понимать, что мы устали и нуждаемся в… хм… отдыхе. И потом: зачем родственникам Джимми сидеть в четырех стенах? Им наверняка захочется прогуляться по окрестностям, осмотреть местные достопримечательности и выпить пива в деревенском пабе. А если они отправятся на прогулку, их не будет на ферме как минимум два-три часа».
Вдохновленная этими приятными мыслями, Одетта, насвистывая веселый мотивчик, смыла с себя пену, обмоталась белым махровым полотенцем, открыла дверь ванной комнаты и… шагнула прямо в объятия Джимми.
— Я принес тебе чаю, — сказал Джимми, всунул ей в руку кружку и многозначительно подмигнул. — Хотел также потереть тебе спинку, но, коль скоро ты уже помылась, предлагаю тебе сделать то же самое для меня…
Джимми совсем уже было начал раздеваться, но в этот момент остатки воды с хлюпающим звуком исчезли в водостоке.
— Я же просил тебя не спускать воду! — напустился на Одетту Джимми.
— Извини, я как-то позабыла, — сказала с улыбкой Одетта, открывая краны. — Но налить в ванну воды — раз плюнуть. Не пройдет и минуты, как она снова наполнится.
— Не наполнится, — вздохнул Джимми. — Прежде чем попасть в ванну, вода собирается в баке на чердаке, а этот процесс протекает крайне медленно. Придется ждать до конца завтрака.
Тут Джимми принюхался к доносившимся с кухни запахам и, сорвавшись с места, помчался вниз по лестнице.
— Яичница готова! — крикнул он на бегу. — Попробую отвоевать у братьев наши порции. Для Мунго и Феликса съесть лишних полдюжины яиц не составляет никакого труда.
После завтрака Феба, Феликс и Мунго никуда не пошли, остались за столом и принялись болтать о всяких пустяках. В принципе, они Одетте нравились, и даже очень, но она мечтала остаться с Джимми наедине, поэтому сидела как на иголках и участия в общем разговоре почти не принимала.
Джимми между тем стал рассказывать родственникам о своих приключениях в Фермонсо-холле и о том, что этому предшествовало.
— Мне так не хотелось снова расставаться с Одеттой, — со значением произнес он, нежно поглаживая молодую женщину по щеке. — Ведь мы с ней целый месяц не виделись. Но когда я вернулся в Фермонсо, нам удалось пообщаться минут десять, не больше, после чего она села в машину и укатила по делам в Лондон.
Гости, однако, напрочь отказывались понимать какие-либо намеки.
— У тебя вкусный чай, — сказал Феликс старшему брату, поднимаясь с места, чтобы вскипятить воду. — Я, пожалуй, заварю еще чайничек. А то Мунго покупает такую дрянь — в рот взять невозможно…
Приготовленный Феликсом чай пили в гостиной — там и стол был побольше, и кресла помягче. Скоро Джимми, который не спал как минимум сутки, начал клевать носом.
— В постельку захотел, миленький? — медовым голосом осведомилась Одетта. — Ничего удивительного. Ты же всю ночь глаз, можно сказать, не сомкнул. — Ее так и подмывало взять Джимми под руку, отвести в спальню и запереться там с ним на ключ.
— Вот допью чай — тогда и пойдем спать, — заплетающимся языком пробормотал Джимми. Чай он, однако, так и не допил, поскольку в следующую минуту уронил голову на грудь и громко захрапел.
— Ну все, теперь его не добудишься, — рассмеялась Феба. — Придется, как видно, Феликсу и Мунго тащить его в спальню.
— Точно, — сказал Мунго. — Уж если он заснул за столом, у него можно над ухом хоть из пушки стрелять, все равно не проснется.
Одетта посмотрела на Джимми, потрясла его за плечо — сначала легонько, потом сильнее — и поняла, что Феба и Мунго сказали правду: в ближайшие несколько часов от Джимми вряд ли можно было добиться даже слова, не то что ласки. Феликс и Мунго подхватили Джимми за руки и за ноги, отнесли в спальню и положили на постель.
У Одетты тоже стали слипаться глаза. Как-никак предыдущую ночь она провела вместе с Монни в полицейском участке, когда их выпустили, отвезла Монни домой в Темзмейд, а уж потом, из Темзмейда, поехала в Фермонсо. Соответственно, поспать ей так и не удалось, и теперь она испытывала настоятельную потребность в отдыхе. Убедившись, что Джимми крепко спит, она зашла в гостевую комнату и, как была одетая, прилегла на постель.
— Правильно, — сказала ей Феба, — полежи немного, отдохни. Ясно же, что события предыдущей ночи тебя утомили. А я с парнями съезжу пока в Фалкингтон, куплю еды и что-нибудь выпить. Потом приготовлю обед, разбужу тебя и угощу хорошей выпивкой. Надеюсь, Джимми к тому времени тоже проснется, и мы все вместе пообедаем.
Одетта кивнула и закрыла глаза. Не прошло и секунды, как она уже крепко спала.
56
Феба сдержала слово: разбудила Одетту и принесла ей кружку с неким золотисто-коричневым напитком. Увы, за окном было уже утро следующего дня, а в кружке плескался не коньяк, а самый обыкновенный чай.
— Джимми уже уехал на работу, — сообщила Феба, ставя кружку с чаем на тумбочку рядом с кроватью Одетты.
Одетта потерла покрасневшие, воспаленные глаза, поняла, что забыла не только раздеться, но и вынуть линзы, и обвела удивленным взглядом незнакомую комнату, в которой провела ночь. Через минуту она, правда, вспомнила, что это гостевая.
Одетта посмотрела на часы, которые показывали начало седьмого, и спросила:
— А ты-то чего поднялась в такую рань?
— Голова с похмелья болит. — Феба закатила к потолку глаза и потерла виски. — Пока вы вчера храпели, мы втроем добрались до винного погреба Джимми и порядком его опустошили. Так что, когда проснется Феликс, мы с ним первым делом опохмелимся, а потом начнем обсуждать свою будущую жизнь в Йоркшире.
— Стало быть, вы и в самом деле собрались туда переезжать?
Феба кивнула:
— Я-то давно к этому готова, а вот Феликса пришлось уговаривать. Зато теперь ему просто не терпится взглянуть на йоркширские коттеджи. Мы отправляемся туда завтра же.
Феба говорила очень тихо, и это не могло не вызвать у Одетты недоумения.
— У тебя что — горло болит?
Феба покачала головой и прошептала:
— Феликс и Мунго спят, а стены здесь как из картона. Все слышно.
Одетта прислушалась. Из соседней комнаты и в самом деле доносилось какое-то бормотание.
— Это Мунго. Он часто разговаривает во сне. Кстати, хочу с тобой о нем поговорить — пока он не проснулся и не ушел на работу. Дело в том, что он не может жить в Йоркшире. Это слишком далеко, а работать в Фермонсо ему нравится. Вот я и подумала…
— Подумала, что он может пожить здесь? — закончила за нее фразу Одетта. Мысль о том, что Мунго по ночам будет находиться неподалеку, показалась ей не слишком вдохновляющей.
Феба кивнула.
— Между прочим, он — парень веселый и, как выяснилось, отличный повар. Так что совместное существование с ним будет вам не в тягость.
Одетта неопределенно пожала плечами.
— Это не мой дом. Так что тебе следует прежде всего поговорить с Джимми.
— А может быть, ты с ним поговоришь?
Одетта неожиданно почувствовала жалость к бедняге Мунго. Они с Фебой решали сейчас его судьбу,
