии.
— Я его уже принял, — уверенно заявил Берроуз. — Но с большим интересом послушаю тебя.
Васютин ухмыльнулся и взял в руки сумку — бережно, словно величайшее сокровище. Он устало опустился на стул.
— Коля, я тебя очень прошу слушать внимательно и думать головой над тем, что ты услышишь, — сказал он, стараясь придать своим словам значимости.
— Я обещаю, — ответил канадец.
Кирилл в двух словах описал свои поиски материалов по истории района.
— Так вот, история гласит, что опричник и чернокнижник Орн действительно был владельцем этой земли. Все, что касается ведьмы, — предание. И оно утверждает, что она была зверски убита тем самым Орном.
— Наверное, бабушка защищала православную веру, — предположил Берроуз.
— Есть предположение, что она прокляла сатаниста, а за это он посадил ее на кол. А сам потом сгинул в болотах при загадочных обстоятельствах. Разумно предположить, что отношения у них явно не дружественные. Если мы допускаем существование ведьмы… значит, допускаем и все предание. А из него следует, что останкинская ведьма и Орн — лютые враги. При этом ведьма совсем недавно появлялась в районе. Наша задача — сделать так, чтобы она появилась еще раз. И не просто появилась, а прямо перед нами.
Сделав паузу, Васютин внимательно посмотрел на канадца и спросил:
— Есть какие-нибудь идеи, как нам этого добиться?
Сосредоточенно наморщив лицо, Берроуз задумчиво уставился невидящими глазами в пол. Через несколько секунд он вскинул удивленный взгляд на Кирилла и с некоторым сомнением спросил:
— Приманка?
— Умница! Именно она! — радостно и облегченно ответил Васютин. Догадка стрингера подтверждала, что его план верный. Во всяком случае — единственно возможный. — Нам с тобой надо обмануть бабку Пелагею. Мы сделаем точно такую же пентаграмму, которую использовал этот Орн.
— У тебя есть ее образец? — отрывисто спросил Коля, с нескрываемым любопытством поглядывая на сумку.
— Детальный образец, Коля. Его дал мне самый именитый спец по оккультизму Средних веков.
— Он мог ошибиться?
