Гермиона жадно осушила подсунутый Поттером стакан с водой, — спасибо, так намного лучше. И как вы эту гадость пьете?
— Опыт. Рассказывайте.
— Мне пришлось распотрошить ваш запас, профессор. Волдеморт, похоже, баловался сектусемпрой, отец Тео при смерти, а у семьи нет денег даже на релаксант. Парень руки мне… вам целовал.
Снейп поднялся.
— Я немедленно отправляюсь…
— Через мой труп! — хором объявили гриффиндорцы, Поттер для верности ухватил зельевара за запястье. Снейп уставился на его пальцы, просчитывая, сколько котлов пришлось бы отдраить наглецу, случись нечто подобное до Рождества.
— Сэр. — Мальчишка потянул его вниз, заставив усесться обратно на диван. Количество котлов возросло втрое. — Это очень плохая идея.
— Речь идет о моем ученике, Поттер. И о жизни хорошего знакомого.
— Нотты — последователи Волдеморта, возможно, вас заманивают в ловушку.
— Ты сам сказал, что Лорд сегодня пытал Теодора.
— У него есть жена и сын.
— Чушь! Я знаю Синтию…
— Ничего не скажу о ней, но Тео спит и видит, как бы подарить вас Риддлу на Пасху. Не пущу.
— У меня есть твоя защита и портал.
— Защита не рассчитана на то, что вы самолично полезете в пекло, а портал не прикроет ни от круциатуса, ни от авады. Сэр, пожалуйста… Мы сейчас вызовем Драко, отправим туда от вашего имени. Уж ему-то точно ничего не грозит.
Когда Минерва вынырнула из мутной дымки погасшего воспоминания, кабинет был залит светом, на низких столиках по углам привычно потренькивали серебряные конструкции, в рамах дремали портреты, а Фоукс, щелкая клювом, прореживал перышки под крылом. На столе рядом с думосбором дымилась чашка чая. МакГонагалл схватила ее и, обжигаясь, отпила сразу половину.
— Как ты себя чувствуешь, Минерва?
— Рубеус с его ведром сейчас бы не помешал. — Она перевела дух. — Откуда эти помехи?
— Гораций никогда не был силен в окклюменции. Он подделал часть воспоминания, поскольку отнесся к любопытству Тома куда снисходительнее, чем хотел показать. Как видишь, мне удалось восстановить стертые куски разговора, хотя качество оставляет желать лучшего.
— Ясно.
Она залпом допила чай и резко поставила чашку обратно, едва не расколотив блюдце. Дамблдор невозмутимо трансфигурировал то и другое в бокалы, призвал откуда-то темную пузатую бутылку.
— Немного бренди нам с тобой действительно не повредит.
Она с готовностью протянула руку за своей порцией. Как там говорил Северус? Средство для снятия стресса? Панталоны Гвиневеры, так и спиться недолго.
— Хоркруксы… Значит, вот откуда взялось бессмертие Того-Кого… — поморщилась, — Волдеморта. И сколько же их у него, Альбус? Три? Пять?
— Полагаю, семь. Том всегда был неравнодушен к разного рода символам.
— Святая Медана… Чудовище.
— Их могло быть намного больше, не требуй создание каждого весьма сложного ритуала.
— И что теперь с ними делать?
— Часть уже уничтожена. Но не все.
Альбус бросил на нее тяжелый взгляд, и Минерва почувствовала, как по спине бегут мурашки. Знает ли об этом Команда? Конечно, знает, раз Поттер по три раза на дню заглядывает в волдемортовы мозги. А ее посвятить, очевидно, не сочли нужным. Вот тебе и «никогда не скроет важных фактов»… Стоп, Минерва. Прошло всего два дня. Они просто не успели.
— Вы хотите, чтобы я рассказала о хоркруксах Командору?
— Он и сам отлично о них осведомлен.
— Ах, да, таинственный Обряд в Акингтоне. Значит, я должна выяснить планы Лиги в отношении поиска и уничтожения хоркруксов?
— Да, раз уж Командор до такой степени лоялен… Прямо спроси его, насколько он уже продвинулся и готов ли поделиться информацией.
Не сомневайся, Альбус, спрошу. Еще как спрошу!
— Хорошо, — она чуть усмехнулась. — Признаться, я очень рада, что не придется играть в кошки-мышки.
— Вряд ли подобное тебе по плечу. Ты очень честный человек, Минерва.
— Камешек в северусов огород?
— Отнюдь. Каждому свое.
Минерва допила остатки бренди, аккуратно поставила бокал на стол.
— Я не понимаю, при чем тут Гарри.
Дамблдор помрачнел и снова откупорил бутылку.
— Альбус, мне доста…
— Поверь, он тебе понадобится, — наполнил бокалы почти до краев и выпрямился, сцепив над бородой пальцы. — Провалившийся в Акингтоне Обряд — восьмой по счету. Седьмой тоже прошел не по плану, но все же состоялся. В Годриковой Лощине шестнадцать лет назад.
— Поттеры… И?
— Минерва, — мягко, почти нежно, таким тоном с младенцами разговаривают, — вместилищем хоркрукса может стать что угодно. В том числе и живое существо.
— Вы имеете в виду… — кровь стремительно отлила от щек, перед глазами потемнело, — нет, я не… Гарри…
В следующую секунду на затылок легла теплая ладонь, к губам прижалось стекло, в нос ударил резкий коньячный запах.
— Ох, Минерва, прости, совсем забыл о твоем сердце. Не стоило тебя поить…
— Напротив, Альбус, — она отобрала у него бокал и сделала два приличных глотка, — хотя я сейчас предпочла бы виски, — еще один глоток. — Вы уверены?
— Это куда более логичное объяснение их ментальной связи, нежели таинственный побочный эффект отрикошетившей авады.
— Значит, мальчик должен умереть… — она зажмурилась, — а я — та, кому вы намерены поручить сомнительную честь сообщить ему об этом.
Директор левитировал от камина второе кресло и уселся рядом.
— Поверь, Минерва, будь у меня выбор, я бы не за что не свалил на тебя этот груз. Но Хогвартс всегда имел для Тома чрезвычайную значимость, и финальный акт драмы, скорее всего, будет проходить именно здесь. Вполне возможно, ни Северуса, ни меня к тому времени уже не будет в живых. Остаешься только ты.
Минерва растерялась.
— Но… почему?
— Потому что ты — единственная, у кого достаточно смелости и чувства долга…
— Да я не об этом! Вы и Северус — почему?
— Считай это интуицией.
Заметив за очками-половинками прежний лукавый огонек, Минерва разозлилась.
— Значит, вы планируете красиво положить себя на алтарь и уйти в сиянии славы, а Гарри останется расхлебывать? Браво, господин директор! Северуса со своей интуицией познакомить не забыли?
— У него, как и у тебя, есть выбор, но я почему-то не сомневаюсь в его решении.
Не сомневаетесь, господин директор? В таком случае, вас ожидает сюрприз… Она залпом допила остатки бренди и почти бросила бокал на стол.
— Мерлин мой, Альбус, вы и представить себе не можете, до чего я устала от ваших загадок…
— Прошу, не сердись. Ты и так теперь знаешь больше, чем все остальные, вместе взятые.
— Благодарю за доверие, — она сама удивилась, насколько легко ей дались северусовы интонации, — поразительно, как вы вообще решились показать мне парочку экспонатов из своей коллекции тайн.
— Теперь понятно, где наш зельевар научился язвить. Минерва, я не из прихоти держу тебя в неведении. В свое время ты узнаешь...
— Ох, Альбус, у вас все всё всегда узнают в свое время. Только люди почему-то потом гибнут.
— Я не оправдываюсь, но от ошибок не застрахован никто.
— Вот именно, — она устало потерла висок и с тоской вспомнила гибкое, полное молодой силы тело львицы. Годы, милочка, годы… — Альбус, почему вы никак не хотите понять, что одна голова хорошо, а десять — лучше?
— Общение с Командором не прошло для тебя даром. Мы с тобой далеко не молоды, Минерва, поздно менять привычки.
Та-а-ак. Совпадение или ...? Ее щиты проверяли Северус с Поттером, да и портал должен помочь, но мало ли на что способен победитель Гриндевальда.
— Ваши привычки порой обходятся окружающим слишком дорого.
Дамблдор опустил голову.
— Минерва, прошу...
— Ох, избавьте меня от вашего фальшивого покаяния, Альбус.
Он резко повернулся, в голубых глазах мелькнул гнев.
— Ты несправедлива. Пускай давешние слова Уолдена вызвали у тебя сомнения в моей искренности, но смехотворные обвинения Командора — еще не повод вешать на меня всех собак.
Она поднялась, демонстративно налила себе еще бренди и, опершись бедром на край стола, посмотрела на начальника сверху вниз.
— Вы сказали, у Гарри есть надежда?
Он отвел взгляд.
— В ритуале возрождения Волдеморт использовал его кровь. Защита Лили живет в том, против кого была направлена, и теперь совершеннолетие Гарри уже не имеет особого значения. Волдеморт не в состоянии убить мальчика, пока жив он сам.
— А Гарри?
— Есть мизерный шанс, что проклятие Тома воздействует лишь на хоркрукс, поскольку на него защита не распространяется, тогда Гарри сможет исполнить Пророчество. В противном случае погибнут оба.
— Святая Медана… — оставив браваду, Минерва упала обратно в кресло, закрыв лицо руками, — и все это я должна буду рассказать мальчику?
— Да, дорогая. — Дамблдор хмыкнул. — Ну как, ты по-прежнему рвешься узнать все мои тайны? — он похлопал ее по плечу. — Только не стоит говорить ему о шансах. Когда у Гарри нет надежды, он действует намного решительнее.
— Почему же вы рассказали об этом мне? — глухо спросила она. — Почему вообще рассказали? Почему сейчас?
— Потому что не знаю, что случится завтра. С каждым днем Том становится все непредсказуемее. Несколько часов назад он убил Родольфуса Лестранджа — без всякого повода, просто так, — тяжелый вздох. — Конечно, вряд ли Том решится напасть на школу сейчас, средь бела дня, когда я жив-здоров, а Кингсли во главе Министерства и настороже, но чем черт не шутит. В
