– Ты не о том говоришь, Дэн! Позволь, я все объясню…
– О, объяснять ты умеешь – этого у тебя не отнять. Вопрос в другом – захочу ли я тебе поверить.
– Ты должен! Я не стану писать о тебе. Ни единого слова! Пожалуйста, поверь мне!
Он посмотрел на нее сверху вниз с видом человека, которого оскорбили в лучших чувствах и вдобавок выставили дураком.
– Поверить тебе? После того, что я сейчас видел собственными глазами?
– Да! – Подошел лифт. Инстинктивно она уцепилась за рукав Стрэйхена, чтобы не дать ему войти в кабинку. – Не уезжай… Подожди!..
Голос Нии превратился в шепот, а глаза молили о снисхождении. Дэниэл молча поглядел на впившуюся в его рукав тонкую руку, после чего обвел взглядом лица находившихся в лифте людей, терпеливо дожидавшихся, когда он войдет. Он стоял без движения долго – даже слишком долго, целую вечность, как показалось Нии. Тем временем двери лифта медленно поехали навстречу друг другу.
– Найди свободную комнату, – проворчал Дэниэл, подхватывая ее под руку и снова увлекая в глубь коридора. Они быстрым шагом двинулись в обратный путь, поминутно заглядывая в открытые настежь двери офисов, которые кишели сотрудниками.
– Есть складское помещение, – отчаянно зашептала Ния, опасаясь, что Дэниэл передумает и сбежит от нее по дороге. – Это единственное место, где никого не бывает!
– Это здесь? – спросил он, распахивая дверь в одну из тех немногих комнат, куда Ния еще не заглядывала. Да, это было здесь. Он зажег свет и втащил Нию в небольшой закуток, заваленный рулонами бумаги, папками, канцелярскими принадлежностями, почтовыми конвертами и бог знает чем еще. Но одно здесь устраивало их обоих на все сто процентов – отсутствие людей.
Повернувшись к двери спиной и толкнув ее плечом, чтобы она закрылась, он отпустил многострадальную ладошку Нии и скрестил на груди руки.
– Вот теперь можно и поговорить. Я слушаю, Антония.
Она с тревогой смотрела на Дэниэла, раздираемая противоречивыми чувствами. Потом воскликнула:
– Я не собираюсь писать о тебе, Дэниэл! И уже сказала об этом Биллу!
– Тогда какого черта у тебя на столе валяются материалы, которых с лихвой хватит, чтобы составить на меня досье? – осведомился он. – Это ведь все сплошь статьи о баскетболе. Зная о том, как ты ненавидишь эту игру, нетрудно прийти к некоторым выводам!
– Да. Все эти материалы о тебе. Сегодня утром я заходила в Университетскую библиотеку. Потом еще Крис принес мне старые журналы. Но я собрала это не для того, чтобы писать о тебе!
– Тогда зачем, Ния? Ты что, принимаешь меня за совершеннейшего идиота? Меня и прежде пытались использовать средства массовой информации, и я хорошо научился выявлять такого рода попытки. Твой заваленный бумагами стол мне весьма подозрителен!
– Билл уже занят поисками другого кандидата, – сказала Ния, стараясь не обращать внимания на обиду, которая уже начала копиться в душе. – Я ему сказала, что не могу заполучить твоего согласия на интервью. Почему ты мне не веришь?
Он возвышался над ней, подобно гигантскому изваянию, недоверчивый и циничный.
– До сих пор ты не дала мне никаких достойных доверия объяснений по поводу лежавших у тебя на столе документов. Если ты не собираешься писать статью, то к чему эти изыскания?
Ния хотела бы сказать Дэниэлу правду, но суть заключалась в том, что ее не ведала и она сама.
– Я хотела побольше о тебе узнать, Дэниэл. Больше мне сказать нечего. – Произнесла она как-то обреченно.
Оттолкнувшись от двери, Дэниэл подошел к Нии поближе. Она сидела на краешке столика, предназначавшегося для редакционных машинисток, с такой силой впившись пальцами в его края, что костяшки побелели. Дэниэл грозно сверкнул глазами.
– Но зачем тебе это нужно, Ния? Зачем? – закричал он. – Только не нужно мне толковать о каком-то там женском любопытстве. Ложь, все ложь! Кстати, сегодня у тебя, кажется, добыча. Ты получила чего хотела, не так ли?!
Гордость и обида заставили ее вскочить.
– Да, получила, черт бы тебя побрал! Ты наконец разговорился! Дал мне заглянуть под маску, которую ты постоянно носишь. И мне не пришлось об этом пожалеть, Дэниэл!
Он столь долго находился в состоянии клокочущей ярости, не желал ничего слушать, что становилось ясно: видимо, Ния задела в его душе нечто особенно тщательно скрываемое, то, что не шло ни в какое сравнение даже с горечью измены. Схватив за плечи, он притянул ее к себе.
– Итак… что ты собираешься делать со всей этой информацией? Я хочу знать точно, без всяких отговорок. Ну!
Ее глаза наполнились слезами.
– Я пыталась с помощью всех этих статей узнать тебя получше, оценить тебя по достоинству, понять тебя, наконец!
– Но зачем, черт тебя возьми! Зачем?
– Не знаю зачем! – выкрикнула она в ответ, раздосадованная и разгневанная на весь мир – и на себя в том числе – за то, что ничего не могла объяснить. Ничего! – Не знаю – и все тут! Ты задаешь мне вопросы, на которые я не в силах дать ответ! Может быть, я настоящая мазохистка, потому что именно это мне в тебе и нравится. Ты заставляешь меня смотреть на вещи, от которых я обыкновенно ворочу нос. С твоей помощью я даже беду готова встретить без страха. Я вообще стала на многое смотреть твоими глазами. И по этой причине ясно вижу то, чего раньше не замечала! – Все ее тело сотрясалось от обуревавших ее эмоций, а с ресниц скатилась и пробежала, оставляя влажный след на щеке, одинокая слеза.
Дэниэл продолжал пристально всматриваться в ее фиалковые глаза, а Ния, стараясь сморгнуть непрошеные слезы, не замечала этого. Не заметила она и той перемены, которая произошла с его взглядом, который, словно по мановению волшебной палочки, смягчился. Ах, она была во власти чувства, в котором отказывалась себе признаваться.
– Не знаю, зачем я все это говорю. И не понимаю, почему позволяю тебе кричать на меня, допрашивать. Временами меня так и подмывает выкинуть тебя из своей жизни, как я выкинула тебя из списков Билла. Это оказалось легче легкого!
Едва не задохнувшись от волнения, она замолчала и некоторое время смотрела в пол, чтобы не встречаться взглядом с Дэниэлом. Когда она заговорила снова, то заметила, что весь ее гнев улетучился. Теперь ее голос звучал едва слышно, подобно шелесту листьев:
– Можешь уходить, Дэниэл. Я просто хотела, чтобы ты знал – я тебя не предавала. Я… Ты мне нравишься. Возможность проводить с тобой время неожиданно сделалась для меня очень важной. Мне жаль, что я вызвала твой гнев… – Она продолжала говорить еще несколько секунд даже после того, как Дэниэл привлек ее к себе и обнял. Его руки, которые еще несколько минут назад грубо трясли ее за плечи, теперь сомкнулись вокруг нее теплым, успокаивающим кольцом.
