Ехидные драбблы и микрофики по Поттериане

сработали так стремительно, что МакГонагалл слегка покачнулась. Она направила палочку на факел на стене, и он вылетел из подставки. Гарри, собиравшемуся наслать на Снегга заклятие, пришлось оттащить в сторону Полумну чтобы на неё не упало пламя, тут же превратившееся в огненное кольцо, которое заполонило коридор и полетело на Снегга, точно лассо...

Теперь это был уже не огонь, а огромная чёрная змея, МакГонагалл превратила её в столб дыма, который в мгновение ока сгустился и обернулся роем разящих кинжалов. Снегга спасло от них лишь то, что он укрылся за стоявшими тут же доспехами, и кинжалы со звоном вонзились один за другим в нагрудные латы...

— Минерва! — произнёс визгливый голос.

Обернувшись — и по-прежнему заслоняя Полумну от мечущихся по коридору заклятий, — Гарри увидел профессоров Флитвика и Стебль, бегущих к ним в пижамах, и толстяка Слизнорта, переваливающегося в их кильватере.

— Нет! — взвизгнул Флитвик, поднимая волшебную палочку. — Больше вы в Хогвартсе никого не убьёте!

* * *

* * *

Но заклинание Филиуса не вырвалось из палочки, его руку перехватила профессор Стебль.

— Нет, не надо! Мы не будем участвовать в этом, — яростно прошептала она, наклоняясь к маленькому профессору.

— Почему? Помона, мы должны помочь Минерве, ведь Снейп очень сильный маг! — попытался вырваться крошка-полугоблин из крепких рук профессора Гербологии.

— А я тебе говорю — не лезь! Мы не станем наваливаться толпой на одного! Забыл уже кое-кого, а, Филиус? Ни Рейвенкло, ни Хаффлпафф не пачкали себя тем, что вступали в бой кучей на одного! Северус мужчина — он не станет убивать Минерву, ты же видишь, он всего лишь обороняется, хотя мог бы оставить от нее мокрое место одним движением палочки!

— Хорошо, но ты должна будешь мне объяснение, — нехотя отошел в сторону вместе с тащившей его Помоной Флитвик.

— Если бы ты был немного умнее, давно бы заметил кое-что. А я была о тебе лучшего мнения, — насмешливо сказала Стебль. — Вспомни, что Северус носит уже год на воротнике?

— Э-э-э-э... Какой-то... цветок, вроде, — предположил профессор Чар. — Я только сейчас близко разглядел.

— Так ты плохо видишь! И стесняешься очки носить, горе ты мое лукотрусовое? А я-то думаю, что ты так к нему враждебно... У него не просто цветок, это хрустальная селения*.

— Мерлин великий! — маленький профессор неверяще покачал головой. — Но ведь это значит... Он на нашей стороне?

— Вот-то и оно! — торжествующе улыбнулась Стебль. — Но куда уж нашей воинствующей амазонке разбираться, какие-такие цветочки и в честь чего носит на воротничке директор Снейп! Ненависть ей глаза затмила, ведь Северус убил Дамблдора...

В этот момент Снейп, обороняясь от шквала убийственных заклятий, которыми осыпала его разъяренная МакГонагалл, выпрыгнул в окно рейвенкловской башни.

— Ох, слава Мерлину, ему удалось сбежать! — Стебль схватилась за сердце.

— Ка-а-а-к! Он же разобьется! — Флитвик порывался подбежать к выбитому витражному окну, дабы убедиться своими глазами.

— Да что ты как маленький, Фили! Волшебник не может разбиться, если аппарирует в воздухе!

— Ох, у меня со всей этой свистопляской все из головы вылетело! И Чары Левитации всегда можно же применить! — Флитвик стукнул себя по лбу сухим кулачком.

МакГонагалл, кипя от злобы, неистовой фурией подлетела к ним. Слизнорт беспомощно махал руками, стоя у статуи рыцаря, распахнувшийся бархатный халат являл всем участникам сцены огромный колышущийся живот. У соседней стены, снимая мантию-невидимку, проявлялся Гарри Поттер, за его спиной притулилась Полумна Лавгуд.

— Уважаемые коллеги! Почему я сражалась с господином директором одна? Это что, бойкот мне? — выкрикнула Макганагалл, яростно размахивая палочкой.

Флитвик боязливо съежился, когда искры из кончика попали ему на мантию, но Стебль стояла как скала и не пошевелилась.

— Минерва, это было не сражение, при всем моем уважении. Вам-то ничего не угрожало, потому что Северус только защищался. А вот с вашей стороны это было нападение. Причем, вы применяли отнюдь не безобидные заклинания, я насчитала целых три, за которые, применяй их при свидетелях, вы огребли бы полгода тюремного заключения в Азкабане. Это Трансфигурация с целью убийства. Хорошо еще, Непростительными не стали кидаться, — насмешливо заключила Стебль.

— Я выступила против врага! Снейп — подлый предатель и убийца, он поднял руку на самого Альбуса Дамблдора! Он привел в школу этих палачей-садистов, он... он...

— Что — он? Он покалечил или убил хоть одного из учеников? Все студенты факультетов в целости и сохранности, те же, кого хотели наказать и наказали — все были пойманы на месте преступления. И ничего страшного им не сделали — всего лишь отправляли на отработку к Хагриду! Да такое наказание вы сами лично к первоклашкам применяете! Или вы считаете, Минерва, что если в стране военное положение, то надо поощрять детей на совершение опрометчивых бунтарских поступков? Кому же от этого будет хуже? Только самим детям! Не забывайте, в школе полно Пожирателей, приставленных для порядка, а именно они настоящие убийцы и садисты, а не Северус! Ваши гриффиндорцы весь год дергали тигра за усы, и подстрекали остальные факультеты! А, между прочим, мы отвечаем за вверенных нам детей!

— Но он... А как же мой Невилл? Он до сих пор весь в синяках!

— Но Северуса тогда не было в школе, что он мог сделать? А Лонгботтома поймали прямо за руку, когда он писал лозунги на стенах. Вы считаете, Кэрроу могли бы такое стерпеть? Cчастье еще, что не убили! И вообще, Минерва, вы слепая? Вы не видели, что носит на мантии под Скрывающими чарами Северус? Хотя о чем это я... Вы никогда не интересовались Высшей Гербологией. Ею вообще мало кто интересуется, но все-таки, для профессора такого уровня, каким являетесь вы, не мешало бы побольше читать! Вот Флитвик сразу все понял, просто он плохо видит, вот и не разглядел... А ведь цветок могли видеть только мы — вы, я и Филиус...

* Хрустальная селения — очень редкий цветок-индикатор, показатель чистоты помыслов и верности.

POV профессора Стебль

... Учебный год начался как всегда. Молодая Помона едва-едва успела заскочить в свои апартаменты и переодеться в праздничную мантию. Руки отскрести до идеальной чистоты не получилось — они постоянно были в заусенцах, царапинах и цыпках — многие редкие растения требовали тепла человеческих рук, прямой магии из тела, а не из палочки. Вот и приходилось днями, а иногда и ночами пропадать в теплицах, рыхля, пересаживая, вырывая сорняки и поливая нежные создания. Зато они потом щедро вознаграждали чудесными цветами, и даже экзотическими плодами и ягодами. Помона очень любила свою работу — с самого детства ей нравилось работать в отцовских теплицах, где выращивались ингредиенты для зелий.

Распределение проходило как обычно. За восемь лет работы она уже насмотрелась на робких детишек, которые, освоившись в школе, становились буйными оторвами и хулиганами. Так и тут — сразу было видно, что, к примеру, вон та четверка сопляков, попавшая всем скопом на Гриффиндор, доставит немало хлопот преподавателям.

А вот еще один, распределенный на Слизерин... Хотя не похож совершенно на лощеных ухоженных аристократов. Совсем худой и заморенный, бледный чуть ли не до синевы, длинные черные волосы до плеч... последний в роду, что ли? Типичный ботаник. Стебль засмеялась — ботаника была ее любимейшим предметом в начальной школе. Они жили в магловском городке, и она ходила до поступления в Хогвартс в обычную общеобразовательную школу.

Недели текли за неделями. Занятия проходили как обычно. Помона выделила несколько человек с первого курса, которые очень интересовались ее предметам, и исподволь приглядывалась к малышам. Тот худенький мальчик-слизеринец оказался в их числе. Он довольно бережно обращался с растениями, даже с самыми капризными и опасными. Искусно подрезал побеги, отщипывал почки, срывал нежные соцветия, и все это быстро, аккуратно, как будто опытный садовод.

Сегодня занятия у Слизерина и Гриффиндора были последними. На уроке Помоне пришлось снять немалое количество баллов с молодых грифов за то, что они разбросали драконий навоз и разбили пару горшков. Так что ничего странного, что им пришлось еще и убрать за собой, причем руками. Во время уборки они возмущенно сопели, и тихо переговаривались между собой, бурно жестикулируя. Стебль не прислушивалась, но до нее долетали слова «Нюниус», « пожалеет, что вообще живет» и «подкараулим после отработки, чтоб ее Мерлин задрал!».

Она так и не поняла — кого желали задрать Мерлином — ее саму или отработку. Поэтому, недолго думая, выставила четверку хулиганов вон и закрыла двери в оранжерею. Те кучкой нехотя поползли в замок, но потом остановились в отдалении, словно поджидая кого-то.

Помона несколько минут наблюдала за ними, потом махнула рукой и пошла в подсобку. В зарослях тентакулы послышался какой-то шорох. Она остановилась возле трех огромных кадок с болотной землей, в которой произрастали эти жутковатые растения, и вытащила палочку.

Из-за большого коричневого горшка высунулась нога в старом потрепанном ботинке. Помона осторожно усыпила