— На юге — архитектурная конструкция, рядом с ней — в отверстиях в грунте — мертвые тела. Мертвые двутелы. Что это значит?
На этот раз калькулятор дольше обменивался скребущими звуками с двутелом. Они заметили, что впервые машина, казалось, сама от себя спрашивала о чем-то еще раз, наконец обращенный к ним репродуктор монотонно сообщил:
— Двутел — физическая работа нет. Пауза. Электрический орган — работа, да, но акселероинволюция — дегенерация — злоупотребление. Пауза. Юг — это экземплификация самоуправляемой прокрустики — пауза. Биосоциозамыкание — антисмерть. Пауза. Общественная изоляция — не сила, не принуждение. Пауза. Добровольность. Пауза. Микроадаптация группы — центросамотяг — продукция — да, нет. Пауза.
— Ну что, получил? — Кибернетик сердито посмотрел на Физика. — 'Центросамотяг', 'антисмерть', 'биосоциозамыкание'. Говорил я тебе! Пожалуйста, теперь расшифровывай.
— Постепенно расшифрую, — сказал Физик. — Это имеет что-то общее с принудительными работами.
— Неверно. Он сказал 'не сила, не принуждение', 'добровольность'.
— Ну, так спросим еще раз. — Физик подтянул к себе микрофон. — Непонятно, — сказал он. — Скажи — очень просто — что на юге, в долине? Колония? Группа осужденных? Изоляция? Производство? Кто производит? Что? И зачем? С какой целью?
Калькулятор снова объяснился с двутелом — это продолжалось минут пять, — потом опять заговорил:
— Изоломикрогруппа — добровольность — интерсцепление — принуждение — нет. Пауза. Каждый двутел — противигра — изоломикрогруппа. Пауза. Главная связь — центростремительный самотяг. Пауза. Связка — гневисть. Пауза. Кто вина — тот кара. Пауза. Кто кара — тот изоломикрогруппа — добровольность. Пауза. Интерсвязи возвратные — полиндивидуальные — сцепление — гневисть — самуцель. Пауза. Социопсихоциркуляция — внутренняя антисмерть. Пауза.
— Подождите! — крикнул Кибернетик, видя, что остальные беспомощно зашевелились. — Что это значит, 'самуцель'? Какая цель?
— Самуцел…ение, — пробурчал калькулятор, который на этот раз вообще не обратился к двутелу.
— А! Инстинкт самосохранения! — крикнул Физик, а калькулятор поспешно объяснил:
— Инстинкт самосохранения. Да. Да.
— Ты хочешь сказать, что понимаешь, о чем он говорит?! — Инженер вскочил с места.
— Не знаю, правильно ли я понимаю, но догадываюсь — речь идет о какой-то разновидности их системы наказаний. Очевидно, это некие микрообщества, автономные группы, которые, так сказать, взаимно загнали друг друга в угол.
— Как это? Без охраны? Без надсмотрщиков?
— Да. Он же прямо сказал, что никакого принуждения нет.
— Это невозможно.
— Ну почему же? Представь себе двоих людей; у одного есть спички, у другого — коробок. Они могут друг друга ненавидеть, но огонь зажгут только вместе. Гневисть — это гнев и ненависть или что-нибудь близкое. Поэтому кооперация в группе возникает благодаря обратным связям, как в моем примере, но, конечно, это гораздо сложнее! Принуждение рождается как-то само по себе — его создает внутреннее положение группы.
— Ну хорошо, хорошо, но что они там делают? Что они там делают? Кто лежит в этих могилах? Зачем?
— Ты слышал, что сказал калькулятор? 'Прокрустика'. Очевидно, от прокрустова ложа.
— Вздор! Откуда двутел слышал о Прокрусте?!
— Калькулятор, а не двутел. Он выискивает наиболее близкие понятия в соответствии с резонансом в семантическом спектре! Там, в этих группах, ведется изнурительная работа. Возможно, что она не имеет никакой цели, никакого смысла, он сказал 'продукция — да, нет' — значит, что-то производят, должны это делать, ибо таково наказание.
— Почему должны? Кто их заставляет, если там нет никакой охраны?!
— Какой ты упрямый! Насчет продукции я, может, и ошибаюсь, но принуждение создает ситуация. Ты что, не слышал о принудительных ситуациях? Скажем, на тонущем корабле вариантов спасения, из которых ты можешь выбирать, очень немного — может, у них под ногами всю жизнь палуба такого корабля?.. Поскольку физический труд, особенно изнурительный, приносит им вред, то здесь происходит какое-то 'биозамыкание', возможно, в зоне электрического органа.
— Он говорил 'биосоциозамыкание'. Это должно быть что-то иное.
— Но нечто в этом роде. В группе существует сцепление — взаимное притяжение, то есть группа обречена вариться в собственном соку, изолирована от общества.
— Это страшно туманно. Что они там все-таки делают?
— Ну чего ты от меня хочешь? Я знаю столько же, сколько и ты. Ведь недоразумения и смещения значений накладываются одно на другое, не только с нашей стороны, но точно так же между калькулятором и двутелом — с другой! Может быть, у них есть специальная научная дисциплина — 'прокрустика', теория динамики таких групп! Они заранее планируют тип действий, конфликтов и взаимных притяжений в ее сфере, функции распределены так, чтобы образовалось своеобразное равновесие, обмен, циркуляция гнева, ненависти, чтобы эти чувства спаивали их и одновременно чтобы они не могли найти общего языка с кем- нибудь вне группы…
— Это твои личные вариации на тему шизофренических бредней калькулятора, а вовсе не объяснение! — крикнул Химик.
— Пожалуйста, займи мое место. Может, у тебя пойдет лучше.
Стало тихо.
— Он очень устал, — сказал Доктор. — От силы еще один-два вопроса. Больше нельзя. Кто хочет их задать?
— Я, — сказал Координатор. — Откуда ты узнал о нас? — бросил он в микрофон.
— Информация — метеорит — корабль, — ответил через минуту калькулятор, обменявшись несколькими короткими хриплыми звуками с двутелом. — Корабль — иной планеты — космическое излучение — дегенерация существ. Пауза. Несут смерть. Пауза. Стеклянистая изоляция с целью ликвидации. Пауза. Обсерватория. Пауза. Грохот. Произвел — пеленгование — направление звука — источник грохота — фокус попадания — ракета. Пауза. Пошел ночью. Пауза. Ждал — Защитник открыл изоляцию. Вошел — здесь. Пауза.
— Объявили, что упал корабль с какими-то чудовищами, да? — спросил Инженер.
— Да. Что мы дегенерировали под влиянием космического излучения. И что они намерены запереть нас, окружить этой стеклянистой массой. Он по звуку запеленговал направление обстрела, определил цель и таким образом нашел нас.
— Не боялся чудовищ? — бросил Координатор в микрофон.
— Не боялся — это ничего не значит. Сейчас, какое там было слово? Ага, гневисть. Может, так переведет.
Кибернетик повторил вопрос на странном жаргоне калькулятора.
— Да, — сразу ответил репродуктор. — Да. Но — шанс — один — на миллион — оборотов — планеты.
— Это понятно. Каждый из нас пошел бы, — понимающе кивнул головой Физик.
— Хочешь остаться с нами? Мы вылечим тебя. Смерти не будет, — медленно сказал Доктор.
— Нет, — ответил репродуктор.
— Хочешь уйти? Хочешь вернуться к своим?
— Возвращение — нет, — ответил репродуктор.
Люди переглянулись.
— Ты действительно не умрешь! Мы тебя действительно вылечим! — воскликнул Доктор. — Скажи, что ты хочешь сделать, когда будешь здоров?
Калькулятор заскрипел, двутел ответил одним звуком, таким коротким, что он был едва слышен.
— Нуль, — как бы колеблясь, сказал репродуктор.
И через мгновение добавил, словно неуверенный, что его правильно поняли:
— Нуль. Нуль.
— Не хочет остаться, возвращаться — тоже, — буркнул Химик. — Может, он… бредит?
Все посмотрели на двутела. Его бледно-голубые глаза глядели на них неподвижно. В тишине было слышно его медленное глухое дыхание.
— Довольно, — сказал Доктор, вставая. — Выйдите все.
— А ты?
— Сейчас приду. Я два раза принимал психедрин, могу с ним еще немного посидеть.
Когда люди встали и двинулись к двери, малый торс двутела, до сих пор поддерживаемый как бы невидимой опорой, вдруг сломался — его глаза закрылись, голова бессильно упала назад.
— Слушайте, мы все время расспрашивали его, а почему он нас ни о чем не спросил? — спохватился в коридоре Инженер.
— Почему же, до этого и он спрашивал, — ответил Кибернетик. — Об отношениях, господствующих на Земле, о нашей истории, о развитии астронавтики — еще за каких-нибудь полчаса до вашего прихода он говорил значительно больше.
— Должно быть, очень ослаб.
— Наверно. Он получил большую дозу облучения, путешествие по пустыне должно было его здорово утомить, тем более что он довольно стар.
— Как долго они живут?
— Около шестидесяти оборотов планеты, то есть немного меньше шестидесяти наших лет. Эдем обращается вокруг своего солнца чуть быстрее, чем Земля.
— Как они питаются?
— Довольно своеобразно. Кажется, эволюция проходила тут иначе, чем на Земле. Они могут непосредственно усваивать некоторые неорганические субстанции.
— Действительно своеобразно, — сказал Инженер.
— Ага, грунт, который вынес тот, первый! — вдруг сообразил Химик.
Они остановились.
— Да, но таким способом двутелы питались тысячи лет назад. Теперь в нормальных условиях так никто не поступает. Эти тонкие чаши на равнине — как
