благословением Мерлина. А Добби останется со мной, я его отошлю работать в драконий питомник, чтоб не было соблазна подслушивать и бегать на сторону.
И Люциус величественно развернулся и пошел по галерее. Добби, прижав огромные уши к щекам, всхлипывая, бросился за ним, кляня себя почем зря за то, что так прокололся — а ведь за драконами ухаживать — это жуткое дело, сожрут, и не заметят! Вот влип, так влип! И самое главное — от дракона никуда не денешься — у него магия посильнее родового поместья — так привяжет, что пяти метров вправо-влево ступить не сможешь.
... на каменном полу одиноко валялся не пригодившийся грязный вонючий носок Гарри Поттера.
Часть 2. Рабский труд, бойкот и Г.А.В.Н.Э
Гермиона пылала возмущением — нет, ну какой циничный и жестокий народ эти чистокровные волшебники! Как можно вообще питаться и жить за счет этих несчастных забитых маленьких созданий? Это просто возмутительно, что никто, никто не обращает внимания на то, как и за счет кого происходит в замке готовка, уборка, стирка, глажка, наконец! Ф-у-у-у-у! Гладить... это самое ужасное, что вообще может быть!
Она как-то дома попробовала — сожгла блузку... так неудобно было, а всего-то надо было температуру поменять! Эх, и на отличниц бывает проруха.
Ну, ничего, она сделает все, чтобы освободить бедненьких домовиков из позорного рабства! Подумать только, директор Дамблдор, такой высокопорядочный человек — и не обратил до сих пор внимания на этот вопиюще несправедливый аспект жизни эльфов! Да и прочие уважаемые ею профессора воспринимали услуги маленьких рабов в должном порядке. Это очень сильно разочаровывало гриффиндорскую умницу.
Ведь каждый труд должен быть вознагражден. Поэтому первым делом нужно освободить поголовно всех домовых эльфов сначала в Хогвартсе, выбить им приличную зарплату, не меньше десяти галеонов в месяц (из каких денег должен оплачиваться труд более ста хогвартских домовиков, Гермиона не думала), а потом, когда она закончит школу и пойдет работать в Министерство Магии, можно будет издать какой-нибудь окончательный закон об отмене рабства. Гермиона замечталась, представляя, как по Диагон-Аллее ходят свободные эльфы, все в хорошей модной одежде, и здороваются наперебой с ней, своей освободительницей, почтительно пожимая руку и кланяясь в пояс. Как приятно, мммм... Конечно, она сегодня вечером осталась без ужина, но ничего, в ее сундуке в спальне девочек есть несколько «Сникерсов» и шоколадок «Милки Вэй», которые она до сих потихоньку поедала, тайком от подруг. А чего, они такие вкусные!
И мисс Грейнджер, воодушевившись после поглощения магловских сластей, села разрабатывать план освобождения несчастных забитых угнетенных созданий.
Результатом явились сначала Устав нового сообщества под названием ГАВНЭ и куча значков, которые грохотали в коробке, когда она трясла ими перед носом у очередного загнанного в угол студента, призывая подписаться и сделать взнос в Фонд Освобождения Рабского труда — второе название ГАВНЭ (а вообще, это стеб над разными переводами, ага). Апофеозом освободительной деятельности на четвертом курсе стало миссионерское паломничество на Хогвартскую кухню, во время которого недоумевающие и разгневавшиеся эльфы вытолкали Золотое Трио вон из кухни, а Добби потом наваляли поварешкой по лопоухой голове, чтоб не приводил таких знакомых-еретиков.
На пятом курсе поумневшая Гермиона, за лето научившаяся вязать страшноватые бесформенные шапочки и валенкообразные носки, коварно раскидывала их по общей гостиной Гриффиндора, в надежде, что уборщики-эльфы невзначай схватятся за неопознанный шерстяной предмет и самопроизвольно освободятся. Предметы самобытного рукоделия регулярно исправно исчезали, и Герми радовалась, что эльфы ее стараниями наконец-то обретут свободу! И даже подумывала купить на карманные деньги вязальную машинку, потому что за рукоделием ей не хватало времени ни на уроки, ни на отдых. Ходила с красными глазами, как невыспавшийся кролик. И купила бы, если бы терпение домовиков не лопнуло, и они не нажаловались своему старшему по общине, а тот не поставил в известность директора и декана Гриффиндора.
И еще они объявили Гермионе тотальный бойкот — они не убирали ее кровать после сна, не расправляли ее перед сном и не клали ей грелок в постель, вещи Грейнджер валялись кучей, не сложенными и не постиранными, а еще их никто не гладил, а погладить самой — утюгов не было! Как и электричества... Так что бедную Герму засмеяли все девочки за мятые мантии. К тому же, еда в ее тарелке постоянно была пересолена или вообще походила на пресные опилки, и друзьям приходилось делиться с ней своими порциями, в результате чего Рон отощал и стал довольно злобно поглядывать на нее, стараясь слопать свою порцию до ее прихода в Большой зал на трапезы.
Через неделю погрустневшую и похудевшую мисс Грейнджер вызвала к себе для разговора профессора МакГонагалл.
В кабинете она была не одна. Возле преподавательского стола стояло странное существо — домовик, но очень древний. Седые волосы, морщинистые отвисшие до плеч уши, длинный нос и выпученные глаза, чисто Добби! Только вот его высокий ранг выражался одеянием не из вафельной ткани, в каковой расхаживали все хогвартские эльфы, но шикарным белым пушистым махровым полотенцем с золотым орнаментом. Существо недовольно сложило тощие ручки на груди и нервно притопывало корявой ножкой.
— Это она и есть? — проскрежетал недовольно архиэльф. — Возмутительница спокойствия! Нарушительница и провокаторша вековых обычаев и традиций! Магглянка, пытающаяся совершить немыслимое — ты хочешь лишить нас нашей волшебной силы? Не будет тебе ни хорошей еды, ни пирогов и сладкого, если не угомонишься, и не перестанешь нести ересь! — разозливщись, эльф перешел на визгливый фальцет, гневно потрясая ручкой, с зажатой в ней большой оловянной поварешкой.
— Успокойтесь, успокойтесь, старейшина Г.Б.Стоу. Девочка просто молода и переполнена магловских идей. У них в магловском мире, кажется, нет рабства... или есть? — вторая часть вопроса была риторической. МакГонагалл задумчиво откусила голову шоколадному тритону, взятому машинально из жестяной коробки, стоявшей перед ней на столе.
— Гермиона, вы понимаете, что надо прекратить вашу освободительную деятельность, пока эльфы не объявили забастовку всему Хогвартсу?
— Но это же несправедливо, что они работают задарма! Они такие маленькие и слабенькие! Это, должно быть, ужасно трудно — убирать целый замок и готовить три раза в день на такую ораву! Нужно облегчить им условия труда — купить тестомесильную машину, автоматические хлебопечки, миксеры, электромясорубки...ммм.. стиральные машинки и мини-гладильни! Вот! А еще посудомоечные машины! — азартно перечисляла Гермиона, комкая потными руками грязную мятую мантию.
Эльф удивленно выпучил на нее и так большие глаза.
— О чем она говорит?
— Ну... вроде как она хочет облегчить вам работу, старейшина. Чтоб вы не делали работу руками... вроде так, — задумчиво произнесла Минерва.
— А разве мы делаем работу вручную? Это она имеет в виду, что мы не палочкой колдуем, а просто голыми руками, так, что ли? — недоуменно спросил старик. — Руками-то работать оно и проще... Зачем нам палочки, и без них неплохо получается.
— Да нет, вы не поняли, — в отчаянии закричала Гермиона. — Вы должны получать деньги за свою работу, понимаете! У нас в обществе все домработницы получают деньги за уборку и готовку! Работа без оплаты или вознаграждения — есть эксплуатация и рабский труд! Вы не рабы, понимаете! Вы должны быть свободными, жить так, как вам хочется, покупать себе разные красивые вещи... ну я не знаю, что еще...
— Чего она опять талдычит-то? Все у нас есть, не надо нам ничего! Замок своей магической силой нас полностью обеспечивает всем необходимым, а лишнего нам не надо. Мы же не люди, чтобы за роскошью гоняться, — тут домовик отвесил извиняющий поклон МакГонагалл.
— Ну, мисс Грейнджер, вы все поняли? Надеюсь, слова самого старого представителя общины домовиков что-нибудь для вас значат, и вы не будете и дальше придерживаться позиций максимализма и пытаться навязать другим то, в чем они не нуждаются, коль скоро не пришли и не попросили ни у кого желаемое?
А вообще, вы ведь круглая отличница, неужели вы не слушали лекций по домовикам на первом курсе? Впрочем, что это я... ведь Биннса давным- давно никто не слушает...
— Я слушала и конспектировала все, что говорит мистер Биннс, — пристыжено промолвила гриффиндорка. — Но я думала, что волшебники намеренно представляют домовиков как созданий, которые всем абсолютно довольны, и которые даже не пытаются как-то изменить свое бедственное положение.
— Ну, тогда, наверное, надо уяснить, мисс Грейнджер, что самые взыскательные и недовольные существа в обоих наших мирах — это люди. Только им всегда всего мало и они добиваются большего любыми путями. Взять, к примеру, моего друга Хагрида... Он всем доволен и никогда не пытался обить свою хижину шелками и бархатом, не копит золото и драгоценности, а довольствуется исключительно тем, что у него есть, почти безвозмездно служа и работая на благо Хогвартса. Точно также много не надо ни кентаврам, ни русалкам, ни эльфам... Правда вот гоблины немного тревожат... но учитывая, что они сами производят себе все предметы роскоши... это сугубо их личное дело...
— Ну, все, мисс Грейнджер, вы исключительно умная девочка, и надеюсь, все поняли!
